Чтобы немного сбить накал ее любопытства, я показал девушке конструкт «взмах веера». Задача его изучения должна была занять девушку на несколько дней.

Но тут явилась баронесса Палу.

— Я знаю, что произошло с бароном Маре.

— Не имею чести быть знакомым.

— Не юлите, Нейт, вы прекрасно знаете, о чем я говорю. Маре не богатый род, но всегда славились высоким искусством фехтования. Хоть смертельные дуэли официально и запрещены, парня вынудили биться до конца. Поэтому отец парня был вынужден спрятать сына от сторонников короля…

— Моя дорогая баронесса. Я всего лишь лавочник. Какое мне дело до страданий дворян.

— Хочешь играть в открытую. Хорошо. Ты явился в город больше двух месяцев назад в самом начале лета. Хоть и говоришь, что северянин, так и есть. Нашу породу ни с чем не спутать. Но явился ты не с севера, нет, а с юга. Причем провел там, на юге несколько лет. И тот факт, что ты снял целых два перстня с пальцев, тебе скрыть не удалось. Ну, конечно, ты же знаешь, что люди очень невнимательны. Теперь твой акцент. Это не северный диалект, уж поверь мне как филологу, и не южный. Ты строишь предложения по канонам старой имперской традиции, расставляя ударения на первые слоги. На указательном пальце правой руки, у тебя заметная мозоль, застарелая, многолетняя, а она возникает только у людей кто занимается фехтованием. Об этом же говорит походка и осанка. Ты используешь в речи обороты, принятые при дворе Визилса третьего, жившего больше ста лет назад. Такие формы обращения как ваша милость, или ваша светлость, были упразднены как раз в то время. И ты смотришь на аристократов, как на равных, если не сказать больше. Так что от кого-то другого ты может и скроешь свое истинное происхождение, дорогой Нейт, но только не от меня. Я баронесса Ная Палу. Супруга полковника королевской гвардейской разведки. Со мной такие фокусы не пройдут. Так что признавайся, что за снадобье ты дал младшему барону, что он в буквальном смысле восстал из мертвых.

— Вы меня крепко прижали, госпожа баронесса. Весьма впечатлен вашей наблюдательностью. Но я все равно не выдам своих секретов.

— Не выдавай. Продай мне этот эликсир. Он мне очень нужен. Не для меня, для моей бедной племянницы. Ее отец, мой двоюродный брат, герцог Энор Билер, потерял все надежды. Но слышать о таком шарлатане как ты даже не хочет. Лучшие доктора чуть ли не со всего мира, только разводят руками и ничем не могут помочь. Прошу тебя Нейт. Мне очень нужен этот эликсир. Я бываю у них дома, и смогла бы подсунуть девочке снадобье.

— Это невозможно. На каждую определенную проблему требуется свой эликсир. Я даже не знаю, чем она больна.

— Дочь герцога пострадала на королевской охоте. Бедную девочку столкнули с лошади. С тех пор может шевелить только головой. Все ниже шеи парализовано.

— Жаль это слышать, мадам, но эликсир тут не поможет. Ни один из тех что у меня есть.

— Тогда скажи, что нужно сделать?

— Ничего. Если современная медицина бессильна, а отношение отца девочки к таким шарлатанам как я однозначное, то вопрос можно закрывать.

— Я очень люблю свою племянницу, Нейт. Она свет в моей душе. Но бедное дитя приковано к инвалидной коляске в самом расцвете сил.

— Что же вы хотите от меня, если ее отец категорически против.

Баронесса суетно стала теребить ручку дамской сумочки и нервно покусывать губы. Кстати кожа на лице баронессы заметно посвежела и многие морщинки разгладились.

— Пообещай мне Нейт, если я смогу его убедить, ты взглянешь на девушку. Пообещай хотя бы это.

— Одно условие, госпожа баронесса. Вы не рассказываете больше никому о тех выводах что сделали в отношении меня. Каждый имеет право на свои секреты, а у меня их как блох на дворняге.

— Обещаю, Нейт. Я могу быть уверена, что мы договорились?

— Хорошо, если герцог согласится и позволит мне осмотреть его дочь, я скажу возможно ли ее вылечить или нет.

