Тело Сида сфотографировали и вынесли наружу в пакете. Он так и умер, прижимая руки к горлу, а его подручных принялись допрашивать следователи Владыки Хайтауэра.

На следующий день, Диана проснулась на рассвете. Она спала с родителями на кровати в их комнате в общежитии, впервые не чувствуя жажды вцепиться им в горло. Теперь ее голод рядом с людьми был другим, похожим на неутихающий зов изнутри. Как будто ее внутренний голос стал животным, или она неожиданно открыла звериную часть своей души. И днем он был слабее, чем ночью.

Впервые за много дней, она вышла под солнце, прикоснулась к зеленым листьям, просвечивающим сквозь свои фотосинтезирующие прожилки яркие слепящие лучи. Девушка полной грудью вдохнула и с наслаждением выдохнула. Она отправилась на причал и среди утлых домишек на берегу, выбралась к пепелищу, едко пахнувшему горелой масляной краской и паленым пластиком. Стоя в одиночестве среди того, что осталось от домика, в котором они с Бэдом ночевали, она вдруг представила, что больше никогда его не увидит.

Ноги сами понесли ее мимо магазинчика к шоссе. Она даже не заметила, как Тим махал ей рукой через стекло. Мысль о том, что ее теперь может сбить насмерть автомобиль, казалась ей такой по-человечески нормальной. Эль Бар был открыт, и среди столиков с перевернутыми стульями один был накрыт для двоих.

С широкой улыбкой Диана бросилась на шею к Бэд Лаку, сидевшему к ней вполоборота с каким-то статным мужчиной.

— Потише, Диана. — Сурово ответил бородач, отстраняя ее руки. Но глаза его говорили о том, что он рад ее видеть. — Присядь.

— Я думаю, для начала стоит предложить девушке подкрепиться, — вмешался в разговор собеседник Бэд Лака, невероятно красивый женственный мужчина, которого Диана уже видела прошлой ночью в логове Сида, когда выносили трупы. — Тебе стоит пить ежедневно. Мы позаботимся о том, чтобы ты не голодала, но придется поехать в Берлин ко двору владыки Хайтауэра.

— Родители мне уже сообщили. Я смогу поступить в институт в Берлине? — Взволнованно спросила Диана, отпивая из предложенного ей бокала. Кровь вампира на вкус показалась ей густой как кисель и такой же сладкой. Облизнув губы, она подняла глаза на Бэд Лака, и тот сделал вид, что вовсе не пялился только что на то, как она пьет.

— Да, не вижу в этом сложностей. Деньги, которые вы через доктора Стрига оплатили за обращение Сиду, вам вернут. А поскольку формально вы с Сидом оба были инфирматами, когда ты его убила, то обвинения тебе представлены не будут. Ты свободна, но мы надеемся на высокую культуру быта и уровень гигиены с твоей стороны, все-таки теперь ты носитель инфирмы. Для многих чистокровных вампиров это все еще опасная болезнь.

— О чем ты думала, Диана?! — Взорвался наконец Бэд Лак. — Где ты взяла кровь?!

— Ты оставил на наволочке, и я этого не планировала. Так получилось. — Виновато ответила она, изучая след на ободке бокала. — Может, я просто устала бояться заразиться. И… заразила себя сама.

Она пожала плечами, и собеседник Бэд Лака рассмеялся чистым и звонким голосом:

— Когда твой отец прибыл ко двору Владыки, и передал сообщение от Догхантера, я сначала подумал, что это шутка. Но он твердил, что нарушены основополагающие законы нашего братства по отношению к его дочери-вампиру. Вижу, что дочери уже ничего не угрожает, да, и нет среди вас уже ни одного вампира, поэтому мне здесь больше делать нечего, я иду спать. Ваше здоровье.

Он поднялся и, кивнув на прощание, направился в подсобную комнату, где, как догадалась Диана, вампиры спали днем в непроницаемых ящиках.

