— Чарли? — Коди неловко откашлялся.

— Я. — Шарлотта сморщилась от боли в животе. — А ты ожидал увидеть кого-то другого?

— Нет, просто ожидал увидеть тебя в лежачем положении. — Коди подал ей руку, чтобы она могла опереться на него. — Почему ты встала?

— Врач сказал, что я могу уже ходить. Точнее, мне надо ходить. Медленно и совсем чуть-чуть, но надо. — Чарли обхватила его за локоть и слегка подтолкнула его, задав направление. — В какой палате отец? Отведи меня туда.

— Но…

— Просто отведи. Пожалуйста. — Чарли остановилась и посмотрела ему в глаза. А Коди понял, что спорить бесполезно.

— Как ты себя чувствуешь? — Он провёл ладонью по руке Шарлотты. — Я так сильно за тебя волновался.

— Нормально. — Чарли опустила глаза. — Давай не будем, ладно? Прошло всего полдня, а я уже устала переживать это снова и снова.

— Как скажешь. — Коди кивнул и завёл её в лифт. — Я очень рад, что ты в порядке. Насколько это возможно.

— Спасибо. — Она прижалась к его плечу, тяжело вздохнув.

— Я должен уехать сейчас. — Прозвучало так, словно он отпрашивался.

Хотя на самом деле отчасти так и было. Коди совсем не хотел покидать больницу сейчас, когда два самых дорогих ему человека в таком положении. Ему казалось, что он таким образом их бросает и предаёт. Глупо, конечно… Просто Коди понимал, что ничем помочь не может, но признать это оказалось ещё сложнее.

— Да, конечно. — Шарлотта коротко улыбнулась и вышла из лифта. — А Шон вообще в себя пришёл? Я даже что-то и не подумала спросить. — Она остановилась, чтобы немного передохнуть. Пусть и прошла всего ничего, а живот ужасно болел.

— Да, пришёл. Я сказал ему. — Коди свёл брови и опустил глаза, будто переживал, что Чарли будет сильно недовольна. — Мне показалось, что ему будет больнее слышать это от тебя.

— Спасибо. — Шарлотта обняла его, поднявшись на носочки. — Правда, спасибо. Честно говоря, именно поэтому я тянула до вечера с приходом к нему, потому что не знала, как я буду говорить это Шону. Я и так сильно винов…

— Боже, Морган! — Коди прижал её к себе. — Что за дурная привычка у тебя? Всегда и во всём винишь только себя! Так нельзя!

— Всё. Иди. — Чарли отстранилась и поправила футболку. — Нечего меня отчитывать как пятилетку.

— А ты не глупи, чтобы не приходилось отчитывать. — Коди поцеловал её в щёку. — Пока, Чаки.

Шарлотта помахала ему рукой, а потом повернулась к палате. Неуверенно взявшись за ручку, она глубоко вздохнула и открыла дверь. Шон, облепленный проводами и датчиками, мирно спал. Чарли уже хотела было выйти, но едва слышный голос Шона позвал её:

— Чаки? — Он тяжело закашлял. — Заходи.

— Простите, я не хотела вас тревожить. — Шарлотта прошла к кровати. — Как вы?

— Замечательно! — Шон попытался подняться, чтобы принять удобное положение и видеть её. — От меня так просто не избавишься!

Чарли понимала, что он шутит специально, чтобы хоть немного разрядить обстановку. Но вид Шона был пугающим: бессчётное количество ссадин, гематом, перевязанная грудная клетка, заплывшие от ударов глаза. Хотелось закрыть лицо руками, чтобы не видеть весь ужас, что сотворили с ним люди Солоффа.

В эту секунду она ещё раз поклялась сделать всё, чтобы этот ублюдок заплатил самую высокую цену за всё, что сделал ей и её близким. По всей строгости закона. Максимальное из возможных наказаний.

— Я рада, что вы живы. — Шарлотта придвинула стул и села рядом, взяв его за руку. — Мне не стоило втягивать вас в это.

— Прекрати. — Шон ободряюще похлопал по её руке. — Это я должен извиняться перед тобой. Я обещал твоему отцу, что всегда и везде буду защищать тебя. А получилось совсем наоборот.

