20 ноября монархические банды напали на село Ксировриси в Македонии и учинили жестокую расправу над ее населением. Вот как описывала «Ризоспастис» кровавую оргию террористов: «Убийцы, как дикие звери, набросились на деревню. В течение нескольких часов Ксировриси пережила ужаснейшую трагедию. Отовсюду неслись стоны и крики убиваемых женщин и детей, к небу поднималось пламя горящих домов».

Резня в Ксировриси потрясла всю страну. Патриоты ответили на нее решительным ударом. 21 ноября подразделения ДАГ атаковали в районе Спарты бандитские шайки и рассеяли их.

Это новое свидетельство растущей силы и активности Демократической армии еще более встревожило правительство. Оно также поколебало веру правящих кругов Англии и США в способность их ставленников в Греции справиться с партизанами. Развязав гражданскую войну в надежде быстро разгромить революционные силы, они теперь увидели, что сопротивление последних принимает все более решительный характер. Непосредственным результатом событий в районе Скра и в Спарте явились переговоры между британским министром иностранных дел Бевином и государственным секретарем Соединенных Штатов Бирнсом о дальнейших мерах по подавлению «непокорных греков».

О том, какого рода план был ими разработан, показывают события последующих дней. 3 декабря греческое правительство направило Совету Безопасности ООН жалобу. Ее содержание свидетельствовало о намерении свалить вину за развязывание гражданской войны в Греции на соседние страны народной демократии. В жалобе заявлялось, что они якобы «поддерживают ожесточенные партизанские действия, ведущиеся в настоящее время в Северной Греции».

Надо сказать, что эта версия, ничего общего не имевшая с действительностью, была пущена в ход греческой реакцией почти сразу после плебисцита. До него, чувствуя себя еще не настолько уверенно, чтобы открыто вызвать международный конфликт, греческая реакция не решалась выступать с подобными клеветническими заявлениями. Напротив, она старательно подчеркивала внутриполитический характер гражданской войны. Так, 17 августа 1946 г. Цалдарис в интервью для лондонской «Таймс» признал, что это вопрос «чисто внутреннего порядка» и что «действия партизан никоим образом не могут рассматриваться как конфликт между Грецией и Югославией».

Подобные заверения, инспирированные, как и в целом вся политика греческой реакции, Лондоном, в то время имели целью не допустить отсрочки плебисцита. Они должны были убедить мировую общественность в «необоснованности» предостережений Советского Союза относительно угрозы миру на Балканах, вызываемой пребыванием английских войск в Греции и провокациями греческих монархических элементов на границах с соседними странами. Когда же плебисцит был уже позади и западные державы сочли положение монархистов прочным, они круто изменили тактику и решили свалить вину за развязывание гражданской войны в Греции с больной головы на здоровую.

Эту кампанию инсинуаций открыл Цалдарис 25 сентября, когда король Георг II был уже на пути в Афины. В тот день, выступая в Салониках перед своими сторонниками, премьер-министр заявил: «В настоящее время мы являемся жертвами усиленной войны нервов… Те, кто ведет войну, делают вид, что вопрос о бандах (так он называл партизанские отряды. — Г. К.) является вопросом общественного порядка, хотя ясно как день, что эти банды переносят войну из-за границы на греческую территорию К Жнтересах тех, кто стремится извлечь выгоду из этих беспорядков для получения выхода к Эгейскому морю. Я считаю необходимым подчеркнуть, что правительство принимает и будет принимать меры, которые требуются в этом особом состоянии полувойны».

В том же туманном, но явно направленном против соседних народно-демократических государств выступлении Цалдарис намекнул на «иностранное происхождение» неких «блуждающих снарядов» под Салониками и в других районах Македонии.

Против такого толкования характера партизанского движения выступили даже буржуазные деятели и их пресса. Газета «Элефтерия», например, прямо заявила: «Неправда, что это движение инспирируется извне…

Никакой приказ изнутри или из-за границы не мог создать сложившегося теперь положения». Отвергая выдвинутое популистами «объяснение» гражданской войны, газета подчеркивала, что ее виновниками «являются они сами».

