Флэмборо понял, что вызвать Маркфилда на откровенность будет сложнее, чем он надеялся.

– Для начала как следует рассмотрите этот предмет,- попросил он.- Вам приходилось прежде видеть нечто подобное?

Маркфилд еще раз невозмутимо оглядел пуговицу.

– Это пуговица и кусочек ткани,- наконец повторил он.- Разумеется, мне приходилось видеть пуговицы, да и в кусочке ткани нет ничего необычного. Пятно, похоже, от пикриновой кислоты, но сказать наверняка я смогу только после экспертизы. Вы ведь этого от меня хотите?

– Чего я хочу, доктор Маркфилд,- проговорил Флэмборо, с трудом сдерживая гнев,- так это узнать: видели ли вы где-нибудь вещь, от которой могла быть оторвана эта пуговица?

Маркфилд недобро прищурился.

– Кажется, это пуговица от пиджака. Честно говоря, я не специалист по пуговицам. Вероятнее всего, эта пуговица оторвалась от костюма.

– Советую вам прекратить эту игру, доктор Маркфилд,- произнес Флэмборо.- Посмотрите на ткань. Она вам знакома?

На лице Маркфилда отразилось явное раздражение.

– Но ведь вы уже и сами опознали ткань. Зачем же вы явились сюда? Очевидно, вы считаете, что эта пуговица оторвана от рабочего пиджака доктора Силвердейла. Я не могу этого утверждать. Возможно, вы правы. Почему бы вам просто не взглянуть на сам пиджак? Если окажется, что он порван, вы получите свое доказательство – уж не знаю чего. Я не понимаю, для чего вам понадобилось втягивать в это дело меня.

– Я хочу, чтобы вы запомнили одну вещь, доктор Маркфилд,- жестко проговорил Флэмборо.- Оказаться соучастником преступления постфактум совсем несложно. А наказание за соучастие – пожизненная каторга. Мне не слишком нравится ваша манера уклоняться от ответа на вопросы, которые мне приходится вам задавать, и я хотел бы напомнить вам, что, ведя себя таким образом, вы сильно рискуете. Намного разумнее было бы добросовестно сотрудничать с нами.

Грозный намек произвел на Маркфилда должный эффект. Лицо его помрачнело, однако он явно решил изменить тактику.

– Хорошо, задавайте свои вопросы,- злобно бросил он.- Но я буду отвечать на них, исходя лишь из фактов. Я не намерен говорить, что я думаю и как мне кажется. Я сообщу вам лишь то, что знаю,- если вы об этом спросите.

Флэмборо не замедлил принять вызов.

– Прекрасно, доктор Маркфилд. Если хотите, будем придерживаться фактов. Насколько мне известно, вы вместе с доктором Силвердейлом одно время принимали участие в самодеятельных спектаклях. Мне сказал об этом доктор Рингвуд. Это так?

– Да. Некоторое время назад мы состояли в одном любительском театре.

– Приходилось ли доктору Силвердейлу в каких-нибудь постановках играть на банджо?

Маркфилд на секунду задумался.

– Кажется, да.

– Он хороший музыкант?

– Он умеет играть на банджо,- уточнил Маркфилд.- Я не стану высказывать мнения относительно степени его мастерства. Это не факт, а всего лишь вопрос вкуса.

Флэмборо ставил без внимания этот выпад.

– Значит, он умеет играть на банджо. Именно это я и хотел выяснить.

Инспектор подошел к раковине и принялся разглядывать стеклянный аппарат, соединенный с краном резиновой трубкой.

– Что это?- осведомился он.

– Водяной фильтр,- ответил Маркфилд, несколько озадаченный неожиданным поворотом разговора.

– А как называется этот шланг?

– Напорная трубка. А что такое?

– Доктор Силвердейл пользуется чем-нибудь подобным?

– Все здесь пользуются такими трубками. Когда нужно быстро очистить воду, применяется водяной фильтр, который соединяется с краном напорной трубкой.

– Значит, такими фильтрами пользуются мисс Хэйлшем и мисс Дипкар?

– Думаю, в одном нашем отделении имеется дюжины две таких фильтров. Это обычное для химической лаборатории устройство. Могу ли узнать, инспектор, к чему вы ведете?

Но Флэмборо, проигнорировав вопрос Маркфилда, обратился к новой теме:

– Мисс Дипкар сегодня в институте?

– Не думаю. Насколько я знаю, ее вообще нет в городе – уехала на пару дней. Если хотите, я пошлю кого-нибудь выяснить точно.

