Видимо, к этому же периоду можно отнести и пластины из случайных находок, хранящиеся в Минусинском музее и в Государственном Эрмитаже[1082] (табл. III, 2, 3). Особую ценность для нашего исследования имеет находка двух практически полных наборов панцирных пластин в горном тайнике в Бий-Хемском районе Тувы[1083] (табл. IV). Ряд деталей одного из них (табл. IV, 2 г, е, ж) находит точные аналогии в Тебризской миниатюре 70–80-х годов XIV в. (табл. II, 4, 6). Таким образом, почти на всей бывшей территории империи чингизидов мог существовать практически одинаковый тип панциря, причем нам известны и внешний его вид, и детали, и крой, и конструкция. Уточнению ряда деталей способствуют и панцири рассматриваемого типа, хранящиеся в Государственном Эрмитаже[1084], особенно один из них, имеющий отдельно надеваемые оплечья (табл. V, 1). Его по ряду признаков можно отнести к Золотой Орде конца XIV — начала XV в., и он требует особо тщательного исследования специалиста по культуре Золотой Орды. Все эти материалы позволяют сделать достаточно вероятную реконструкцию двух разновидностей усиленного «хатангу дегель» (табл. V, 2, 3).

Существенным для данной темы является вопрос о терминологии. Некоторое недоумение исследователей может вызвать то, что термином «усиленный хатангу дегель» мы обозначаем панцирь, который и в источниках, и специальной литературе называется «куяк». Однако история развития и самого панциря, и термина свидетельствует о том, что оба термина приложимы к одному явлению. Как видно из табл. III, принцип конструкции «хатангу дегель», равно как и особенности бронирующих пластин, нашел широкое распространение на Руси[1085] (табл. III, 7–9), в Прибалтике[1086] и Западной Европе[1087] (табл. III, 10, 11). Разница состояла в том, что в русских панцирях пластины в силу давней, еще византийской, традиции могли нашиваться поверх основы, а западноевропейские панцири имели другой покрой. Важно то, что изображения и находки определенного типа панцирей и их деталей в Европе встречаются только со второй половины XIII в., т. е. после монголо-татарских завоеваний в Восточной Европе (этому может противоречить изображение панциря с рядами точек между горизонтальными полосами, могущими обозначать заклепки на его изнанке, на вратах Суздальского собора начала XIII в.[1088]; но на западноевропейских изображениях XI–XIII вв. мы видим подобную же разделку поверхности панциря, причем изображена заведомо кольчуга[1089]). Панцирь, в котором металлические пластины пришивались к изнанке основы или зашивались и заклёпывались между слоями мягкого материала, известен в IX–XIII вв. от Центральной Азии до Испании, причем распространение его шло с востока на запад[1090], но тогда он у был редок, а в Европу, видимо, вообще не попадал. Но с XIV в. он распространен уже повсеместно, что, видимо, следует связывать с его бурным развитием в монголо-татарских государствах. В связи с этим показательно, что панцирь этого типа у маньчжур и китайцев (табл. III, 6), бытовавший до начала XX в., носил у них название «татарского»[1091].

Одновременно с этим процессом происходит вытеснение ламеллярного доспеха, который к XVI в. сохраняется только в Монголии, Тибете и Китае, а металлический ламинарный доспех уже в XV в. получает новый способ соединения полос металла — путем наклепывания их на ремни. Таким образом, резко сужаются зоны бытования типов панцирей, называвшихся по-монгольски «хуяг», по-тюркски — «куяк». Но на территориях, где ламеллярный и ламинарный панцири вышли из употребления, именно усиленный «хатангу дегель» оставался единственным типом панциря из металлических пластин, унаследованным от монгольского времени. Распространившиеся здесь в XV–XVI вв. новые типы панцирей — пластинчато-кольчатые — имели и новые, собственные, названия. Поэтому старый термин «куяк» — панцирь из металлических пластин — остался за старым же доспехом, также из металлических пластин, но совсем другой конструкции, нежели монгольский «хуяг». Обратимся к самому термину. А. Н. Кирпичников в 1971 г. писал, что «куяк» — слово тюркское, заимствованное монголами, поскольку впервые упоминается в тюркском тексте XI в., тогда как в монгольском языке оно известно с XIII в.[1092] В 1976 г. он объявляет это слово монгольским, но уже без разъяснений[1093]. В действительности же впервые слово «куяк» зафиксировано в тексте книги «Кутадгу билик» Юсуфа Баласагунского (1069–1070), но только в одной из рукописей этой книги, правда, самой ранней наманганской, конца XII — первой половины XIII в.[1094] Но это и единственный факт для всего огромного количества памятников древнетюркской письменности, где панцирь многократно упоминается под термином «ярык», «ярак», «куба»[1095]. «Хуяг» известен в «Сокровенном сказании» XIII в., но более ранних монгольских литературных текстов просто нет. Главное же, что здесь «хуяг» — единственный термин для твердого панциря, неоднократно повторяемый, имеющий определения и этимологию — он происходит от монгольского глагола «хуягу» — привязать, связать, сплести[1096], с прилагательным «худесуту» — «продернутый ремнями», от «худесу» — «ремень»[1097]. В древнетюркском же языке никаких этимологии для «куяка» нет. Употребление же его среднеазиатским переписчиком тюркского литературного текста в конце XII — первой половине XIII в. (характерно, что слова «куяк» нет в словаре тюркского языка Махмуда Кашгарского, одновременного «Кутадгу билик», зато у него есть «ярык»[1098]) легко объясняется заимствованием из языка монголоязычных киданей-каракитаев, чье государство как раз в это время охватывало значительные территории Средней Азии.

Характерным явлением второй половины XIV в. является развитие системы защиты плеч и предплечий. На смену большим прямоугольным или листовидным по форме, ламмелярным или ламинарным по конструкции оплечьям приходит система, где плечо прикрывает выпуклая кованая пластина, а предплечье — связанная с ней полоса из узких горизонтальных пластинок, набранных на вертикальные ремни. Пластинки изогнуты, так что набор плотно охватывает предплечье (табл. II, 1–3, 6; табл. IV, 2е, ж). Прототипом этой системы было, видимо, оплечье, состоящее из округлой выпуклой пластины для защиты плеча и соединенной с ней подпрямоугольной изогнутой по длинной оси пластины для прикрытия предплечья; эта система зафиксирована на ширазской миниатюре 1330–1340-х годов (табл. VI, 1).