Это подтвердил в своем открытом письме Георгу II и бывший глава эмигрантского королевского правительства Э. Цудерос. «Основную ошибку нынешнего правительства», приведшую к гражданской войне, он видел в «политике поощрения правых банд, которые сотрудни чают с государственными органами». Вследствие этого, писал Цудерос, «крестьяне независимо от политических убеждений… покидают свои села при одном только приближении органов восстановления порядка… так как знают, что их подвергнут истязаниям и грабежу. Не является преувеличением, что власти по приказу своих начальников поджигают дома… расстреливают граждан без суда… Ужасно положение высылаемых. Поинтересуйтесь их положением, и вы убедитесь, какие мучения приходится терпеть тысячам женщин, детей, стариков, священникам, которыми настолько переполнены полицейские пересыльные участки, что людям там негде даже лечь. Они содержатся без одежды, причем больные находятся вместе со здоровыми…» В заключение Цудерос опасливо заявлял: «Если положение не изменится, боюсь, что нам снова придется капитулировать перед повстанцами».

Ко всему этому следует добавить, что обвинения, выдвинутые Цалдарисом по адресу соседних стран, опровергались реальными фактами. Так, из 1600 партизан, имевшихся в составе ДАГ к моменту ее образования в конце октября 1946 г., в северных районах страны, граничащих с Албанией и Югославией, было лишь 400. Беспочвенность жалобы греческого правительства в Совет Безопасности видна и из успешных операций партизан в районе Спарты, расположенной, как известно, на юге Греции. Наконец, даже главное командование ДАГ находилось в Румелии, т. е. в центральной части страны.

Все это показывало, что партизанское движение с самого начала охватило не только северные, но и южные и центральные районы. Такой его характер подтвердил в то время даже Софулис. «По моему мнению, — заявил оп, — движение это имеет глубокие корпи в нашей стране… Греческая драма разыгрывается не только на македонской границе, но и в Фессалии, на Пелопоннесе и в других местах. Помимо этого существует проблема народного движения на островах Крите и Самосе. Таковы факты, показывающие, где надлежит искать корни зла».

Резко обострившееся положение в стране заставило многих буржуазных политических деятелей всерьез задуматься над вопросом о путях, обеспечивающих нормализацию обстановки. Отвергая эамовскую «Программу народной демократии», некоторые из них все же видели опасность, которую несло Греции продолжение вмешательства Англии и США в ее внутренние дела.

Так возникла идея «нейтрализации Греции», гарантированной всеми великими державами и предполагавшей вывод иностранных войск и провозглашение политики равных дружественных отношений со всеми странами. С таким предложением, впоследствии поддержанным и левым блоком, выступил в конце ноября 1946 г. лидер созданной в годы оккупации буржуазной организации «Национальное и социальное освобождение» (ЭККА) Г. Карталис.

Но поскольку принятие этой идеи неизбежно должно было повлечь за собой предоставление демократических свобод и тем самым угрожало безраздельной власти реакции и империалистическим интересам правящих кругов Запада, предложение Карталиса, естественно, было отвергнуто.

Таким образом, единственное назначение жалобы греческого правительства состояло в том, чтобы прикрыть ею вмешательство Англии и поддерживавших ее США во внутренние дела Греции. Это откровенно признал, в частности, член консультативного комитета по внешним сношениям государственного департамента профессор Колумбийского университета Л. Гудрич. Впоследствии, в 1962 г., он писал: «… Правительство США считало, что его позиция, стремившаяся сдержать распространение коммунистического влияния в Греции, будет более сильной и менее уязвимой для критики как эгоистическая и империалистическая, если США будут действовать в рамках ООН и в соответствии с резолюциями Генеральной Ассамблеи».