Флэмборо покачал головой:

– Не трудитесь. Я и сам могу это выяснить.

– Я слышал, что она собиралась вернуться послезавтра,- сообщил Маркфилд.- Но вам, конечно, лучше самим уточнить.

Следующий вопрос инспектора касался уже совсем иной темы:

– Вам известно что-нибудь о некоем Уэлли – Питере Уэлли?

– Уэлли?- повторил Маркфилд, словно припоминая.- Уэлли? О да. Некоторое время назад он явился ко мне, утверждая, будто бы мой автомобиль сбил его в туманную ночь. Но я точно знаю, что никого не сбивал, хотя был близок к этому. Так что мистеру Уэлли не удалось из меня ничего вытянуть.

– Значит, он ограничился одной попыткой?

– Больше он не появлялся. Его претензии были столь явно ложными, что я даже не стал связываться со своей страховой компанией.

Флэмборо на минуту замолчал, соображая, что еще следовало бы узнать у доктора, но, судя по всему, его запас вопросов иссяк.

– Теперь мы пойдем в кабинет доктора Силвердейла,- произнес он, поворачиваясь к двери.- Вам лучше отправиться с нами, доктор Маркфилд. Возможно, вам придется исполнить роль свидетеля.

– Не могу сказать, что меня радует эта перспектива,- недовольно проворчал Маркфилд, тем не менее вслед за Флэмборо и сэром Клинтоном выходя в коридор.

Дверь в кабинет Силвердейла была не заперта, но сам кабинет оказался пуст. Инспектор вошел внутрь и, оглядевшись по сторонам, обнаружил на вешалке пресловутый рабочий пиджак.

– Так, посмотрим,- проговорил он, снимая пиджак и расстилая его на столе.- А! Я так и думал!- Флэмборо показал на правую полу, где не хватало одной пуговицы, вырванной вместе с кусочком ткани.- Теперь проверим, подойдет ли сюда тот обрывок.- Инспектор приложил кусок ткани, извлеченный из руки мертвого Уэлли, к дыре на пиджаке.- Все вполне очевидно. Даже пятна совпадают.

Маркфилд, нагнувшись над столом, убедился в справедливости слов инспектора.

– Откуда у вас этот обрывок?- спросил он.

Но Флэмборо, поглощенный новым открытием, не ответил.

– Посмотрите!- воскликнул он, указывая на маленькое бурое пятнышко около лацкана.- Это кровь, сэр!

Маркфилд открыл рот, чтобы снова потребовать объяснений, как вдруг за дверью послышались шаги. Флэмборо схватил пиджак и, торопливо перебежав через комнату, повесил его обратно на вешалку. Едва он успел отвернуться от вешалки и напустить на себя беззаботный вид, дверь отворилась и на пороге показался Силвердейл. Внезапное появление в его лаборатории полицейских явно ошеломило его. Он остановился в дверях, в немом изумлении разглядывая нежданных гостей, затем шагнул вперед.

– Вы ко мне?- без всякого выражения произнес он.

Маркфилд выглядел смущенным оттого, что друг застал его в обществе полицейских. Он приготовился было что-то сказать, но Флэмборо опередил его:

– Я хотел бы задать вам пару вопросов, доктор Силвердейл. Прежде всего скажите: вам приходилось в последнее время иметь дело с человеком по имени Питер Уэлли?

Силвердейл ответил недоуменным взглядом.

– Уэлли?- повторил он.- Мне неизвестен человек с таким именем. Кто это?

Инспектор выслушал эти слова с явным недоверием, однако требовать другого ответа не стал.

– Вы можете сообщить нам, где и как провели вчерашний вечер,- вместо этого спросил он.

Силвердейл на мгновение задумался.

– Я ушел из института около шести часов… между шестью и половиной седьмого. Отсюда я направился в Централ-Отель, чтобы пообедать. Отель я покинул примерно без четверти восемь. Домой я пошел пешком, потому что вечер стоял ясный. Дома я поработал примерно до половины двенадцатого, после чего лег в постель и еще немного почитал перед сном.

Флэмборо что-то записал в блокнот, после чего задал следующий вопрос:

– Полагаю, кто-нибудь может все это подтвердить?

Силвердейл помедлил, вспоминая.

– Покидая институт, я встретил мисс Хэйлшем. Если она это помнит, то сможет сообщить вам примерное время моего ухода. Официант из Централ-Отеля, вероятно, подтвердит, что я действительно там был. Это такой высокий парень с бородавкой па щеке; он обслуживает столики рядом с окнами, выходящими на север. Насчет остального вам придется поверить мне па слово.