— А как же я? — Вдруг поспешно вскочил за ним Бэд Лак.

— А да. Ты отвечаешь за нее. Один год. Потом твоя служба окончена. Малакай, не ешь больше собак. Тебе это не пошло на пользу. И смени парфюм, пахнешь рыбой.

Красавчик сморщил нос и скрылся за дверью в задней части бара, оставив Диану и Бэда одних. Стоя посреди бара, Малакай пытался осознать, что только что произошло. Ему простили десять лет наказания. И через год он сможет забыть о кличке Догхантера и работе ищейкой. Сможет принять лекарство от инфирмы, чтобы снова вернуться к ночной жизни. Но… захочет ли она того же, сменить день на ночь?

— Как тебе снова бродить под солнцем? — Грустно улыбнувшись, спросил он, оборачиваясь. Она стояла за его спиной и теребила рукав отцовской фланелевой рубашки, которую второпях накинула на футболку.

— Ты зачем пошел за мной? — Растерянно спросила она.

— Знал, что будет. — Отводя двухсотлетние глаза, ответил он.

— Ты с самого начала знал?

— Догадывался, когда узнал твой возраст, потом ты подтвердила. Создатель не бросил бы тебя одну, не знающую законов ночи, даже самый дерьмовый. Судя по всему, этой схемой Сид промышлял довольно долго. Искал людей, которые хотят обратиться, наводил справки, забирал деньги. Семья сама рвала все связи и уезжала в неизвестном направлении. А Сиду оставалось прождать семь дней, чтобы убедиться, что их не будут искать. От нового вампира и от свидетелей избавлялись в морге, дело было поставлено на поток, только в этом месяце ты была четвертой. — Он скупо поскреб бороду. — Но только тебя он отвез на фабрику… Думаю, он выбирал тщательно с самого начала. Искал красивую, неиспорченную девушку. Курсы гитары, хорошая школа, все это остановило его выбор на тебе, и ты получила кровь. А затем все пошло по схеме. Твоему отцу пришло приглашение в Лакхаузен, и как только вы приехали, вам бы уже не дали уехать. Всё здесь работало на Сида.

— Почему ты мне не сказал? — Рассердилась Диана.

— Я сказал… твоему отцу, на следующий же день, как все понял. Но он догадался, что ты скорее всего пожертвуешь собой, чтобы спасти родителей. А на это они никак не могли пойти. Родная дочь ведь. Твой отец взял с меня слово, что я помогу тебе выжить. В обмен он отрезал себе палец и отдал мне, чтобы я мог пройти тест на микроскопе и оставался с тобой. Псы Сида долго не могли меня найти. Я успел вычислить их лежбище, убрать двоих. Твоя мать придумала способ им с отцом выбраться за пределы Дерри, я только отдал ей деньги на косметику, а такси ей заказала ваша соседка. На следующий день они уже были на пути ко двору тимарха. А когда ты пошла в бар, я грабил старика. Кстати, надо вернуть ему его ружье, оно спасло мне жизнь. И тебе, вообще-то, тоже.

— Нет, я спасла себя сама. — Диана, выпрямившись, погрозила пальцем. С гордо поднятой головой взяв бокал со стола, осушила его до дна и пальчиком стерла в уголке губы.

— И что теперь будет делать Леди-Капюшон? Будет учиться изображать человека? — Горько вздохнул Бэд Лак.

— Буду учиться жить. А ты будешь меня учить. А еще, я думаю, что ты можешь меня поцеловать, мы же теперь оба заразные. — Широко улыбнувшись ответила она.

— Девочка, я старше звезд. — Сдвинул брови Малакай, смеясь одними глазами.

— Звезд шоу-бизнеса? Там как раз популярны такие пары. Не страшно, если у тебя уже не стоит. Я поняла, что мне не нравится секс. — Она мечтательно развернулась и направилась на выход, а Бэд Лак отправился за ней.

— Эй! Но мы можем поработать над этим, я хороший учитель!

КОНЕЦ