В источниках встречается понятие «непокоренные» (мацуравану моно). По всей видимости, «непокоренные»— это племена, которые составляют дояпонский этнический слой Японских островов, сформировавшийся из различных племен, вышедших в древности из глубин Азиатского континента на Японские острова через Юго-Восточную Азию, Сахалин или Корейский полуостров. Занявшее господствующее положение среди древнеяпонских племен в III в. н. э. племя Ямато уже не могло удовлетвориться тесными территориальными границами севера о-ва Кюсю. Родо-племенной вождь Дзимму вывел японцев племени Ямато на о-в Хонсю, где они обосновались в районе Кинки [Арутюнов, 1960]. Но этот переход не был легким для людей Ямато. Племя завоевателей на всем протяжении маршрута встречало яростное сопротивление «непокоренных», которые не желали сдавать свои освоенные земли пришельцам с Кюсю.
В период IV–V вв., когда образовалось японское государство, правящие круги страны старались приобщиться к культуре высокоразвитого Китая, у которого воспринимали опыт администрации, военного управления, культа, приспосабливая перенятые достижения Китая к японским условиям. Они широко открыли путь для проникновения в страну отдельных лиц и целых групп населения из Китая и Кореи — носителей высокой культуры того периода.
По мере усиления своих внутренних и внешнеполитических позиций императорский двор все активнее вступал на путь захвата новых территориальных владений для себя, для раздачи их верным ему феодалам, а также для высылки в далекие районы Японии неугодных императорскому двору вассалов. Земля была одним из главных источников богатств. Акцент делался на покорении аборигенов, которых в японских источниках VIII в. начали обозначать иероглифами, несущими смысл «волосатые люди» или «варвары», «неяпонцы», но читаемыми как эмиси, эбису, и только в период Хэйан, в XII в., эти же иероглифы стали читаться как эдзо. Первоначально это слово означало земли и население всего севера Японии, и лишь в позднем средневековье начало использоваться как название о-ва Хоккайдо.
Под давлением японских войск часть эдзосцев отступала все далее на север о-ва Хонсю, а не успевших бежать уничтожали иногда целыми деревнями. Смирившихся, т. е. пленных, изолировали за возведенными для этой цели заграждениями. Их использовали на сельскохозяйственных работах, на строительстве храмов и замков. Эксплуатация пленных все более возрастала по мере продвижения японских войск в восточные и северо-восточные районы о-ва Хонсю. В 725 г. пленные эдзосцы, т. е. айны северного Хонсю, в количестве 134 человек из Муцу были перемещены в область Иё, а 578 пленных эдзосцев направили в Цукуси. В 776 г. 378 пленных эдзосцев, содержавшихся в области Дэва, были отправлены в область, принадлежавшую правительству в районе Сануки, и т. д. Во многих районах пленные эдзосцы составляли ядро формирования местного населения.
Аристократы центра и местная знать широко практиковали торговлю пленными эдзосцами. На рынке рабов последние стоили дешевле, чем лошади.
Чтобы не допустить возмущений или восстаний, к пленным эдзосцам направляли деклассированный контингент, состоявший из разорившихся крестьян и бродяг, часть которых по происхождению тоже были эдзосцами. Их использовали не только на сельскохозяйственных работах и других видах производства. Они выполняли также и функции солдат-охранников. Иными словами, это было частным проявлением на японской почве усвоенной Японией китайской политики «усмирять варваров путем использования самих же варваров». Все эти жестокие акции, проводившиеся японским правительством в отношении эдзосцев, в японской историографии завуалированно зовутся термином «освоения пограничных районов» [Синъя, 1974, с. 31].
Естественно, агрессия японцев вызывала ожесточенное сопротивление эдзосцев. Привыкшие к свободной жизни люди доклассового общества, в основном рыболовы и охотники, ненавидели работу по вырубке леса, по распашке земель под пашни, строительству и др.
Борьба с захватчиками была особенно активной в середине VIII в. Противодействие эдзосцев, в свою очередь, вынуждало японцев возводить новые заграждения вокруг замков. Они появились в областях Му-цу, Дэва в 759 г. В 767 г. появился замок в Идзи (нынешний уезд Курихара, префектура Мияги), несколько позже — в Акита и связанных с ним районах, считавшихся передовым рубежом Японии, откуда замышлялось двигаться далее на север. Но к этому времени долго вынашивавшийся заряд ненависти к агрессорам дал мощный взрыв: в 780 г. в Идзи под руководством Адзамаро вспыхнуло восстание эдзосцев.
