— А чё шестнадцать-то сразу? — не поверил Рос. — Если экзот, то и восемнадцать, и девятнадцать — вполне. Не так уж это и мало. Главное, чтобы летать умел. А ограничения по мозгу начмед видел. Всё буде нормаль, не парься. Вон хоть на Эмора глянь? Или на Бо? Ещё же совсем пацаны.

— Бо — это другое, — усмехнулся Дерен.

— Ты тоже подозреваешь, что с ним что-то не так?

— И капитан подозревает.

— И?

— У капитана принцип простой. Если пилот в бою тебе спину прикрыть может, неважно, кто он…

— И сколько ему лет, — добавил Рос. — Думаю, что с шестнадцатью ты переигрываешь. Год-два он себе приписал, конечно, но если теневыносливость та, что в медкарте, у тебя будет больше шансов сделать из него пилота. Психика в это время ещё пластичная — лепи, что хочешь.

— Ну, это да, — неохотно согласился Дерен.

— А потом придёшь в себя и разберёшься и с возрастом, и с тем, что у него за душой. Но… Знаешь, что я тебе скажу? Мальчишка хороший. Бездельник в своё личное время в ангар не пойдёт. Так что про Бо ты верно решил. Пусть Стоун пока подальше будет и от тебя, и от кэпа, а то вынесете мозги раньше времени… — «Персефона» вздрогнула, активируя на полную мощность реакторы. Рос замер на секунду, прислушиваясь к их «дыханию», и продолжил: — Пойдём уже до Келли? Надо как-то втащить этот саркофаг!

Дерен кивнул.

Он был всё так же напряжён и задумчив. И непонятно было, успокоили его слова Роса или нет.

После вопроса про Тоо, Бо вдруг серьёзно задумался.

— Тут нужно долго рассказывать, — сказал он. — Тоо — не член экипажа крейсера. Я не могу скинуть тебе его краткую биографию на браслет. Давай я посажу тебя справа, и расскажу, что можно, когда мы будем садиться на Кьясну?

— Давай! — Рэм разулыбался не хуже Бо. Пилот предложил ему то, о чём он пока не решался даже спросить.

Они с Бо спустились в ангар, где их уже ждали четверо.

То, что в шлюпке было всего четыре места, никого не смутило. Двое парней в компрессионных костюмах уселись на пол. Там, оказывается, были даже ремни, чтобы пристегнуться.

— Это новый второй Дерена, Рэм Стоун, — сказал Бо, подняв в приветственном жесте руку. И скомандовал пацану: — Садись справа!

Рэму было немного неловко занимать при таком раскладе сидячее место, но один из парней, лицо его было чем-то знакомо, махнул рукой:

— Садись, не парься. Тебе там веселей будет!

Рэм достал из-под ложемента и надел компрессионный костюм. Сел. Осмотрелся. Пульт шлюпки был в целом похож на симулятор тренажёра, а вот на станции он летал на машинах попроще.

Бо плюхнулся слева. Провёл ладонью над пультом и без церемоний «посадил» шлюпку на луч, чтобы навигатор вывел её из ангара.

Рэм сообразил, что на крейсере и навигационная группа побольше, чем на станции, и автоматика, опять же, рулит.

— Справа, сзади тебя — Джоб, — представил спутников Бо. — Командир десантной группы. Слева Гарман, заместитель капитана по личному составу. На полу Эмор и Инк, пилоты.

Рэм оглянулся.

Гарман, белёсый и весь какой-то пятнистый, озабоченно копался в спецбраслете. Джоб был похож на гориллу. Короткие ноги, широченные плечи, длинные руки. Инк был крепким, серьёзным на вид парнем, а Эмор… Это же…

Пацан расплылся в улыбке:

— А я вас знаю! Вы нашего пилота спасли, Илинга! Возле Мах-ми, на противометеорной станции!

Эмор ответил мальчишеской улыбкой:

— Спасти-то не сложно было, главное — чтобы по башке потом не настучали.

— Ну и чего? Настучали? — заинтересовался горилоподобный Джоб.

— Не помню уже, — пожал плечами Эмор. — Кажется, пронесло. Мы в тот раз без напряга висели. Стрельбы почти не было, только разведка.

Рэм оглянулся ещё раз: это называется «без напряга»? Они же стреляли по городу, а потом генерала ловили!

Эмор подмигнул ему:

— Дэпы читал? Да ну, ерунда. Стрелять по планете — это только морально трудно. А технически — проще простого.

