— Я не пойду дальше.

— Это исключено.

— Я больше не могу видеть таких людей, — сказал он и сел прямо на дороге.

— Будь сильнее, прикажи себе встать, настоящий мужчина должен уметь приказывать себе.

— Не пойду.

— Чикарели, мы и так потеряли слишком много времени, а цели пока не достигли.

— У меня нет никакой цели, я так и останусь сидеть здесь.

— Ах, у тебя, оказывается, нет никакой цели? Знаешь, милый мой, кого ты мне сейчас напоминаешь? Тех самых лентяев, у которых тоже не было никакой цели и вообще ничего на свете им не было нужно.

— Что? — Чикарели вскочил, как ужаленный. — Видно, ты меня плохо знаешь.

— Молодчина, Чикарели, соберись с силами и продолжим путь. Надо крепиться, потому что неизвестно, какие еще трудности нам придется преодолевать впереди. Знаешь, жизнь прекрасна даже в минуты неудач и трудностей. Поверь моему опыту и никогда не отчаивайся: к цели нужно идти до конца. И не забывай, что нас двое, а это уже сила, — я подмигнул ему.

Чикарели посмотрел на меня благодарными глазами, обнял меня, а я его, и так в обнимку мы пошли дальше.

Трудно сказать, как долго мы шли. Помню только, что, почувствовав неприятную усталость, мы присели отдохнуть у пригорка, но издали до нас донеслись какие-то голоса, и Чикарели забрался на дерево посмотреть, что там происходит. Оказалось, что неподалеку от пригорка два человека строят себе дома, при этом споря и ссорясь между собой.

— Подойдем, что ли? — на сей раз предложил Чикарели, желая сделать мне приятное.

— Конечно, подойдем, — придавая своему голосу больше бодрости, согласился я, хотя, честное слово, в этот раз мне из-за сильной усталости и головной боли не хотелось общаться ни с кем.

Перед нами стояли два совершенно разные по проекту и конструкции дома, а два человека, уже достроившие вторые этажи, сидели каждый на своем балконе и пристально смотрели друг на друга. Один из них, поменьше ростом и с хитрыми глазами, неожиданно вскочил, бегом спустился вниз и, схватив ведро с желтой краской, стал красить стены своего жилища. Не сказав ни слова, долговязый последовал примеру своего соседа: перескакивая через три ступени, он сбежал вниз, взял ведро с точно такой же желтой краской и принялся красить свой дом. Они работали, ежеминутно оборачиваясь и что-то говоря друг другу.

— С чего я должен тебе завидовать, дражайший сосед? Моя краска куда ярче твоей, — донесся до нас голос хитроглазого.

— Ха-ха, — ответил ему долговязый, — этот цвет у меня пробный, а настоящий ты увидишь позже.

— Я, кстати, тоже крашу пробно, можешь не волноваться, — усмехнулся хитроглазый коротышка и стал энергичнее водить кистью по стене.

Переглядываясь, они занимались своей мазкой до тех пор, пока долговязый не бросил кисть в ведро. Заметив это, коротышка незамедлительно последовал его примеру. Долговязый бросился в дом, притащил оттуда ведро с голубой краской и стал перекрашивать ту же стену.

— Ты думаешь, я не понимаю, для чего ты это все затеял? Хочешь, чтобы твой дом был красивее моего. Так я и позволю. Мой дом будет в десять, нет, в двадцать раз красивее твоего, — выпалил коротышка и тоже стал усердно красить стену в голубой цвет.

Долговязый поглядел на соседа, сморщился и сказал насмешливо:

— Дурацкий цвет.

Коротышка насторожился, ожидая новых действий соседа, но долговязый взял кувалду и принялся разрушать собственный дом, приговаривая:

— Я отгрохаю себе такой дворец, какого свет не видывал.

Не вынеся такого издевательства над собой, коротышка схватился за лом, размахнулся, но, передумав, отбросил его в сторону и расхохотался:

— Тебе уже не построить дома, дражайший сосед, ты остался на собственных руинах, ха-ха, ха-ха-ха, — он смеялся до тех пор, пока не упал без сил на ведро с краской.

— Не тебе тягаться со мной, — мрачно сказал сосед. — И вообще, кто ты такой?!

— А ты кто такой?! — разозлился коротышка и встал, с трудом оторвавшись от ведра.

— Я докажу тебе, кто я такой, — крикнул долговязый, продолжая заниматься своим делом.

