Опасность, угрожавшая Бахрейну со стороны ваххабитов, ослабла, и даже на некоторое время и вовсе исчезла, после захвата египтянами Эль-Дир’иййи, «логова ваххабитов». Произошло это в 1816 г, в ходе второй аравийской экспедиции египтян, на сей раз — во главе с 26-летним Ибрагимом-пашой, другим сыном Мухаммада ‘Али. В сентябре 1816 г. он выступил с войском из Египта, и 9 октября 1816 г. молился уже в Мечети Пророка в освобожденной им Медине. Снял с себя четки-обереги, повешенные ему шею матерью, возложил их на гробницу Пророка Мухаммада и поклялся расквитаться с ваххабитами, надругавшимися над Высокочтимой Мединой.
В 1817 г. Ибрагим-паша захватил такие хорошо укрепленные города ваххабитов, как Эль-Расса, Бурайда и ‘Унайза. В апреле 1818 г. подошел к Эль-Дир’иййе и осадил ее; 5 сентября начал штурм. Эмир ‘Абд Аллах, тогдашний вождь ваххабитов, заперся в соборной мечети Эль-Дир’иййи. Сын его, шейх Са’д, с группой знатных ваххабитов укрылись в старинном дворцовом замке Турайф. Горожане забаррикадировались в своих домах. И если бы не шквальный огонь артиллерии, то поставить Эль-Дир’иййю на колени, выдержавшую к тому времени 5-месячную осаду, было бы совсем не просто.
Следует отметить, что члены рода Аль Са’уд дрались мужественно и отважно. Погибли три брата эмира и 18 его родственников. 15 сентября цитадель ваххабитов пала. Город разграбили и разрушили до основания. Плененного эмира ‘Абд Аллаха Аль Са’уда, «сдавшегося на милость» Ибрагима-паши, отправили в Каир. Порта потребовала, чтобы его незамедлительно выслали в Константинополь. Там, в течение трех дней, эмира водили по улицам города и выставляли на площадях, напоказ жителям, как «дикое животное Аравийской пустыни», а потом обезглавили (публичная казнь состоялась 18.12.1818).
К членам семейства Аль Са’уд, плененным при взятии Эль-Дир’иййи, Ибрагим-паша отнесся, надо сказать, достойно. Гнев свой, по словам хронистов, обрушил на ваххабитскую элиту. Шейху Ахмаду, к примеру, главному кади (судье) ваххабитов, выбили во время допроса все зубы, а потом и засекли до смерти розгами.
Покончив с репрессиями, Ибрагим-паша собрал в Соборной мечети города 500 ваххабитских теологов и судей на встречу с приглашенными им из Каира богословами-суннитами. Диспут длился целых три дня. Ибрагим-паша, как рассказывают арабские историки, едва уже сдерживал себя от проявлений гнева. На четвертый день, взорвавшись, заявил, что наслушался речей ваххабитских ‘уламов (улемов, религиозных авторитетов) вдоволь, и приказал всех их казнить. Так, по велению судьбы, повествуют хронисты Дома Са’удов, Соборная мечеть Эль-Дир’иййи стала для ваххабитских теологов «кровавой могилой».
Ваххабиты — это последователи учения Мухаммада ибн ‘Абд ал-Ваххаба (1691–1787), основателя секты ортодоксального ислама, проповедовавшего возврат к «первоначальной чистоте ислама» времен Пророка Мухаммада и выступавшего за искоренение всех нововведений. Кодекс поведения мусульман, говорили ваххабиты, — это Аль-Кур’ан (Коран). Все, что не разрешено им, то запрещено. Всякий, кто не придерживался убеждений ваххабитов, являлся, по их мнению, «недругом Аллаха». Ограбить и даже убить такого человека, считали они, было не только можно, но и должно.
Родился Мухаммад ибн ‘Абд ал-Ваххаб в Неджде. Принадлежал, как сообщал в своих донесениях и информационно-справочных материалах известный русский дипломат-востоковед Александр Алексеевич Адамов, служивший консулом Российской империи в Басре и Багдаде, «к недждским бедуинам из племени бану тамим». Обучался в религиозных школах Басры, Багдада и Дамаска. «Искал поддержки своему учению» среди знатных и влиятельных лиц в Сирии и Ираке. «Непризнанный в Дамаске, изгнанный из Бассоры [Басры] и Багдада», он неожиданно обрел покровителя в лице шейха Мухаммада ибн Са’уда, «шейха племени массалик, одного из колен могущественного племени ал-‘аназа», эмира ‘Арида, одной из провинций Неджда со столицей в Эль-Дир’иййи, принявшего учение Мухаммада ‘Абд ал-Ваххаба и женившегося на его дочери. Актом официального признания ваххабизма семейно-родовым кланом Аль Са’уд стало вручение главой этого клана почетного меча ‘Абд ал-Ваххабу. В землях Неджда, довольно плотно изолированных в то время от внешнего мира, ваххабизм пророс необычайно быстро и повсеместно.
