– Во всяком случае, некоторые письма заинтересовали его настолько, что он унес их с собой,- заметил сэр Клинтон.- Я уже как-то высказывал предположение, что после ареста Силвердейла события начнут развиваться быстрее. Если господину Судье удалось раздобыть какие-то улики, готов поспорить – они скоро окажутся в наших руках.

– Благодаря господину Судье расследование может сильно продвинуться вперед – если в письмах и в самом деле что-то есть,- с ухмылкой заметил инспектор.- Мы с вами едва ли решились бы на такой рискованный шаг, как обыск в доме мисс Дипкар. Господин Судья сделал нашу работу за нас.

– В высшей степени добросердечный, бескорыстный человек!- иронически заметил сэр Клинтон.- Но что же вы скажете об остальных новостях? Если принять за правду показания мисс Дипкар, ваше обвинение против Силвердейла оказывается совершенно беспочвенным. Он ведь не мог находиться одновременно в ее доме и в летнем домике Хассендина!

– А почему мы должны верить ее словам?- сердито проговорил Флэмборо.Она была так же заинтересована в том, чтобы убрать с дороги миссис Силвердейл, как и сам Силвердейл. В этом деле они заодно. Вполне вероятно, что она заранее сочинила эту историю, чтобы обеспечить ему алиби. На мой взгляд, ее показаний не достаточно, чтобы снять с него обвинение.- Инспектор пренебрежительно щелкнул пальцами.- Можно предположить и кое-что другое. Этой миссис Марпл тем вечером дома не было. Следовательно, некому подтвердить, что Силвердейл и мисс Дипкар после обеда действительно направились к ней домой. Так может быть, мисс Дипкар и была сообщницей Силвердейла? Может быть, пообедав, они поехали к летнему домику, где мисс Дипкар, стоя у окна, наблюдала за происходящим. Если не принимать во внимание ее рассказ, нет никаких свидетельств, говорящих против этой версии. Мне показалось, что эта девица только с виду застенчивая, а характер у нее еще какой твердый! Вспомните, как она налетела на вас десять минут назад. От застенчивости и следа не осталось!

– Думаю, я бы тоже несколько разволновался, если бы вы нагрянули ко мне домой в мое отсутствие и принялись рыться в моих личных вещах. Если подобное происшествие заставляет человека разозлиться, это вовсе не означает, что он мерзавец.

Инспектор, предпочтя не вступать в спор, сменил тему:

– У вас имеются какие-либо предположения относительно личности господина Судьи, сэр?

– Да, у меня есть вполне определенное предположение, но – лишь предположение. Подумайте, кому выгодно это дело?

– Ну конечно!- осенило инспектора.- Спраттону, сэр. Теперь я припоминаю, что он, если не считать усов, очень похож на вас лицом и фигурой. Ведь страховку за Хассендина Спраттон может получить лишь в том случае, если будет доказан факт убийства.

– Что ж,- легко заключил сэр Клинтон,- я полагаю, мистер Спраттон должен получить то, чего заслуживает.

Новых вестей от таинственного помощника инспектору пришлось ждать два дня. Когда почтальон наконец доставил послание, сэра Клинтона в участке не было, и инспектор получат прекрасную возможность самостоятельно, без подсказок и комментариев шефа, изучить и обдумать его. Как только сэр Клинтон появился на рабочем месте, Флэмборо немедленно направился к нему в кабинет с докладом.

– Это принесли с дневной почтой, сэр,- пояснил он, раскладывая на столе какие-то бумаги.- Снова послание от господина Судьи. Очевидно, это и есть результаты его обыска.

Сэр Клинтон открыл конверт. Содержимое его составляли несколько фотоснимков и лист бумаги с уже знакомыми вырезками из телеграфных бланков. Отложив в сторону фотографии, сэр Клинтон взялся за послание.

Посылаю вам фотоснимки некоторых отрывков из письма доктора Силвердейла к мисс Дипкар.

Судья.

