Анна сменила позу, получив вновь наполненный бокал. Она старалась делать маленькие глотки, оценив коварство вкуснейшего вина, которое изумляло шелковистостью и бархатистостью.

– Могу предположить, что у вас есть склонность к риску, – проговорила она с уважением. – Судя по тому, что вы не стали размениваться на бюджетную окраину, а сразу замахнулись на дорогой Центр! – Анна по своей природе была трусишкой и не одобряла необдуманные действия, а способность просчитать заранее все факторы «за» и «против» казалась ей чем-то сродни большому дарованию.

В медовых глазах Карена мелькнуло выражение неподдельного интереса.

– Для красивой женщины вы задаете удивительно грамотные вопросы, – мягкая улыбка пробежала по его губам. Первый за вечер комплимент прозвучал нейтрально, без «подката», но в устах Карена он имел немалый вес. Польщенно засмеявшись, Анна вновь вцепилась в вилку, предательски подвернувшуюся под руку. Длинные зубчики тут же подхватили очередной кусок чего-то доселе неопробованного.

– Я думал об этом, – признался Карен. – Но все осложнялось тем, что к тому времени я был непоправимо испорчен!

Анна во все глаза уставилась на него, готовая, наконец, услышать о долго скрываемых ужасных недостатках, но мужчина опять ее «разочаровал».

– В хорошем смысле! – уточнил он, поймав выражение неподдельного любопытства в широко распахнутых серых глазах. Бокал с соком в его руке подмигнул Анне переливом гранатовых полутонов. – Дело в том, что прокатившись по странам Востока и посетив множество ресторанов в Турции, Египте, Дубае, я четко понял, что именно готов сделать для своих гостей. Мне захотелось привнести экзотики в наш привычный, устоявшийся быт; смешать стили, на первый взгляд не подвластные смешиванию; даже немного похулиганить в этой сфере. При этом ничего не принижая и не ущемляя, а наоборот, усиливая достоинства в обрамлении достоинств…

Он замолчал, обдумывая, насколько понятно выразился, и Анна пришла ему на помощь:

– Вам это удалось на 200 %! – воскликнула она, с ужасом понимая, что ее распоясавшаяся вилка не собирается униматься. Но увидев, что на этот раз и вилка Карена составила ей компанию, Анна немного ослабила самоконтроль.

– Возможно, кому-то и не придется по душе получившийся «винегрет» стилей, но мне хотелось утонченной эклектики, – продолжал Карен с воодушевлением. – И я несказанно доволен полученным результатом! Я посчитал нашим долгом дарить людям не только радости чревоугодия, но и эстетические удовольствия. Чтобы наслаждение пищей переплеталось с определенным чилаутом, который не просто согревал бы их уютом, но и привносил некие чувственные аспекты, удивляя необычными, пленительными ощущениями, которые люди никак не ожидают испытать в подобных местах…

Вспышка айфона по другую сторону стола прервала Карена.

– Я не очень вас утомил? – поинтересовался он, испугавшись своего многословия.

– Нет, что вы! – с жаром воскликнула Анна, боясь, что он собьется с мысли. – Я прекрасно понимаю, о чем вы говорите! Здесь эти ощущения разлиты в воздухе. Они почти физически осязаемы! В том числе, благодаря удивительной музыке, такой густой и обволакивающей! Теперь я понимаю ту кобру, которую завораживают мелодии индийских йогов!

Она вдруг осознала, что меняющийся во времени оттенок глаз Карена также относится к неожиданностям сегодняшнего ужина и входит в длинный перечень его психоделических составляющих.

– Я говорю серьезно, без толики лести, – продолжала она, испытывая огромную благодарность к столь целостной и сильной личности, заключенной в хилую по виду оболочку. – Я действительно очарована вашим творением с первых шагов, как только переступила порог этого заведения, а вернее, еще раньше – при личном знакомстве с павлинами у входа в этот волшебный мир!

– Благодарю, Анна. Ваши слова являются для меня высшей похвалой, – цвет глаз соседа по дивану под пристальным контролем Анны поплыл в сторону горчичного. – Откровенно говоря, я сразу почувствовал в вас родственную душу и даже готов открыть вам один большой секрет!

Карен придвинулся ближе, понизив голос, хотя шпионов рядом не наблюдалось – Ирина с Артуром ворковали подобно двум голубкам, не видя и не слыша никого вокруг. Прозвучавшую фразу мужчины следовало считать вторым комплиментом, но таинственные нотки в его голосе внезапно рассмешили Анну. Осознавая важность момента, она постаралась сохранить серьезность.

