– Хочешь покопаться в моих сексуальных пристрастиях? – саркастически поинтересовался он, и Люся поняла, что никакие расспросы ни к чему не приведут.

– Ни в коем случае, – отступила она. – Просто не понимаю, что может быть лучше юной послушной овечки…Но, конечно, решать тебе…

– Спасибо, что позволяешь, – Олег даже не снизошел до улыбки. – И вот еще что: я намедни перечислил тебе слишком большую сумму. Немного не рассчитал свои силы, так что половину верни!

Люся вспыхнула.

– О чем ты говоришь?! – вместо того, чтобы налаживаться, финансовый вопрос как будто вознамерился ее сегодня прикончить. – Все было потрачено в тот же день без остатка!

– Серьезно? – Олега очень удивила скорость избавления от денег. – А ты не забыла, какой долг висит за тобой с прошлого года? Как ты собираешься платить? Все сроки на исходе, а я не люблю задержек…

В голосе мужчины зазвучала сталь, повергшая Люсю в панику.

– Я все верну, как договаривались, – уверенно проговорила она, боясь выдать свое истинное состояние. – Но ты пойми, что клиенты стали подводить – через одного просят отсрочки платежей!

– Это меня не волнует! – отрезал Олег. – Подготовь мне к завтрашнему дню перечень расходов, я хочу знать по пунктам, на что конкретно пошли мои средства. Еще мне нужен четкий перечень планируемых выплат мне с указанием конкретных дат!

Он даже не потрудился попрощаться – в трубке образовалась пустота, а Люсю охватило состояние ступора.

Посидев некоторое время в полной неподвижности, она ясно ощутила приближение катастрофы. Ноги сами понесли ее к стеклянному шкафу, откуда на свет появилась початая бутылка «Курвуазье». Обычно коньяк предназначался для щедрых клиентов, но сейчас он требовался ей самой.

Плеснув на дно стакана, Люся прошлась по комнате и остановилась у окна. «Возьму такси» – подумала она, вспомнив о машине, оставленной внизу.

Дождь практически закончился, активизировав движение автомобилей, что в свою очередь усилило уличный шум. Захлопнув раму, Люся залпом опрокинула коричневую жидкость. Закуска в виде крохотной печеньки помогла справиться с перехватившим горло дыханием, и в следующий момент приятное тепло разлилось по телу, а женский мозг уже усиленно работал под влиянием раздражения на весь мир.

Поскольку ничего не получалось наладить у себя – хотелось кому-нибудь сильно насолить, не все же ей одной страдать!

«В таком случае, следует предпринять что-либо прямо сейчас» – решила она, возвращаясь к столу и наливая в стакан еще немного. – «Не стоит сидеть, сложа руки, как последняя овца…»

Внезапно она заметила на заднем плане застывшей на экране картинки лица Анны с Ириной. Сидя за подиумом в первом ряду, подруги явно любовались Иваном. Увеличив их изображения, Люся разглядела неприкрытое восхищение, с которым они смотрели на юношу, демонстрировавшего в этот момент костюм василькового цвета.

Цвет и в правду обалденный. Позитивный, энергичный, крутой.

Подгоняемая возникшим порывом, Люся выпрыгнула из кресла и метнулась к металлической стойке с образцами, прибывшими со съемок. Отыскав среди них тот самый васильковый пиджак, она высвободила его из прозрачного чехла. Женщина вспомнила, как офигительно Иван танцевал в нем и дурачился под прицелом камеры Феликса, выкидывая разные коленца. Обняв пиджак, она постояла с ним некоторое время, а затем накинула себе на плечи, погрузившись в тонкую оболочку ауры молодого человека, задержавшейся в волокнах ткани.

« С чего начать?» – в голове уже зрел план действий. – «Ирину, пожалуй, пока можно не трогать. До этой гадюки еще дойдет очередь! Ее голыми руками не возьмешь – придется повозиться, так что оставим на десерт…»

Некоторое время назад, когда все их мужья здравствовали и плотно общались, Люся имела неосторожность рассматривать супруга Ирины в качестве любовника. К тому моменту Василь Иваныч неумолимо сдавал позиции в постели и, в силу возраста или каких-то других причин, растерял интерес к молодой супруге. Люся же, чувствуя недостаток мужского внимания, попробовала поискать его на стороне, причем по глупости – в своем ближайшем окружении. Правда, быстро выяснилось, что ее массивная, богатая целлюлитом фигура, не пользуется спросом. К тому же холодный, жестокий блеск, запоздало обнаруженный в глазах Петра, заставил Люсю сдать назад – почему-то на память пришли зловещие фильмы про изощренных садистов и маньяков.

