«Локи ел очень быстро, но Логи, с которым он состязался, был сам огонь. Тиальфи замечательный бегун, но перегнать Гуги он не мог, потому что Гуги — это мысль, а она быстрее любого бегуна. Рог, из которого пил Тор, другим концом был соединен с мировым морем, и он выпил столько воды, что оно обмелело, как при сильнейшем отливе. Подымал Тор вовсе не кошку, а мирового змея Ёрмунганда, и поднял так высоко, что тот только кончиком своей морды и хвоста еще касался земли, но самое трудное испытание он выдержал тогда, когда боролся со старухой Элли. Так как это сама старость, и она любого кладет на обе лопатки, Тор же упал перед нею только на одно колено».

Нужно ли произносить мораль сей притчи или она уже и так понятна?

— Да, понял! Не читал, но интересно. Правда, ты мне зубы не заговаривай. Скажи, когда мама будет дома, а то мне надо с ней поговорить и извиниться. Мы были неправы, и в кафе тоже, сильно перебрали, по случаю начала занятий, вот и захотелось познакомиться с симпатичными девчонками.

— С применением насилия?! Тогда можете попробовать справиться с моей кормилицей. Было бы очень интересно посмотреть, чему вас там в десанте учат. А то давайте прямо здесь и сейчас, а мы с Алексеем в сторонке посмотрим.

— Не, ну вы что, серьёзно? Она вон какая, а нас обучают рукопашному бою.

— А давайте мы у самой девушки спросим? Может, она и согласится.

— Да, не. Мне неудобно, вдруг она травму получит? Нет, девушка, я только за вас переживаю.

У домомучительницы прорывался смех, и она не смогла его подавить. Улыбнувшись, ответила.

— Я готова. Может, приступим? А то, болтая, только замёрзнем!

Я с радостью заорал.

— Спарринг! Спарринг! Может еще зрителей позовём?! И будем пари заключать! Алексея я даже не спрашиваю. Прекрасно знаю, на кого он поставит. Так и я тоже. А больше не с кем пари заключать.

— Хватит разговоров, а то половина посёлка сбежится поглядеть, — перебила нас товарищ Людмила.

— Есть, отставить разговорчики в строю. Разрешите удалиться.

— Иди уж, а то тебя точно не заставишь умолкнуть.

— Тогда приступайте. А мы отойдем в сторонку и освободим вам площадку.

Мы с Алексеем расположились поодаль, и я предложил пари на какой минуте он поймёт, что не с той связался. Но опять же, наши мнения почти совпали. Даже неинтересно.

Так и оказалось, что после трёх попыток. Дважды оказавшись брошенным на землю, и один раз на болевом удержании, он сдался.

Мы подошли поближе, и я протянул ему свою пятерню.

— Молодец. Очень достойно. И не стал лезть в бутылку, как раньше. Дай пять! Не зря я тебе рассказывал мифы. Она из меня все соки на тренировках выжимает. Для спарринга с ней у меня ещё молоко на губах не обсохло, но со сверстниками вполне нормально. А уж муштрует она почище, чем в ваших десантных войсках.

Мы пожали друг другу руки, и как ни странно, но он не пытался расплющить детскую ладошку в своей пятерне.

— Ты не боишься вот так ко мне подходить, а то вдруг что произойдёт?

— Солдат ребёнка не обидит. Небось, слыхал такую фразу. Да, и к тому же не из пугливых, должен был бы помнить. Тут пытались продемонстрировать свою крутизну, куда более крутые перцы. Так кого не прислонят к стенке, те сядут на очень и очень долгие сроки. Жаль, что они тогда Алексея ранили — су-у-ки, ну так тем, скорее всего, вышка прилетит. Ладно, бывай Пётр. Будь здоров, служи достойно, и скорых ста дней до дембеля! А твои извинения я обязательно маме передам, но она так много времени пропадает на лекциях и дополнительных занятиях, что днём её дома не застать.

Алексей и товарищ Людмила тоже попрощались, и мы пошли к проходной, где дед Серёжа встретил нас улыбкой.

— Видел! Это кто-то совсем посторонний, что смогли его развести на борьбу с Людочкой. Смелый парень, и совсем безбашенный.

— Дядя Серёжа, я же просила не называть меня Людочкой. Не люблю, я!