– Постараюсь никому не проболтаться! – пообещала она, на всякий случай покосившись на парочку напротив.

С другой стороны стола заразительно несло любовными флюидами, и Анна вдруг испугалась, что Карен может все испортить каким-нибудь ненужным романтическим признанием. В голове лихорадочно промелькнули различные варианты вежливого отказа – ей не хотелось выглядеть неблагодарной, но долго дремавшие на задворках сознания комплексы резко проснулись и, прорываясь через туман легкого опьянения, категорически воспротивились началу новых отношений.

Как ни странно, интуиция сегодня работала против Анны – маленький мужчина абсолютно не был склонен к романтике, его сферу интересов занимали абсолютно другие материи…

– Я мечтаю о новом ресторане, – полушепотом выдал Карен. Приблизившись, он все же не собирался жарко и пошло дышать Анне в ухо, а сохранял подобающую приличиям минимальную дистанцию. Лишь порция разогнавшегося со временем парфюма деликатной вуалью окутала женщину.

– Вот как?! – облегчение и разочарование одновременно накрыли Анну. Не подавая виду, она изобразила искреннюю заинтересованность, параллельно пытаясь идентифицировать раскрывшиеся нотки мужских духов.

– У меня грандиозные планы, – доверительно продолжал Карен, погруженный в свои мысли. – Давно мечтаю о крутейшем симбиозе Востока и Запада! К сожалению, в нынешнем проекте мне не удалось в волю наэкспериментироваться. Нужно признать, что разница в менталитетах (у моего партнера очень строгое традиционное воспитание), а возможно, еще что-нибудь, помешала нам прийти к полному согласию в деталях, – он помолчал. – Но очень скоро я создам нечто… Это будет кавказская кухня с лучшими элементами европейской…В интерьере восточные традиции сольются с западными, а древность – с цивилизацией…

Глаза Карена теперь горели золотом, и Анна, заслушавшись, прониклась сильнейшей увлеченностью, сквозившей в каждом его слове.

– Вы говорите удивительные вещи, – проговорила она. – Моя фантазия буксует, не позволяя представить подобные сочетания!

– А я столь явственно все себе нарисовал, что уже сейчас могу набросать подробный дизайн будущего помещения, – засмеялся Карен. – Иногда мне кажется, что я превратился в фанатика своей идеи. Но кому от этого плохо? – спросил он с обезоруживающей улыбкой.

– Никому! – горячо подтвердила Анна. – Побольше бы клевых идей, и почаще бы они претворялись в жизнь!

Ее слова прозвучали как тост. Выпуклые поверхности стеклянных сосудов чокнулись, издав мелодичный звук.

– У вас все получится, я уверена! – закрепила свою мысль Анна.

– Спасибо на добром слове, – отозвался Карен. – Я тоже в этом ничуть не сомневаюсь. Осталось только немного заработать и по новой пустить все в дело!

– Кого пригласите в компаньоны на этот раз?

– Однозначно, никого! – категорично воскликнул Карен. – Больше не будет деструктивных споров и дискуссий, выносящих мозг! Все буду делать исключительно на свое усмотрение!

По глазам Карена Анна заметила, что он готов открыть еще что-то важное, и слушала, не перебивая.

– Должен признаться еще кое в чем! – произнес мужчина, подтверждая ее догадки.

Анна поощрительно улыбнулась. Она давно вытянула ноги, позволив себе занять наиудобнейшее положение. Утопая в разноцветных подушках, она чувствовала себя шамаханской царицей, внимающей интересным историям верного слуги, с почтением развлекающего свою госпожу.

– Дело вот в чем, Анна…Я люблю живопись, – продолжал Карен, открыв в ее лице благодарного слушателя. – Естественно, армянскую, хотя во мне намешано немало разных кровей. Но национальная живопись, как бы это сказать, слишком традиционна, что ли, для современного потребителя, немного однобока, пресновата…В этом я могу признаться только вам, поскольку ни один из моих «соплеменников» меня не поймет, да еще и осудит за подобные оценки. И основная проблема в том, что никто из моих теоретически возможных компаньонов, даже в страшном сне не одобрит ничего такого, что вырывается за рамки традиций, а значит, не очень укладывается в их систему координат…