Ландыш подошла к Руднэю и протянула руку к Кристаллу на его пальце. И тут же она пошатнулась и упала, как падают люди, внезапно теряющие сознание. Все бросились к ней. Кроме тролля. Тот стоял и, вытянув руку к зеленоватому небу, щурился на Кристалл. Рядом с ним стоял и старый тролль. Его лицо было озарено странной вспышкой в сочетании с полным отрешением от всего происходящего вокруг.

– Что с тобой, дочка? – Кук помогал Ландыш подняться. Природный песок пляжа на берегу озера был до того мягкий и обильный, что ушибиться было невозможно. Ландыш быстро пришла в себя.

– Ничего. А что произошло? – спросила она, озираясь вокруг.– Чего это я села на песок? – удивилась она. Подошёл старик, присел на корточки, положил руку на её лоб. – Ничего страшного, дочка. Кристалл ожил. Только и всего. Он спал почти год, как произошла его разлука с тем, чьего имени я уже не произнесу.

– Оказывается, у нашей девочки-сироты появился ещё один отец, – сказал глупую фразу Костя. С другой стороны над Ландыш навис запоздало встревоженный «принц». – Лана, Лана, – бормотал он на своём языке, а Костя, поскольку был без универсального переводчика в ухе, не понял его слов. Зато она поняла. Зато она обхватила его двумя руками за шею, а худощавый тролль вовсе не было слабаком. Он легко поднял её на руки.

– Что он ей сказал? – спросил Костя у брата.

– Что он может ей сказать, если всё очевидно и без слов, – ответил Владимир.

– А что всё?

– Что он её муж. Если не стал, так будет. Она же не против. Ты разве не заметил? – флегматично прокомментировал Владимир взаимные обнимания Ландыш и Руднэя.

– Разве мы её отдадим в руки неземной форме жизни? Возможно, не человеческой по сути? А если на пожирание? Если они как Ирис? Она станет тем же Фиолетом – игрушкой в инопланетном компьютере, в женской только версии.

– Не думаю, что это так. Как мы поймём, что и сами не являемся такой же творческой игрушкой для кого-то?

– Мы должны что-то делать! – закричал Костя и кинулся на Руднэя. Ландыш уже стояла на собственных ногах рядом с наглым похитителем Костиной мечты. И тут же непонятная сила отбросила Костю навзничь. Он упал на песок, как недавно и Ландыш.

– Не шути! – над Костей нагнулся уже старик. Его загорелое лицо выражало смесь усмешки с вполне человеческим сочувствием. – Носителя Кристалла нельзя ни ударить, ни сбить с ног, ни уничтожить.

– Повезло, – пробормотал Костя. – Надо было мне чуть раньше ему вдарить.

– Да. Повезло, – согласился старик. – Всё вовремя, всё сложилось удачно, как ты и не представляешь. Его буквально на днях решили умертвить. Конечно, я всё это предвидел, но не настолько, чтобы знать день и час. Прежнее моё предвидение будущих событий меня давно уж оставило. Довольно долго я тут живу, а жить приходилось отнюдь не всегда праведно. Поэтому все протекающие процессы стали и для меня обрывочны, их направление не всегда ясным. Но теперь Руднэй неуязвим.

– За что же так? – поразился Костя, – Умертвить? Какая причина?

– Месть и зависть.

– Чья месть и чья зависть? – Ландыш стояла уже рядом. Она побелела от ужаса, услышав слова старика. Он встал, отряхнул песок со своих просторных штанов, разгладил плотный френч. Стал строг и прям, как палку сглотнул. Руднэй не выразил своего отношения к услышанному откровению никак. Он был спокоен. Или же его эмоции не были теми, кои способно было уловить зрение Кости. В любом случае, он отлично себя контролировал.

– Месть со стороны его же сестры, не желающей его первенства ни в чём. А зависть со стороны друга, или правильнее, того, кто его изображает.

– Сирт! – вскричала Ландыш.

– Конечно, ни сама Инара, ни Сирт своими руками не стали, да и не сумели бы осуществить злодеяние. Но трудно ли найти тупое орудие? Ты, Ландыш, теперь наша. Ты должна всё знать. Не обольщаться фальшивым дружелюбием Инары и актёрскими улыбками, подавленного ею полностью, Сирта – клоуна.

– Да ведь она твоя приёмная дочь! – Ландыш смотрела на него умоляюще, как будто ждала его опровержения услышанному как розыгрышу.

