XIX столетие в истории Бахрейна ознаменовалось военными кампаниями, которые предпринимали против него Маскат, ваххабиты, турки-османы и персы, а также острыми разногласиями внутри правящего семейства по вопросу о власти. Эти разногласия рельефно проявились и крайне негативно отразились на обстановке внутри Бахрейна после ухода из жизни шейха Сальмана (1825), властвовавшего в шейхстве после смерти шейха Ахмада (1796) вместе со своим братом ‘Абд Аллахом (1769–1843).

Оманцы пытались прибрать к рукам Бахрейн после воцарения там семейно-родового клана Аль Халифа трижды: в 1800, 1816 и 1828 годах (1).

Поводом для кампании 1800 г. послужил отказ семейства Алъ Халифа (1799) платить специальный сбор Оману за проход торговых судов Бахрейна через Ормузский пролив и вдоль оманского побережья во время торговых экспедиций в Африку и в бассейн Красного моря (в размере 1,5 % со стоимости перевозимого ими товара). Таким путем Оман хотел не допустить дальнейшего роста торговли на Бахрейне, а значит — и усиления места и роли семейно-родового клана Аль Халифа в системе межплеменных отношений Прибрежной Аравии.

Бахрейн оманцы «пленили». Разместили на острове военный гарнизон. В качестве заложников вывезли в Маскат представителей 26 крупных семейно-родовых кланов бахрейнского крыла племени бану ‘утуб (2).

Овладев Бахрейном, намеревались напасть на Зубару. Но поскольку она уже перешла к ваххабитам, то сунуться туда не решились. Ваххабиты к тому времени довольно прочно укрепились на побережье Северо-Восточной Аравии. Поставили под свой контроль Эль-Хасу с портом Эль-Катиф и Катарский полуостров.

Тогда оманцы задались мыслью проследовать в удел племени бану ‘утуб в Кувейте и «собрать долги» с укрывшихся там бахрейнских владельцев судов, не заплативших Маскату за проход Ормузского пролива, а заодно «приструнить» и сам Кувейт. Обвинили семейство Аль Сабах в неуплате судами торгового флота Кувейта сборов оманскому сторожевому посту на полуострове Мусандам (3).

Удалось ли правителю Маската, Султану ибн Ахмаду (правил 1793–1804), «взыскать» хоть что-то с Кувейта во время этого похода, точно неизвестно. Сохранились лишь сведения о том, что после короткого пребывания у побережья Кувейта оманские корабли возвратились на Бахрейн, откуда вскоре ушли в Маскат. Исследователи истории Кувейта рассматривают данную акцию султана Маската как неудавшуюся попытку демонстрации силы Кувейту, имевшую целью заставить шейха Кувейта и кувейтское крыло племени бану ‘утуб признать верховенство ‘Умана (Омана) над бахрейнским уделом племени бану ‘утуб.

Захватив Бахрейн, оманцы были уверены в том, что останутся на острове надолго, но просчитались. Не прошло и двух лет, как Бахрейн они потеряли. С помощью ваххабитов, к которым род Аль Халифа обратился за помощью, оманцев с острова изгнали (1802).

Султан Маската попытался, было, «вернуться на Бахрейн». Оманский флот вновь осадил Манаму, но практически сразу же вынужден был свернуть военные действия, снять блокаду с острова и срочно возвратиться в Маскат. Причиной тому — набег ваххабитов на северные уделы Омана в ответ на действия султана в отношении Бахрейна (4). Во время этого набега ваххабиты заняли довольно обширные земли во владениях султана, в том числе и часть важной в торговом отношении провинции Ас-Сир (сегодня она принадлежит ОАЭ), «обратив ее население в свою веру».

То же самое намеревались сделать и на подпавшем под их власть Бахрейне. Установили на острове военно-сторожевой пост. Взяли заложников из именитых семейно-родовых кланов всех бахрейнских племен. Надзирать над Бахрейном эмир ‘Абд ал-Азиз ибн Мухаммад, вождь ваххабитов, назначил ‘Абдаллу ибн ‘Уфайса-на, брата Ибрахима ибн ‘Уфайсана, своего наместника в Эль-Хасе, отважного генерала, выигравшего схватку за Эль-Хасу у племени бану халид и отобравшего у рода Аль Халифа сначала Зубару (1795), а потом занявшего и Бахрейн.

