– Но она смогла выжить, – продолжила Меллар, – и даже привести на базу двух реджкандротеков.

Рагиль молчал, выжидая. Меллар добавила:

– Вам известно, что реджкандротеки подпускали к себе только ее – ту женщину, которая их нашла? И что поэтому именно она стала заниматься их изучением в Корпусе специальных научных исследований?

Мужчина неуверенно кивнул.

– А известно ли вам, – Меллар вцепилась в него взглядом, – что эта женщина и животные после пожара в Корпусе пропали?

Рагиль поменялся в лице. Его глаза округлились, а губы дрогнули, будто он хотел что-то сказать, но не мог.

– Что значит пропала? – Он с трудом выдавил из себя слова. – О чем вы говорите?

Меллар облизала пересохшие губы.

– Кава-асаларим, ваша бывшая жена, исчезла. Полиция не смогла установить ее местонахождение. И животных, судя по всему, она забрала с собой – их останков тоже не нашли. Вы понимаете, что это значит? – Меллар сделала драматическую паузу. – Крегар-абвенц считает ее главной подозреваемой в поджоге. Ей предъявят обвинение в преступлении против Республики Брэйе. По этой статье предусмотрена высшая мера наказания.

Рагиль вскочил и зашагал по кабинету, пытаясь успокоиться. Меллар медленно, как хищник на охоте, встала из-за стола и приблизилась к мужчине, продолжая увещевания:

– Вы единственный человек, который может объяснить ее поведение.

– Мы не общались почти два года, – ответил он. – С тех пор, как расстались.

– Да, – подтвердила Меллар, смутившись, – мне это известно. Но и других людей она держала на расстоянии. Ее коллеги говорят, что она была замкнута. Не стремилась завести друзей. Проводила все время только на работе. Однако быть может… – Меллар поколебалась несколько секунд и, решившись, положила свою ладонь на предплечье мужчины, – … быть может, вы что-то заметили еще раньше, когда вас с Кавой связывали отношения. Такой пожар не готовится за пару дней, она могла вынашивать этот план годами. Я ни в чем не обвиняю вас, и никто не будет обвинять, поверьте. Но вдруг вы все же что-то заметили. Любые странности. Слова. Поступки. Рагиль, на кону стоит будущее нашей страны. Мы обязаны понять, как ей удалось устроить поджог Корпуса, понимаете?

Меллар мягко потянула его за руку, заставляя посмотреть себе в глаза.

– Даю слово, что вы не пострадаете, – ее шелковый голос зазвучал чуть тише, завладевая его мыслями. – Что бы вы не сказали, вас не будут за это преследовать, обещаю.

Рагиль молчал некоторое время, удерживаемый на месте лишь успокаивающими взглядом карих глаз. Хитрых глаз, как он уже понял. Но мужчина решил довериться этим глазам и голосу. Собравшись с мыслями, он медленно произнес:

– То, что я сейчас скажу, прозвучит странно, но это чистая правда. – Меллар замерла. – Возможно, я действительно могу что-то сказать. Но чтобы вспомнить это…

– Да…

– Мне нужно…

– Что угодно…

–Мне нужно побывать на месте пожара. Мне нужно попасть в Корпус специальных научных исследований! – Рагиль схватил Меллар за локти. – Пожалуйста, госпожа председатель! Я умоляю вас, выдайте мне разрешение на посещение Корпуса, и я приложу все усилия, чтобы найти Каву. Я клянусь вам!

Меллар повела руками, заставляя его отпустить ее, и отошла на несколько шагов. Глаза Рагиля лихорадочно горели, он напряженно ждал ответа.

«Как мне поступить? – думала она, пытаясь нащупать верное решение. – Он почти открылся, и если я откажу ему, то потеряю этот результат. Рагиль больше не станет откровенничать, я уверена. С другой стороны, можно пойти ему навстречу… но нет, это же большой риск, отпускать его туда одного. Но вдруг… вдруг там, на месте преступления, увидев своими глазами, что натворила эта женщина, он решится сказать больше?».

– Хорошо, – поразмыслив, согласилась она. – Я дам вам разрешение на посещение Корпуса. Но при одном условии.

– Каком же?

– Мы отправимся туда вместе.