— Пилоты стреляли? — спросил Рэм, и внутри у него всё замерло.

Трудно ли было тем, кто выполнял приказ и уничтожил его семью? Каково это — стрелять по людям?

— Да кто б им дал? — фыркнул Эмор. И пояснил, видя испуг и недоумение на лице Рэма. — Стрелял крейсер. Там есть специальное подразделение в навигационной группе. Это же не настоящая стрельба. Просто скинули часть энергии через щиты.

Рэм закусил губу. То, что внизу было Армагеддоном, для крейсера — даже и не стрельба.

В учебнике истории написано, что космические корабли не стреляют по планетам. Это слишком разрушительно, слишком жутко. Люди привыкли беречь, созданное на земле.

Но пришла очередная война, и древние правила забыты.

— А почему? — вырвалось у него. — Почему люди воюют? Ведь было же почти две тысячи лет без войны?

— Две тысячи лет люди не воевали только формально. — Бо пульта почти не касался: в левой части экрана горели координаты маячка, к которому и двигалась шлюпка. — Пятьдесят лет назад был эскгамский конфликт, сто лет назад — война с хаттами… Дальше сам продолжишь?

— Но… — Рэм замялся. — Но… Но был же период! Нас же учили! Сразу после колонизации сектора войн не было вообще!

— Не было, — кивнул Бо. — Потому что колонисты сами едва выживали. Потом они долго воевали с природой, чтобы обустроиться на новом месте. А потом победили природу и снова начали воевать между собой.

— Но почему? — повторил Рэм.

Отвечать ему не спешили. Джоб пожал широченными плечами, Эмор растерянно улыбнулся, Инк нахмурился.

— Я не знаю, — сказал наконец Бо. — Дерен говорил, что люди так познают мир. Одни — через любовь, другие — через радость мышления, третьи — через войну. Но я не обучался философии и не очень понял, как это. Спроси у него сам?

— И про Тоо у него спросить? — напомнил Рэм.

— Тоо, наверное, тоже из тех, кто знал, — кивнул Бо. — Дерена учили философии в Союзе Борге, Тоо — в храме Тёмной матери.

— Он?.. — Рэм задумался, вспоминая. — Адепт учения эйи? Эйнит? Но ведь это же экзотианская секта?

— Вот! — Джоб картинно развёл ручищами. — Даже первогодка не понимает, что могут делать эйниты на имперском судне! И главное: остальные члены экипажа — тоже не понимают.

Пилоты почему-то захохотали. Джоб тоже.

Гарман, задумчиво изучавший всё это время почту и документы, поднял голову и уставился на Рэма.

Суть разговора он не уловил, но всеобщее веселье выдернуло замполича из рабочей сосредоточенности.

— А что стряслось-то? — спросил он.

— Да не можем объяснить новичку, кто такой Тоо и как эйнит попал на имперский спецоновский крейсер, — пояснил, давясь смехом, Эмор.

— А чего тут объяснять? — удивился Гарман. — На то мы и спецон. Миссия у нас такая: работать с полезными сектами даже в тылу врага.

— Чтобы изнутри взорвать Содружество? — наивно спросил Рэм.

Теперь хохотали все, во главе с Гарманом.

— Ты лучше у Дерена это спроси. Или у капитана, — посоветовал Эмор, просмеявшись.

— Только потом, — предупредил Бо. — Дерен не очень в себе, а капитан…

— А капитан не в себе уже года два! — фыркнул Эмор.

— Да ну вас, керпячья банда, — Гарман закрыл подключения в браслете и начал вещать: — Наша задача не победить Содружество, а прекратить войну! Если для этого нужно работать с эйнитами — мы работаем!

— А слабо тебе через храм пройти? — хихикнул Эмор.

— Только после тебя! — отшутился Гарман. — Даже первогодке не даёшь лекцию прочитать!

— А что? — спросил Рэм. — У них на самом деле такие храмы, что невозможно зайти внутрь, так становится страшно?

— Да какое там страшно! Сразу труп! — буркнул Инк, и пилоты снова захохотали. — Ну чего вы как пацаны ржёте! — обиделся он. — А вдруг малой правда сунется? Даже не вздумай подходить к храму, — сказал он Рэму. — Все эти эйнитские штуки жутко давят на психику. Думаешь, зря везде боятся эйнитов? К ним в общину можно попасть только через храм. Но люди заходят и умирают. Или убегают в страхе. Туда даже полисы боятся входить.