— Я потеряла его… — Чарли расплакалась и уткнулась лицом в плечо Шона. — Потеряла…

Шарлотта плакала уже несколько минут. Тот поток слёз, который она сдерживала весь день, вырвался наружу. И если при других свою сдержанность она оправдывала тем, что не хотела, чтобы её жалели и видели её горе и слабость, то сейчас она позволила себе разрыдаться. В Шоне она всегда чувствовала поддержку. Этот человек всегда оберегал её и любил. С ним она чувствовала незримое присутствие отца. Даже сейчас ей казалось, что именно отец помогает ей. Именно отец успокаивает и утешает её.

— Поплачь. — Шон гладил её по волосам, а сам едва сдерживался, чтобы не разреветься. — Поплачь, солнышко. Тебе это сейчас необходимо…

Через какое-то время Шарлотта начинала успокаиваться. Она буквально чувствовала, что с выходном слёз ей становилось легче. Словно с плеч упал непосильный груз. Но вместе с тем она чувствовала лёгкую вину: не прошло и суток, как она потеряла свою «маленькую рисинку», а уже ощущала, будто этого ребёнка и не было. Только тупая и неприятная боль в животе напоминала об этом.

— Знаешь, Чаки. — Голос Шона заставил её поднять голову. Она вытерла слёзы и внимательно стала слушать. — После того, как я узнал об этом, я всё думал, что сказать, чтобы тебе стало легче. Но я знаю, что таких слов нет. Ничто не поможет тебе принять это и пережить, пока ты сама не отпустишь. Поэтому я скажу вот что: когда мы с Элли поженились, она забеременела почти сразу, но, к сожалению, мы потеряли ребёнка. А потом очень долго пытались. Я каждый день думал, что мы сделали такого, чтобы заслужить такое? Я был так зол! Я был готов крушить всё вокруг! Но вот наступила долгожданная беременность, благодаря которой мы узнали, что Элли больна. Я остался с Коди один на руках. И уже не надеялся, что когда-нибудь обрету счастье. Но в моей жизни появилась чудесная девочка, которая подарила мне столько тепла и любви, что ничем не измерить. Она росла сильной, смелой, нежной и особенной. И я люблю эту девочку, как свою родную дочь. Однажды она станет прекрасной мамой! И… — Шон прикрыл глаза и шумно выдохнул. — Чаки, я пытаюсь сказать, что твоё время ещё придёт. Если не вышло сейчас, значит, так было нужно.

— Спасибо вам! — Шарлотта улыбнулась и прильнула к его руке.

Почти до самого отбоя Чарли была в палате у Шона. Он всё рассказывал какие-то шутки и рассказывал истории из её и Коди детства. Пожалуй, у неё бы разошлись швы от смеха, если бы она позволила смеяться в полную силу. И Шарлотта была благодарна за то, что у Шона получилось отвлечь её от паршивых мыслей.

Была благодарна, что за пару часов она смогла ощутить отца, которого потеряла чуть больше шести лет назад…

Шарлотта стояла у кровати, проверяя рассеянным взглядом, всё ли она собрала в сумку. Сегодня лечащий врач обещал наконец-то выписать её. Пожалуй, Чарли считала не то что минуты до выписки, а секунды. Несмотря на то, что ей удалось абы как прийти в себя и принять потерю ребёнка как данность, всё же ей хотелось сбежать из больницы ещё на второй день пребывания здесь. Стены давили, больничный запах нервировал, еда была невкусной (хотя в этом вопросе она явно лукавила: кормили более чем хорошо)… В общем, раздражало Шарлотту на этой неделе абсолютно всё.

— Та-а-ак… — Голос врача за спиной заставил её вздрогнуть. — И почему это мы на чемоданах?

— Вы же обещали…

— Я сказал, что будем смотреть на результаты анализов. — Доктор Альварес наклонил голову вправо и едва заметно улыбнулся. Обычно так смотрят на нашкодившего ребёнка, которого стоило бы и поругать, только шалости его не такие уж и серьёзные. — Мисс Морган, я понимаю, что вы хотите как можно скорее покинуть больницу. Никто в здравом уме не захочет проводить в больнице и минуты лишней, но я не могу вас отпустить, не проверив всё. Пусть вы пережили не самую сложную операцию, тем не менее это хирургическое вмешательство.

— Понятно, — пробурчала Чарли и села на кровать. — И сколько ещё я должна провести здесь дней?

— Кто сказал, что вы остаётесь? — Врач протянул несколько листов и сел рядом. — Я вас выписываю. Конечно, ещё предстоит период восстановления и о работе в бюро пока забудьте, но здесь вам больше делать нечего.