— Фирма компенсирует, — хитрый взгляд вынудил Петра согласно кивнуть.

— Решено! Едим домой все вместе, вчетвером веселее, — заявление женщины звучало по-настоящему пугающе. — Пётр может чуть позже отвезти тебя домой.

Неугомонная особа зрелого возраста приказала следовать за ней и грозно следила за исполнением. Их ждал вечер в узком кругу.

— Дорогой, я привезла сына! — громкий возглас с порога ударил по перепонкам. Лия попыталась съёжиться в комочек. — И ещё, у нас гостья.

Надежда Васильевна расцеловала мужа и крепко его обняла. Ещё на тропинке к дому девушка шепотом поинтересовалась у Петра, как следует вести себя с его родителями, и получила странный для себя ответ — как обычно.

Только Лия не вела себя обычно долгие годы. Она давно не была самой собой, даже забыла как это. А точнее не хотела вспоминать, кем была до встречи с Шульманом. Девушка и сейчас считала себя не лучше прежней.

Отец Петра обладал приятной внешностью и располагающей улыбкой. Такой же высокий рост и черты лица. Отличие было лишь в телосложении. Добродеев старший давно отпустил живот, который, впрочем, не сильно его портил или старил. Только напускное дружелюбие не укрылось от опытного взгляда Лии.

Девушка видела мужчину не впервые — в компании своего дьявола это лицо мелькало достаточно часто, чтобы запомниться. А вот сказать точно, узнал ли Михаил Иванович Лию, было сложно. Он мог быть просто не доволен присутствием незнакомки рядом с сыном.

— Здравствуйте, Михаил Иванович. Меня зовут Лия. Я не давно устроилась на работу в Феникс, — рука девушки была решительно протянула для рукопожатия. Это вызвало всеобщее удивление. Мужчина медленно пожал хрупкую ладонь. — Не хотела навязываться на ужин, но любопытно было взглянуть на родной дом грозного босса.

От такого заявления мать расхохоталась и хлопнула по плечу мужа, разряжая тем самым обстановку. Недоверие на лице Михаила Ивановича рассеялось, он предложил пройти в гостиную, чтобы немного подождать.

Девушка отказалась от любого вида алкоголя в пользу свежевыжатого сока. Пётр поддержал её, ему нужно было отвезти девушку домой вечером. Трапеза прошла за простой беседой о досуге, учёбе и семейных воспоминаниях. С каждым словом Надежды Васильевны о детстве и юности Петра, девушка боролась с поглощающей болью и грустью. Разговор пробуждал воспоминания.

Не только ей было неуютно, Лия увидела на лице своего директора недовольство. Словно эти темы не вызывали у него доброй ностальгии.

— Лия, вы ничего не рассказываете о своей семье, — прозвучало как обвинение, Михаил Иванович настойчиво ждал ответа.

— Рассказывать нечего. Я сирота, — кусок не лез в горло, но все равно был запихнут в рот, настойчиво пережеван и запит водой. — Не хочу портить атмосферу рассказами о жизни в приюте.

— Если тебе так не приятно, то мы не настаиваем, — сочувствие женщины кольнуло давно умершую совесть.

— В какой именно приюте ты выросла? — вопросы Добродеева старшего говорили сами за себя. Он подозревал Лию, но в чём.

— За пятнадцать лет я сменила несколько приютов, но все это было в другом городе, далеко отсюда. Я поступила в университет и переехала сюда пять лет назад. Через неделю защита диплома, — девушка переводила разговор на другую тему. — Надеюсь, начальство будет благосклонно и предоставит пару дней отгула, чтобы к ним вернулся полноценный экономист.

Ответить ей не успели, потому что шум в прихожей всех отвлёк. В столовую ворвался большой лохматый пёс и радостно приветствовал хозяев. Черный ньюфаундленд тряс длинной шерстью, лизал руки и крутил длинным хвостом. Следом за питомцем вошла девушка. Она была очень похожа на Добродеевых: темно-каштановые волосы, высокий рост, карие глаза.

— Лиза! — мать подскочила к девушке и поцеловала в щёку. — Я думала, что ты останешься у друзей на выходные.

— И потому привезла брата? — голос был пропитан грустью. — Я отведу Джека в вольер.