С тех пор она опасалась заодно и Ирину, которая, казалось, видела ее, Люсю, насквозь. Интуитивно чувствуя исходящую от Ирины неприязнь и способность дать отпор, а то и «укусить», Люся предпочитала до поры до времени не связываться с ней, обходя стороной, но ожидая удобного момента сделать какую-нибудь подлость.

Пока такая возможность не представилась, можно было потренироваться на Анне, которая являла собой идеальный объект для издевательств…Ее добрые коровьи глаза просто напрашивались на какую-нибудь подлянку. А наличие рядом сладострастного супруга словно магнитом притягивало Люсю – ее распирало от желания отомстить в лице Анны всем этим людям за то, что они более респектабельны, более успешны, более удачливы.

Теперь нужно только обмозговать, как бы побольнее уколоть эту гусыню, которая, не смотря ни на что, высоко держит голову и смотрится непотопляемой…

Дрожь в руках и чувство тошноты, оставшееся после курения, привели Люсю в еще большее озлобление. Желудок неприятно урчал, напоминая о том, что она с утра ничего не ела, но чувство голода категорически отказывалось возникать – скорее, наоборот, кусок не лез в горло, а нервы были на пределе.

Схватив со стола телефон, Люся набрала номер Варвары, но вспомнив, что девушка находится на учебе, нажала «отбой». Бросив раздраженный взгляд на часы, женщина прикинула, что вскоре у Варвары будет перерыв, и, не в силах дождаться вечера, когда увидится с племянницей дома, она послала ей сообщение «Перезвони!»

Для Варвары тетка являлась покровителем и человеком, чьим советам и наставлениям девушка обязана была подчиняться безоговорочно. Только на таких условиях Люся согласилась ее приютить в ответ на слезные просьбы матери – люсиной двоюродной сестры.

Жизнь в Москве казалась деревенским родственникам вершиной успеха. Не вдаваясь в детали восхождения Люси, они видели результат, который преподносила сама Люся: удачное замужество, квартира в столице, машина – все укладывалось в стандартный набор мещанских достижений, о котором мечтает любая девушка. Поэтому мать Варвары, не углядев за дочкой и отбиваясь от ползущих по соседям осуждающих слухов, уговорила Люсю на время последних летних каникул взять семнадцатилетнюю девчонку к себе на перевоспитание…

Едва сформировавшаяся фигурка в сочетании с высоким ростом подсказала Люсе мысль, что племянницу можно попробовать на подиуме, пока их родовая тяжеловесная генетика не взяла верх над подростковой худобой. Однако с нескладной походкой и полным отсутствием сноровки ходить на каблуках нужно было что-то делать, и тетке пришлось потратиться на курсы манекенщиц со строгим условием, что Варя будет бесплатно помогать в офисе, а в последствии все отработает на показах.

Таков был первоначальный план, но когда финансовые тиски окончательно взяли Люсю за горло, ей пришла в голову идея цинично предложить молоденькую девушку Олегу в обмен на материальную поддержку. Все сомнения в аморальности подобного поступка легко отмелись – от Вари не убудет, а тетка получит шанс не разориться прямо сейчас – в противном случае в родную деревню придется вернуться обеим…

Подобного позора Люся никак не могла допустить, тем более, что с помощью Вари она привлекала щедрого спонсора, попутно заводя на него компромат, а заодно пускала по скользкой дорожке девушку, подспудно завидуя ее свежести и возможному более удачному будущему, чем это складывалось у нее самой.

Для того, чтобы все прошло гладко, пришлось провести с Варварой воспитательную беседу о том, какими путями в наше время стоит прокладывать себе дорогу по жизни. Приправив доверительный разговор чарующей ноткой тайны, Люся объяснила девушке, что ее отсталой, несовременной матери ни в коем случае не положено знать об их маленьком секрете, касающимся взрослого женатого дядечки…