Адзамаро был одним из тех родо-племенных вождей эдзосцев, которые перешли на сторону японцев. Эта категория вождей лишалась старого статуса, зато получала звание по японской табели о рангах. На них возлагалась функция осуществления контроля за пленными эдзосцами, содержавшимися в конкретном районе. Это тоже была одна из форм проведения принципа японской политики:-усмирять варваров с помощью варваров.
Официальная версия такова: за два года до восстания Адзамаро, фактически державший в своих руках власть над пленными эдзосцами, содержавшимися в замке Идзи, получил равный чиновничий ранг с комендантом замка Ки Хиродзуми. Но в этот период обстановка вокруг замка становилась все напряженнее и опаснее. Количество вторгавшихся эдзосцев становилось все больше. Тогда Ки Хиродзуми в целях обороны отдал распоряжение построить севернее Идзи еще один замок — Какубэцу (район современного г. Итиносаки), а отряду Адзамаро совместно с отрядом под командованием Митидзима Отатэ вступить в замок Идзи. Однако Адзамаро не вытерпел надменного к себе отношения со стороны Митидзима Отатэ. Он сначала убил Митидзима Отатэ, а затем и Ки Хиродзуми, который подозрительно относился к нему, но не стал уничтожать Отомэ Масацуна из Муцу, а приказал ему эскортировать пленных до замка Тага. Однако Отомэ Масацуна и его подчиненный Исикава Кётари убежали из замка. Адзамаро вступил в замок Тага, захватил оружие и продовольствие в обезлюдевшем замке, замок предал огню, а сам отступил.
Но фактически строительство замка Какубэцу означало намерение Японии распространить свое влияние далее на север. Поэтому выступление Адзамаро, по сути, было направлено против этой агрессивной политики правящего класса Японии, на защиту свободы и территориальных владений, наиболее богатых традиционными ресурсами для эдзосцев.
Неизвестно, знал ли Адзамаро о том, что за два месяца до поднятого им восстания в столице было проведено совещание с участием императора, который отдал приказ о строительстве замка Какубэцу, рассматривая это как орудие для расширения владений в областях Дэва и Муцу, захвата области Идзава (ныне район г. Мидзусува, префектура Иватэ).
Через месяц после восстания центральное правительство Японии направило войска на подавление эдзосцев, сосредоточившихся вокруг Адзамаро. Но эдзосцы, легко ориентировавшиеся в местной обстановке, внезапно нападали на японцев и молниеносно исчезали. Центральное правительство сменяло командующих, посылались новые войска, но эдзосцы держались стойко, нанося чувствительные удары по правительственным войскам. Возможно, чтобы не опозорить авторитет императорской власти и ее армии, японские летописцы очень скупо записали сведения о восстании Адзамаро и ничего не сообщили о судьбе самого героя — вождя восстания.
Тем не менее Адзамаро, если говорить образно, открыл занавес для выхода на арену освободительно-оборонительной борьбы эдзосцев другого их вождя — Атеруй. Очевидно, Атеруй был предводителем эдзосцев, проживавших в равнинном районе Идзава. Местонахождение опорной базы Атеруй точно установить пока невозможно. Не исключено, что она располагалась на западном берегу р. Китаками, в 2 км на восток от современного г. Мидзусава, поскольку здесь имеется географический пункт, называемый Аторои.
На восточном берегу р. Китаками, несколько южнее от Аторои, имеется местечко Мотай. Это, видимо, была одна из баз, входивших в состав объединенных сил эдзосцев. Влияние Атеруй распространилось и на север о-ва Хонсю. В те времена эдзосцы жили крупными деревнями, примерно по 60 семей, поддерживавших связь между собой с помощью лодок. Использование этого фактора давало возможность эдзосцам легко маневрировать в борьбе против японских отрядов. Конечно, защищавшиеся легко ориентировались, в горах и лесах, углубляться в которые боялись японские отряды.