Он работал с невероятной скоростью и вскоре первый этаж был готов. Тогда он поставил леса и взялся за второй этаж. У нас на глазах вырос большой и очень красивый особняк, действительно напоминавший дворец. Долговязый сиял от счастья, а коротышка от зависти кусал губы, не зная, как переплюнуть соседа. Он сел на тачку, обнял голову руками и стал думать о том, как отомстить коварному соседу.

— Не может быть… Это невероятно… — бормотал он, — я его… да-да, из ружья…

Он вошел в дом, вынес оттуда охотничье ружье и прицелился в долговязого, красившего крышу нового дома.

— Бабах! — выстрелило ружье.

Долговязый, упав на крышу, покатился вниз и рухнул прямо в бак с водой.

— Ну что, доигрался? — злорадствовал коротышка. — Теперь посмотрим, чей дом красивее. Я поселюсь в твоем дворце, и пусть кто-нибудь докажет, что не я его построил.

Коротышка подошел к баку и, подражая священнику, стал комично читать заупокойную молитву. Произнеся «аминь», он сплюнул и повернулся к баку спиной, но тут из бака высунулась голова долговязого и произнесла:

— Так чей же дом лучше?

Коротышка икнул от страха и замер, а долговязый, так и не выходя из бака, обрушился на коварного соседа:

— Да кто ты такой, чтобы убить меня! Уж кто-кто, а я-то знаю, на что ты способен. Я подменил твои патроны на холостые и бак с водой поставил именно здесь, чтобы мягко было падать.

Коротышка от злости грыз ногти, а долговязый, выйдя из бака, отжал на себе одежду, поднялся наверх, вынес на балкон самовар и стал пить чай с вишневым вареньем, выплевывая косточки в соседа.

— Подавись своим вареньем, — раздосадованно ворчал коротышка, — сейчас ты увидишь, чей дом лучше. — Он взял лом и стал сносить собственный дом. — Нет, кто ты такой, чтобы преспокойно пить чай на балконе? Я сейчас такой балкон себе отгрохаю, что ты от зависти сам упадешь в свой вонючий бак.

— Мечтать не вредно, — насмешливо ответил долговязый, — ты и сам прекрасно знаешь, что я умнее и хитрее тебя.

— Да кто ты такой, чтобы считаться умнее и хитрее меня? — окончательно разозлился коротышка, отбросил лом и стал с невероятной скоростью возводить новый дом. Чтобы вывести из себя соседа, коротышка вместо одного построил целых четыре балкона увитых плющом, устроился в шезлонге напротив долговязого и сказал ехидным тоном:

— Милости просим на чай с ежевичным вареньем, дражайший сосед. Что, не можете встать с места? А, понимаю, у вас от зависти коленки подкосились. Ничего, бывает.

— Нет, кто ты такой, чтобы приглашать меня на чай с ежевичным вареньем? — возмутился долговязый. — Сейчас посмотрим, на чьем балконе чай вкуснее и чей дом выше.

Так, перебраниваясь и издеваясь друг над другом, они разрушали свои дома, возводили новые, лучше прежних, снова разрушали, строили новые, трех-, четырех-, пятиэтажные дворцы, забыв обо всем на свете.

— Ты всегда будешь жить в моей тени, — надменно крикнул долговязый с крыши своего десятиэтажного дворца.

Вдруг земля под нами задрожала, сильное землетрясение качнуло дворец, он рухнул на семиэтажный дом коротышки, и соседи остались под руинами.

Мы с Чикарели, до этого с веселым хохотом наблюдавшие за поведением двух соседей, вскочили и понеслись к месту происшествия в надежде, что люди уцелели.

— Без экскаватора тут не обойтись. Осторожнее, Чикарели! — крикнул я, увидев, как Чикарели лезет на груду камней.

Чикарели наклонился и стал смотреть в какую-то щель между камнями.

— Что там? — крикнул я.

Чикарели поманил меня рукой. Я полез за ним и услышал гулкие голоса из-под руин. «Неужели они остались живы? — подумал я. — Слава богу», — и вдруг услышал из-под руин:

— Зато твой дом пострадал сильнее…

Чудом уцелевшие под руинами своих домов соседи удобно устроились под грудой камней и устроили новую перебранку.

— Да кто ты такой, чтобы так отзываться о моих руинах? Зато моя голова крепче: на нее упал твой балкон, а я, как видишь, нисколько не пострадал.