— Ты мне в дочки годишься, и потому ты для меня — Людочка, или тебе хочется, чтобы я тебя Милочкой величал.

— Нет, дядя Серёжа! Как всё-таки с вами сложно разговаривать. Вы же знаете, что я терпеть не могу, когда меня зовут Милой!

Здравый взгляд на вещи, а ведь она даже не видела «Покровских ворот» и Маргариты Павловны, которая именно так и третировала Людочку[120].

Встреча с Марией Биешу состоялась совсем неожиданно. То есть, я её ожидал и надеялся на то, что она состоится. Правда не ожидал, что она состоится так скоро. Меня пригласили подъехать в театр буквально через неделю, А это очень краткий срок, так как девушки должны были всё прочитать, и подготовить музыкальное сопровождение, а также хотя бы немного отрепетировать.

Мне и самому было интересно послушать, как это будет звучать в театральном зале. Фильм — это всего лишь фильм, а опера — это действо и проходит оно вживую. Я подъехал на часок раньше намеченного времени встречи, чтобы прослушать музыкальное сопровождение и что-то порекомендовать музыкантам.

Девушки постарались и привлекли ещё с десяток исполнителей на разных инструментах, но у них не было партитур и мне пришлось прямо на месте расписать для имеющихся исполнителей. Успели несколько раз по ним сыграть, до прихода примадонны.

Было ещё достаточно шероховатостей, а я, с абсолютным музыкальным слухом, различал их все, и впоследствии указывал на них. Ничего, это же практически без каких-либо репетиций, так что вполне терпимо. Кроме того звучали не все необходимые инструменты. А вообще-то, вначале арии исполняются только в сопровождении рояля, а у нас почти половина оркестра.

Я специально вытащил бабулю на эту встречу, как самую подкованную в вопросах оперы. Она росла в семье интеллигентов, к тому же в столице, и много раз посещала оперные и балетные спектакли Большого театра.

Она и станет моим музыкальным критиком, а также оценит само звучание спектакля.

А пока Мария Лукьяновна читала ноты и текст, который я для двух арий уже успел перевести на русский. Однако остальные были ещё на английском языке. Это несущественно для профессионального оперного певца, так как на стажировке в той же «Ла Скала»[121] петь приходится на самых различных языках.

Я попросил девушек подвести и представить меня примадонне, и затем стал пояснять произношение текста на английском языке, с указанием артикуляции[122]. Правда с моим голосом, я не мог изобразить и сотой доли оперной арии. Впрочем профессионал и есть профессионал, так что Мария Лукьяновна легко схватывала мои пояснения. А пока мы работали с текстом и нотами, оркестр ещё пару раз отрепетировал музыкальное сопровождение.

Пару раз мне пришлось прерваться, и указать музыкантам на допущенные неточности. После чего примадонна уже смотрела на меня с видимым уважением. Пришлось пояснить, что в школе на уроках музыки, у меня определили абсолютный слух, и порекомендовали заняться музыкой. Вот я ей и занялся. Только играть на каком-то музыкальном инструменте, кроме уголка, мне пока что затруднительно. Руки не доросли. Поэтому приходится музыку записывать сразу на нотный лист, слыша звучание только в голове.

Через час приступили к исполнению арий, и мне понравилось. Хоть оставалось ещё немало шероховатостей, а кое-где приходилось подправлять, чтобы звучало как в оригинале. Бабуле также очень понравилось, и она похвалила, все оперные арии, которые услышала.

Но самое главное, что понравилось самой примадонне и музыкантам театра. А это уже основа для успеха. Пока будут проходить репетиции, у меня будет время заняться костюмами с костюмером театра, и разъяснить балетные номера балетмейстеру. От этого и станем плясать, как от печки[123].

После исполнения арий мы уединились в гримёрке, и стали обсуждать весь спектакль. Я пообещал подготовить все партитуры в течение пары недель, и написать там тексты на английском языке. Перевод на русский язык сделаю несколько позднее, потому что потребуется вписать текст в музыку. Пояснил Марие Лукьяновне, что писал музыкальный спектакль в расчёте на проведение гастролей театра за рубежом. Оттого и был выбран английский язык, как международный. Остальными я, к сожалению, пока не владею.