— Так-то лучше. Кстати, историю про графа Серуза Аврона, я тоже знаю.

— Вы заставляете меня чувствовать себя как волка, обложенного капканами.

Герцог был похож на медведя, вставшего на задние лапы. Вот только голова была вся седая. Очень высокий и крепкий мужчина возрастом за пятьдесят. Сильный, смелый и явно умелый воин. Типичный северянин. Глаза серые, взгляд тяжелый. Баронесса говорила, что до происшествия с дочерью он был более общительный и веселый. Сейчас же он уединился далеко за городом в современной, очень хорошо сделанной, совершенно непреступной крепости. Не знаю, как баронессе удалось его уговорить, но на меня герцог смотрел как на лютого врага. Только окинув взглядом, как только мы вышли из присланной за нами машины герцога, он тут же обратился к баронессе.

— Он мне не нравится Ная. Слишком молод для опытного знахаря.

— Немедленно прекрати вести себя как болван Энор! Ты знаешь, что я бы не стала кого-то рекомендовать, если бы не была уверена сама.

— Тиссе с каждым днем все хуже. И если обидит или посмеет обнадежить. Я разорву его на части.

— Ты с ума сошел Энор, вздумал задираться. Мальчишка следопыт. Ты и пискнуть не успеешь как окажешься с ножом в горле.

— А ты не могла себе представить, что ему заказали мою дочь!

— Если бы мне ее заказали, я бы просто пришел и убил. И если вы думаете, что меня остановят высокие стены, автоматические пулеметы, и целый батальон охраны, то вы глубоко заблуждаетесь. Баронессе действительно пришлось меня уговаривать. По той простой причине, что я совершенно не имею желания афишировать свои способности.

— Только через мой труп! — рявкнул герцог и потянулся к шпаге на бедре.

— Энор! Немедленно прекрати! — закричала на брата Ная Палу.

— Не сдерживайте его ваша милость. Он не успокоится пока не получит доказательства. Такой уж он человек. Нападайте герцог, дам вам шанс.

— Дерзкий ублюдок.

Я кстати не был вооружен, совершенно. Ни одного острого предмета. Но с моей способностью ускоряться, это вовсе не требуется. Сейчас герцог дрался за честь беспомощной дочери. Он не верил ни единому слову что бы там не рассказывала баронесса, или говорил я. Ему требовались доказательства. Человек не самого большого ума, в отличии от его двоюродной сестры.

Фехтовал герцог очень грубо, полагался на силу. Совершенно проигрышная техника против подвижного и ловкого бойца. Два раза я неспешно увернулся от прямого колющего выпада, почти не сходя с места. От третьего рубящего ушел вниз и поднырнув под клинком в одно мгновение оказался за спиной у нападавшего. Легонько толкнув под колено опорной ноги заставил герцога потерять равновесие, и он завалился на правый бок. Наступив на шпагу, оказавшуюся на земле, я очень легко ткнул большим пальцем в грудь герцога. С этим толчком ему передался конструкт «обморок». Обмякшее тело аристократа развалилось на брусчатке двора потеряв тонус.

— Вы его убили? — спросила баронесса с некоторым напряжением.

— Нет, что вы, он просто потерял сознание. Я ударил в важный нервный узел, буквально через несколько секунд он очнется.

Сказав это, я подошел к довольно большой клумбе и уселся на скамейку рядом с ней. Старушка-баронесса последовала моему примеру извлекая из сумочки веер.

Сняв с герцога «обморок», чуть взбодрил его и привел в чувства.

Вскочить резко на ноги у него не получилось. «Обморок» не простое заклинание, оно несколько подавляет восприятие реальности первые несколько секунд после пробуждения, словно краткосрочная амнезия.

— Ну что, господин герцог, вы готовы? Можем продолжать?

Глядя на меня исподлобья герцог натужно встал, отряхнул одежду и подняв шпагу, опустил ее в ножны.

— Теперь понятно, что ты имел ввиду, когда говорил про тигра, которого дернули за усы.

— Значит справки обо мне вы все же наводили.

— Да, и все выглядит как очень ловкое мошенничество. Все кроме слухов, о графе и молодом бароне. Мои люди говорили с одним мелким жуликом, из тех что привозили вам барона. По свидетельству последнего барон был не жилец.