После убийства эмира ‘Абд ал-‘Азиза ибн Мухаммада (1803) его сын, шейх Са’уд, сменивший отца у руля власти (правил 1803–1814), кратно усилил хватку ваххабитов над Эль-Хасой. Контроль над Бахрейном ваххабиты осуществляли из Эль-Катифа и Эль-‘Укайра. Зубара сделалась главным перевалочным центром для индийских товаров, ввозимых в города и провинции Неджда. В 1803 г. эмир Са’уд расторгнул мир с тарифом Мекки и вошел в Священный город. По пути туда, в Та’ифе, «летней столице Хиджаза», устроил массовое избиение населения, а в Мекке «стер с лица земли» могилу ‘Аббаса, дяди Пророка Мухаммада. Предания гласят, что именно тогда он распорядился снять с Ка’абы черное покрывало (кисву) и набросить на нее красное (цвет рода Са’удов). В 1804 г. «пленил» Медину и подверг ее тотальному грабежу. Ваххабиты растащили сокровищницу Мечети Пророка и разрушили позолоченный купол над Усыпальницей Посланника Аллаха. Мусульманский мир, писал известный российский востоковед Михаил Александрович Боголепов, содрогнулся. Мекка и Медина были поруганы; хаджж, один из столпов ислама, практически приостановлен.

«Очистив, — по выражению эмира Са’уда, — Мекку и Медину от скверны», он бросил свои полчища на Месопотамию, Сирию и Южную Аравию. Набегам ваххабитов подверглись Басра и Багдад. Была взята дань с Маската и получен выкуп с Алеппо; разорены и разграблены 35 поселений в окрестностях Дамаска (1808).

В 1808–1815 гг. объединенные силы ваххабитов и союзных им племен ал-кавасим представляли собой доминирующую силу Восточной Аравии. Перечить им в тех краях не осмеливался никто. Когда орды ваххабитов выплывали из своих песчаных просторов, сообщают хронисты, и как тучи саранчи надвигались на города, будь то в самой Аравии, в Месопотамии или в Сирии, то сердца мирных жителей сжимались от страха. Видя растущую, день ото дня, силу ваххабитов, семейство Аль Халифа смиренно платило им закят.

Забрав в свои руки Мекку и Медину, эмир Са’уд бросил вызов султану Османской империи, халифу правоверных и «тени Аллаха на земле», как величали его турки. В Святых местах ислама происходило тогда то, что, в видении некоторых европейских историков, могло иметь место, случись, Ватикан захватил бы Кромвель.

Все происшедшее крайне отрицательно сказалось на авторитете и престиже султана Османской империи в мусульманском мире. И он приказал Мухаммаду ‘Али, своему деятельному наместнику в Египте, предпринять поход в Аравию и «высвободить Священные Мекку и Медину из ваххабитского плена». Обещал, что в случае успеха пожалует ему в управление пашалык Хиджаз, а одному из его сыновей — пашалык Дамаск. Притом сразу же, как только «отберет» он у ваххабитов и «вернет» ему Мекку и Медину.

В экспедиции, начатой против ваххабитов в 1811 г., участвовало 14 тысяч египетских солдат во главе с Туссуном-пашой, 18-летним сыном Мухаммада ‘Али. В октябре 1812 г. египтяне освободили от ваххабитов Медину, а 26 января 1813 г. вошли в Мекку. Встречал египтян (одну тысячу всадников и 500 человек пехоты) в окрестностях города сам тариф Мекки. Ваххабиты, теснимые египтянами, оставили Хиджаз, отодвинулись в Неджд и укрылись в Эль-Дир’иййе. Слава их потускнела, повествуют хронисты, и имя поблекло.

Используя ситуацию, складывавшуюся в Северной Аравии, когда вследствие сшибки египтян с ваххабитами хватка их над Бахрейном заметно ослабла, семейство Аль Халифа вступило в союз с бывшим своим противником, султаном Маската. Посредником в переговорах выступал шейх ‘Абд ал-Рахман ибн Рашид, один из заложников, взятых ваххабитами на Бахрейне. Во время их доставки в Дир’ий-йю он умудрился сбежать из-под стражи и укрылся в Маскате. Через него шейх Бахрейна из рода Аль Халифа заключил союз с султаном Маската, и к концу 1811 г. при поддержке оманцев изгнал ваххабитов с Бахрейна. Удерживаемых ими заложников освободил, а их наместника на острове, ‘Абдаллу ибн ‘Уфайсана, посадил в темницу (5).

В соответствии с договором о союзе и дружбе, заключенным с Оманом взамен обязательства об уплате ежегодной дани султану Маската, семейство Аль Халифа власть за собой на Бахрейне сохранило. Дань до 1813 г. выплачивало, в срок и сполна. Но как только узрело, что позиции Омана в районе Персидского залива в результате усиления турок в Аравии пошатнулись, тут же аннулировало все взятые на себя обязательства, и вступило в диалог с англичанами (1814), достаточно громко заявившими уже о себе и в Южной Аравии, и в бассейне Персидского залива.