Пёс, про которого, по-видимому, и шла речь, наконец успокоился и принюхался. Негромкий рык напугал, Джек двинулся в сторону Лии, которая окаменела от страха. Собака обошла её стул и рванула на Петра.

— Убери свою псину, Лиза! — мужчина отгородился от противника стулом. — Почему такая зверюга ходит без намордника?!

— Если бы ты приезжал домой чаще… А так ты его не любишь и получаешь взаимность, — попытки Лизы оттащить пса провалились, махина даже не шелохнулась. — Схожу за поводком, не шевелись.

Стоило хозяйке скрыться в прихожей, как собака рванула вперёд, сшибла на ходу стул и повалила Петра. Он отбивался от грозного животного, которое схватило мужчину за штанину и начало трясти из стороны в сторону. Михаил Иванович оттащил пса за шкирку, пытаясь вразумить его словами.

Вид злого и потрёпанного начальника удивительным образом воодушевлял. Лия смотрела на этот спектакль, широко распахнув глаза и улыбаясь во все зубы. Её смех сливался с руганью окружающих. Пока родственники выясняли отношения, Лия хохотала от души. Перебранка заставила прослезиться.

— Дорогая, что случилось? — Надежда Васильевна обняла девушку за плечи, окончательно сломав стену спрятанных воспоминаний. — Джек напугал тебя?

— Да, — смех перешёл в тихие всхлипы и рыдание. Это была не истерика, а освобождение эмоций. Как давно она копила в себе эту боль, рядом не было даже друга, чтобы поделиться чувствами. А теперь посторонние люди видят её слабость. Объятия женщины были невыносимо ласковыми и согревающими, рождали желание вырваться, пока не стало слишком поздно. Лия отстранилась.

Джек вернулся на своё место во дворе дома. Родители Петра тактично промолчали о случившемся.

Прохладная вода остужала воспалённую от слёз кожу. Лия смыла остатки макияжа и сейчас приложила к глазам холодное полотенце. Она нашла временное укрытие в ванной и пыталась найти для себя новую личину игры.

— Рано расклеилась, — Лия смотрела на свое отражение, не обращая внимание на покрасневшие и опухшие глаза. Её взгляд был направлен в собственную душу. — Как просто она пробилась к твоему сердцу. Это мерзкое слово — семья.

В гостиной был слышен смех и дружеские упрёки. Наверно, Пётр уже помирился с сестрой, а родители пытались оставить сына переночевать.

— Я хотела уйти по-английски, не прощаясь, — появлении Лии, прервало их беседу. — Воспитание не позволило так пренебречь гостеприимством. Такси сейчас приедет.

— Провожу тебя, — забирая свой пиджак, Пётр проверил карманы. — Мама, верни ключи.

— Останьтесь. Что на ночь глядя мотаться.

— Мама!

Резкое слово очень обидело женщину, но она послушалась. Мужчина тепло попрощался лишь с матерью, отца и сестру удостоил лишь словами «до встречи».

На дороге у дома светило фарами прибывшее такси.

— До понедельника, Пётр Михайлович.

Лия устремилась к автомобилю. Шаги за спиной заставили ускориться. Когда рука уже потянула ручку двери, перед лицом появилась мужская рука, захлопнув её. Пётр не позволил сесть в такси.

— Я отвезу тебя.

— Не нужно, — попробовав обойти мужчина, Лия была остановлена.

— Поедим ко мне.

— Нет! — мужчин настойчиво удерживал и вызывал в девушке лишь гнев.

— Давай забудем всё, что произошло в этом доме, — его слова заставили прислушаться. — Тебе было здесь также паршиво, как и мне. Поедим ко мне домой и наконец распакуем твой подарок.

Вкрадчивый шёпот обещал удовольствие. Она всегда так поступала, когда испытывала душевную боль. Лия и сейчас сделала туже глупость: заменила душевные желания физическими. В сексе она искала любви, но даже себе в этом не признавалась.

Такси уехало на другой вызов, получив свою компенсацию. Пётр и Лия ехали в направлении его квартиры в полной тишине. Каждый из них искал в этих отношениях отдушину израненного сердца.

Горло обожгло алкоголем. Лия закашлялась, но отхлебнула ещё раз.