– В этом и сложность. В этом и мука. И моя и Руднэя. Инара получила какой-то существенный изъян по линии своих родителей. Глубинную мутацию. По-видимому, они были мало совместимы меж собою, и зачатие ребёнка стало той самой печальной случайностью, каковой лучше бы и не было. Но тогда я не мог этого знать. А лучше бы я оставил её у родной матери. Может, в простой среде она и не проявила бы своих порочных наклонностей вовсе. А тут она возомнила себя будущей царицей всей Паралеи. А препятствием к тому Руднэй. Меня она не воспринимает столь серьёзно, считая меня старым и вот-вот готовым отправиться в дорогу к Надмирным селениям. Но мы дадим ей возможность воплотить свой заговор в действие. Выявим исполнителей, а тогда уж и решим, как поступить в дальнейшем.

– Кажется, мы попали в эпицентр какого-то заговора? – спросил Кук. – Пока ты, Тон-Ат, не выкорчуешь его зловредных корней наружу, я побуду тут. Мы не оставим нашу Ландыш в логове заговорщиков.

– Да в каком таком логове? – усмехнулся старик. Хотя чему тут было усмехаться? – Всего и заговорщиков-то пара штук, да и те у меня как на раскрытой ладони. Не волнуйся, Артём Воронов. Можешь готовиться к своему отбытию на Родину.

– Хоть сейчас. Но с Ландыш.

– Земля никогда не была моей Родиной, Кук, – сказала Ландыш. – А к матери я возврата не хочу. Там всё в прошлом. Тут моё будущее.

– Вот как! Вот как заговорила! А как же я тебя тут брошу одну? А дочь твоя как?

– Дочь Ланы мы возьмём себе, – отчеканил Руднэй. – Уже завтра мы войдём с Ланой под купол Храма Надмирного Света, чтобы стать мужем и женой.

– Как надолго? – спросил Костя.

– До тех самых дней, когда и нам придётся ступить на ту самую дорогу в Надмирные селения, о чём и говорил отец.

– Виталину мы тебе не отдадим! – произнёс Кук. Произнёс спокойно, но твёрдо. – Выбор за тобой, Ландыш. Или мы – команда, родная дочь, возвращение домой, или чужеземное царство-государство с его заговорами, чужими людьми и чужими небесами.

– Ландыш нарожает тут новых детей, – также спокойно возразил ему Тон-Ат. – От возлюбленного. Они будут уже природными жителями Паралеи. Пусть твоя жена и ты, Артём Воронов, вы вместе воспитаете дочку Ландыш и Венда, как и подобает ей по её расе, под её родными небесами.

– Принятие судьбоносных решений у священного камня! – пытался ёрничать Костя, не желая мириться с таким раскладом событий.– Всё обсудили, все заговоры раскрыли, все будущие пути выверили, можно и в путь-дорожку! Нет! Мы пока тут останемся!

– Что ты вопишь, как самый потерпевший? – урезонил его задумчивый Владимир. – Никто и не собирается тотчас же загружаться в звездолёт. Долгий путь, долгие и сборы.

– Вот именно, – подытожил Кук. – Однако, пекло настало. Нам пора к себе. В гости не зову. Мало ли что. Ты уж со своим сыном к себе ступай, Тон-Ат. Теперь тебе дорога к нам известна. Найдёшь, если надо. Мы пока обсудим всё промеж себя, обдумаем всё. Ландыш? Пойдёшь с нами?

– Нет, – Ландыш продолжала держаться за рукав Руднэя. – Я не могу. Кук, я никогда уже не буду жить с вами рядом. Ты не всё понял. Ты доставил сюда не только Кристалл, но и меня. Наверное, если бы ты сразу направился в Паралею, ты сохранил бы жизнь Радослава, и весь дальнейший расклад был бы несколько другой. Но ты сделал замысловатый крюк, внёс путаницу, сгубил Радослава, а тем ни менее, я всё равно оказалась на Паралее.

– Не хотел я его гибели! И не я его сгубил, Ландыш. Он сам сотворил то, чему я даже свидетелем не был. И никогда бы он не остался тут. Он воспринимал Паралею, как и тогда в юности. Как временную ссылку.

– Мы жили бы с ним тут лучше, чем было на Ирис. Он нашёл бы себе применение в стране, где так долго жил и чьи тайны были ему открыты хотя бы частично. Он нашёл бы своего сына от Нэи… Но теперь уже не исправишь ничего. Не прокрутишь назад события и не смонтируешь жизнь, как некое видео. Руднэй уже всё знает. Но для него прошлые события, даже раскрытые мною, не означают того, чем они были для всех нас. Ему безразлично всё, кроме того, что он встретил меня.