Сэр Клинтон мгновение рассеянно вглядывался в буквы, думая о чем-то другом. Наконец он обернулся к инспектору:

– Полагаю, вы исследовали это послание на предмет отпечатков? Ничего, верно? От листка даже до сих пор слегка пахнет резиной,- по-видимому, его брали в перчатках.

Флэмборо утвердительно потряс головой.

– Вы правы, сэр, я ничего не нашел.

Сэр Клинтон отложил листок и взял одну из фотографий. Она была размером с обычную полупластинку {стандартная фотопластинка формата открытки} и являла собой несколько уменьшенную копию фрагмента письма, содержащего следующий текст:

…так не может продолжаться. Наш последний план представляется мне наиболее разумным. Я невзначай намекнул Хассендину о возможности применения гиосцина, и теперь, скорее всего, он сам поймет, как добиться желаемой цели. После этого остается лишь проследить за ними, и тогда она больше не будет стоять на нашем пути. Будет совсем не сложно представить дело таким образом, будто все совершилось по их обоюдному согласию, а доискиваться до истины никому и в голову не придет.

Инспектор, внимательно следивший за выражением лица сэра Клинтона, заметил, что тот окончил чтение, и снова заговорил:

– Я проверил почерк, сэр. Вне всяких сомнений, это писал Силвердейл.

Сэр Клинтон рассеянно кивнул и взял со стола следующий снимок. Это была сильно увеличенная копия первых двух строчек предыдущего отрывка. Сэр Клинтон достал лупу и принялся внимательно изучать фотографию.

– Это явно оригинал,- отважился наконец заговорить инспектор.- Господин Судья весьма предусмотрителен. Он предоставил нам исчерпывающие доказательства подлинности документа. Увеличение достаточно сильно, чтобы убедиться: бумагу не терли резинкой и не скребли.

– Верно,- согласился сэр Клинтон.- И линии букв вполне естественные. Перо не останавливалось в неположенных местах, как всегда бывает, если человек обводит через бумагу буквы, написанные кем-то другим. На такой увеличенной копии мы бы непременно это заметили. Думаю, вы правы, инспектор: перед нами и в самом деле отрывок из подлинного письма Силвердейла.

– Да, и остальные снимки также это подтверждают,- отозвался инспектор, указывая на микрофотокопии еще нескольких фрагментов текста.- Подлинность документа не вызывает сомнений.

Сэр Клинтон еще некоторое время с живым интересом изучал фотографии, но в конце концов положил их на стол и повернулся к инспектору.

– Ну, и что вы об этом скажете?

– По-моему, все достаточно ясно,- отозвался Флэмборо.- Содержание отрывка вполне прозрачно. Силвердейлу и мисс Дипкар надоело ждать. "Так не может продолжаться",- пишет он. И они стали придумывать, как устранить с пути миссис Силвердейл. "Наш последний план представляется мне наиболее разумным". Очевидно, они решили привести его в исполнение. Нетрудно догадаться, в чем заключался этот план. Силвердейл намеревался как бы ненароком поведать Хассендину об особенностях воздействия гиосцина и таким образом спровоцировать его на то, чтобы он одурманил миссис Силвердейл и таким образом получить над ней полную власть. А расставив ловушку, Силвердейл и мисс Дипкар будут внимательно следить за развитием событий, дожидаясь возможности обратить ситуацию в свою пользу. Из последнего предложения ясно, что они не остановились бы даже перед убийством, замаскировав его под двойное самоубийство. Вот как я понимаю это письмо, сэр.

Сэр Клинтон, не торопясь высказывать собственное мнение, взял со стола полную копию письма и снова принялся изучать его, словно на этот раз стремился отыскать там что-то конкретное. Наконец он, видимо удовлетворенный, подтолкнул фотографию к Флэмборо.

– Не хочу давить на вас, инспектор, поэтому не стану говорить вам, что я вижу в этом письме. Лишь попрошу вас внимательно посмотреть па словосочетание "скорее всего" и сказать, видите ли вы в нем что-нибудь необычное. Подумайте как следует. Хоть что-нибудь в этих словах удивляет вас?

Инспектор внимательно оглядел указанную строчку, сначала невооруженным глазом, затем через лупу.