Рагиль

Сумерки начали сменяться вечерней темнотой, приносящей с собой прохладу ночи. Мы договорились с председателем встретиться в семь вечера, спустя полтора часа ее все еще нет. Только распустившаяся надежда увидеть Корпус стала усыхать с каждой минутой томительного ожидания. Одна за другой возвращались эмоции, которые владели мной все утро – злость, раздражение, отчаяние.

Председатель не понравилась мне с первого взгляда. Вернее сказать, с первого вздоха. Манерная фифа, надушенная цветочно-пряным парфюмом, который мог бы даже показаться приятным, если бы она не сбрызнула себя им прямо перед встречей. Да в таком количестве, что мне стало плохо уже в первые секунды нашего знакомства! Она явно хотела произвести на меня впечатление, и пусть я злорадствую, но мне доставляло колоссальное удовольствие, что у нее ничего не вышло. К каким бы женским хитростям она ни прибегала, как бы не отвлекала мое внимание, я ей ничего не сказал. Ничего не сказал о Каве.

Грудь сковало холодом. Я вновь боялся за Каву, хотя уже не мог понять, был ли это страх за ее жизнь или страх, что сказанное председателем окажется правдой. Пока я не видел причин верить этой женщине и настойчиво гнал от себя мысль, что Кава действительно могла быть замешана в пожаре. Против этого выступали не только мои чувства, но и разум. Кава столько лет мечтала стать ученым Корпуса! Что бы она ни думала о системе, она никогда не стала бы разрушать дело всей своей жизни. Это все чушь! Они просто пытаются найти крайнего. Но меня они в этом не убедят. Я ни за что не стану верить лживым словам этой женщины! Костяшки пальцев отозвались болью. Я посмотрел на свой кулак, которым только что пытался пробить стену дома, и рассмеялся. Какой-то бред! Я уже теряю контроль над своим телом. Когда же кончится этот кошмар?

Помяв руку, я посмотрел на пустую дорогу. Чувствую себя в ловушке эмоций. Злюсь на председателя, мучаюсь неизвестностью из-за Кавы и отчаянно хочу увидеть Корпус. Если три дня назад это желание давало о себе знать ударами маленького молоточка, то с тех пор, как фармацевт рассказал о способе вернуть воспоминания, молоточек обрел очертания колокола. Когда же председатель сообщила, что после пожара Кава пропала, то мысль, что я должен побывать в Корпусе, стала бить набатом. Она настолько завладела моим сознанием, что я рискнул попросить об этом напрямую. Вот только я никак не ожидал, что председатель предложит пойти туда вдвоем. Зачем ей это нужно? У меня не было ответа.

Звук тормозящих шин заставил вернуться в реальность. Наконец-то! На другой стороне улицы припарковался темно-синий автомобиль со знакомым шильдиком, и спустя несколько секунд на улице появилась председатель. Она стала оглядываться, видимо, ища меня в темноте.

– Госпожа Меллар.

Я подошел к ней со спины, и она резко обернулась. Втянул воздух. Парфюм выветрился, обнажив ее натуральный запах, в котором ощущались следы долгого трудного дня.

– Пойдемте, – вымолвила она осипшим голосом.

Мы приблизились к ограждениям академгородка, и патрульные, взглянув на корочку ее удостоверения, открыли ворота. Меллар замялась:

– Думаю, нас должны встретить. Я просила секретаря предупредить полицию, что мы собираемся в Корпус.

Я осмотрелся: за исключением двух полицейских, охраняющих ворота, улица была пуста. Мы потоптались на месте некоторое время, пока ветер не принес запах еще одного человека. По привычке повернул голову в его сторону, и Меллар, удивленно проследив за моим взглядом, всмотрелась в темноту. Спустя минуту мы заметили приближающийся к нам силуэт мужчины. Широкий размашистый шаг и резкие движения выдавали в нем служителя порядка. Когда человек оказался на расстоянии метра от нас, я смог разглядеть два серебристых кружочка на нагрудном кармане черного кителя – знак представителя среднего начальствующего состава полиции.

– Госпожа председатель, мое почтение, – басистый голос разрезал тишину. – Дарим-абдэер к вашим услугам. По поручению начальника Главного полицейского управления я организую для вас осмотр Корпуса.