На ваххабитов, отмечал А. Адамов, «напоминавших своими внешними приемами карматов, многие смотрели как на продолжателей вероучения последних». Но такой взгляд представляется ошибочным, так как «ваххабиты, в противоположность карматам, были строго правоверными мусульманами и опирались на Коран и сунну» (сунна — это поступки и высказывания Пророка Мухаммада, являющиеся для мусульманина образцом в решении всех жизненных проблем). Ваххабиты заявляли, что «Коран ниспослан на землю прямо с неба». Не допускали «никаких посредников между Богом и людьми». Считали идолопоклонством почитание мусульманами «многочисленных мусульманских святых, к могилам которых те совершали ежегодные паломничества». Воздание почестей, «подобающих одному Аллаху», кому бы то ни было еще, тем же мусульманским святым и пророкам, не исключая самого Пророка Мухаммада, нарушало, в их понимании, саму идею о Боге Едином, Всемогущем и Всемилостивом (10).
К концу XVIII столетия под властью ваххабитов, говорится в донесениях А. Адамова, оказалась огромная территория, протяженностью от Неджда до границ Алеппо и Дамаска, и от Красного моря до Персидского залива. Поход турок на Эль-Дир’иййю, предпринятый ими в 1796 г., успехом не увенчался. Провал этой экспедиции, писал А. Адамов, лишь усилил «славу непобедимости» и авторитет среди арабов Аравии тогдашнего ваххабитского эмира ‘Абд ал-‘Азиза (наследовал власть в 1765 г.). Поражение, нанесенное им туркам, подвигло к союзу с ним целый ряд новых влиятельных племен Аравии. Подтолкнуло «примкнуть к нему даже арабов с побережья Персидского залива, которые упорно дотоле отказывались признавать над собой власть ваххабитов» (11).
Эмир Са’уд ибн ‘Абд ал-‘Азиз, правивший уделом ваххабитов с 1803 по 1814 гг., «распространил господство ваххабитов по всему побережью Персидского залива от Эль-Катара до Ра’с-эль-Хаймы… Жившие там арабы-моряки под влиянием новой религии превратились в самых отчаянных пиратов. С течением времени они настолько усилились, и дерзость их возросла до таких размеров, что они сделались бичом для торгового судоходства, и почти совершенно перекрыли…торговое движение между Индией и портами Персидского залива, нападая на суда всех наций» (12).
Дерзость эмира Са’уда и масштабы его «наскоков» на турок ширились и росли день ото дня. Он смог объединить под своим знаменем много крупных племен Аравии, придав, таким образом, действиям ваххабитов, как докладывали российские дипломаты, «характер пробуждения арабской нации». Справиться с ваххабитами, рассказывает в своем очерке о них известный российский востоковед Агафангел Ефимович Крымский (1871–1942), были уже не в силах ни паша Дамасский, ни паша Багдадский (13).
В 1809 г. ваххабиты получили первую крупную пощечину. Корабли Английской Ост-Индской компании совместно с эскадрой султана Маската разгромили базу союзников ваххабитов в Ра’с-эль-Хайме. Поводом к проведению этой операции послужило требование племенного объединения ал-кавасим, владевшего в то время крупнейшим на Оманском побережье флотом, состоявшим из «63 больших и 813 малых судов», об уплате им британскими колониальными властями в Индии «ежегодной дани за беспрепятственный проход английских судов по Персидскому заливу». Получив отказ, племена бану кавасим принялись нещадно грабить все попадавшиеся им под руку суда Английской Ост-Индской компании «с удвоенным рвением» (14).
Цепь последующих событий привела, по выражению арабских историков, к «низложению ваххабитов в Аравии». Дело было так. Утвердив в 1806 г. легендарного Мухаммада ‘Али-пашу правителем Египта, султан Османской империи решил сделать именно его, вместо паши Багдада, «главным орудием Порты» борьбе с ваххабитами. И не ошибся. Два «аравийских похода» египтян, о которых уже говорилось выше, оказались успешными. К концу 1817 г. «империя ваххабитов» в Аравии пала, и они даже стали платить дань Египту.
