Как же мог быть взят такой мощно укрепленный город, к тому же защищавшийся стоявшими насмерть воинами? Монголы, очевидно, и здесь применили свою обычную тактику осады крупных городов. Плано Карпини пишет: «Укрепления они завоевывают следующим способом. Если встретится такая крепость, они окружают ее; мало того, иногда они так ограждают ее, что никто не может войти или выйти; при этом они весьма храбро сражаются орудиями и стрелами и ни на один день не прекращают сражения, так что находящиеся на укреплениях не имеют отдыха; сами же татары отдыхают, так как они разделяют войско, и одно сменяет в бою другое… И если они не могут овладеть укреплениями таким способом, то бросают на него греческий огонь (смесь нефти со смолой — А.Х.)», причем нередко достаточно хитрым способом, отраженным как в монгольских (см. «Алтын тобчи»), так и булгаро-татарских преданиях. В последних говорится, что когда монголы не смогли штурмом взять Великий город, то они сделали вид, что готовы снять осаду, если осажденные принесут им символический выкуп — от каждого дома по голубю или воробью. Когда осажденные, обрадовавшись, принесли просимое, монголы привязали к ножкам птиц смоченные указанным составом пакли, зажгли их и отпустили птиц и все они полетели к своим гнездам, и в одночасье весь город, преимущественно деревянный, сгорел.
Город был сожжен, не только деревянные, но и белокаменные и кирпичные здания были разрушены. Осажденные, не успевшие убежать, были убиты. Их останки встречаются не только в развалах зданий, но и в колодцах — очевидно, туда сбрасывали живых.
После взятия и уничтожения столицы страны — Великого города, который потом так и не был восстановлен, началось уничтожение и разгром остальных городов и сел Булгарии. Как сообщал Юлиан, слышавший в 1237 г. об ужасном разгроме Булгарии, монголами в Булгарии было взято еще «60 весьма укрепленных замков». Следы пожарищ и разгрома этого времени отмечены археологами во всех исследованных городах и селах Булгарии — Суваре, Джукетау, Бряхимове (Болгарское городище) и др.
Многие из жителей Булгарии были убиты, как были истреблены почти все от старца и до сущего младенца, оказавшиеся в Великом городе во время его захвата, многие пленены, многие бежали в более безопасные районы: за Каму, в сторону Казани и севернее, в земли обулгаризированных буртас, а некоторые еще дальше — на Русь и даже в Норвегию. Юлиан в 1237 г., например, видел в Суздале беглецов из Булгарии. Это же подтверждает и Татищевская летопись, сообщающая, что после взятия Великого города «того же году от пленения татарского многие болгары избегше, пришли в Русь, и просили, чтобы им дать место. Князь великий Юрий вельми рад сему был, и повелел их развести по городам около Волги и в другие». Очевидно, тогда и появились села с булгарскими выходцами около Костромы и еще выше по Волге, в частности, в Новоторжеской земле под Тверью. Вероятно, во Владимире нашел убежище и один из булгарских царевичей — эмир Гата, принявший там в 1237 г. крещение и заложивший основу рода князей и графов Зубовых.
Монголы почти целый год, с осени 1236 по осень 1237 года воевали на булгарской земле, причем воевали всей своей огромной армадой, так что это отнюдь не была ни молниеносная победа, ни кратковременный рейд. Происходило длительное и планомерное уничтожение Булгарии как наиболее сопротивляющегося государства и как самого непокорного монголам народа. Если осенью, зимой и весной 1236–1237 гг. бои шли на основной территории Булгарии, то к лету и осени 1237 г. они переместились на западную и северо-западную окраины страны. Как сообщал тот же Юлиан, к осени 1237 г. монголы «завладели пятью величайшими языческими царствами: Сасцией (Саксин), Фулгарией (Булгария) … напали на Ведин (земли предков чуваш), Меровию (земли предков марийцев), Пойдовию (земли обулгаризированных буртас), царство морданов (мордвы)».
Здесь в западных районах Булгарии, на земляк обулгаризированных буртас воевали 6 монгольских армий во главе с Бату, Орду и Берке (сыновья Джучи), Каданом — сыном Угедея, Бури — внуком Чагатая и Кулканом — сыном Чингис-хана. Как свидетельствуют археологические исследования предмонгольских памятников буртас в Пензенском крае, большинство их погибло именно в результате монгольского нашествия. Особенно впечатляющие следы монгольского разорения зафиксированы на Юловском (остатки города Буртаса) и Золотаревском городищах в Верхнем Посурье — это сгоревшие дома и укрепления, останки погибших людей и т. п. Часть буртас — предки будущих татар-мишарей — бежала тогда в более безопасные земли, в том числе и на Русь. В связи с этим интересны сведения о роде князей Беклешевых и Беклемишевых. Основателем рода был Беклеш — сын Мухаммада Булгарина, распространявшего ислам в XII–XII вв. в Мещере, но затем бежавшего от монгол на Русь и там принявшего христианство.
Одновременно летом 1237 г. монголам пришлось вести карательные операции против поднявших восстание в степях Нижнего Поволжья и Прикаспия кипчаков под водительством Бачмана, а южнее — алан во главе с Качир-укулэ. Последним удалось объединиться с черкесами, асами-осетинами, не до конца покоренными саксинами — нижними булгарами, и начать успешно воевать с монголами. Против них были посланы две армии (20 тысяч воинов) во главе с Менгу-кааном. Как сообщают Джувейни и Рашид ад-Дин, им удалось убить Бачмана и Качир-укулэ, а затем и подавить восстание.
Значительное войско (не менее 5 армий) оставалось и на территории собственно Булгарии, где также было весьма неспокойно. Эти войска возглавлялись Субедэй багатуром, Гуюк ханом — сыном Угедея, Шейбаном и Тангутом — сыновьями Джучи, Байдаром — сыном Чагатая.
Поздней осенью 1237 г. все находившиеся в пределах Булгарии и Поволжье «царевичи сообща устроили курултаи» и, как сообщает Рашид ад-Дин, «по общему соглашению, пошли войной на русских». В этом зимнем (1237–1238 гг.) походе участвовали армии, возглавляемые Бату, Орду, Гуюк-ханом, Менгу-кааном, Кулканом, Каданом и Бури, общей численностью 120–140 тысяч воинов. Но остальная половина войск, примерно 100–120 тысяч, в том числе армии Субедэя багатура, Бучека, Шейбана, Тангута, Байдара и Берке, оставались в Булгарии. Очевидно, как это предполагает Л.Н. Гумилев, с одной стороны, монголы не ставили своей главной целью завоевание Руси, а с другой, слишком опасными для них оставались булгары. Но в результате отчаянного сопротивления многих русских городов и княжеств Батый был вынужден вывести из Булгарии еще три армии — Субедэя, Бучека и Байдара. Все они затем приняли участие во взятии Киева. Тогда же, т. е. в 1238 г., Шейбан отправился усмирять восставших жителей Крыма, Берке — новое восстание кипчаков.
Таким образом, в 1238 г. в Булгарии осталась малочисленная и ничем не примечательная армия Тангута. Воспользовавшись этим, булгары предприняли отчаянную попытку опрокинуть завоевателей и вновь обрести независимость. По сведениям Рашид ад-Дина, во главе восстания встали два тамошних вождя — Баян (Пабаян) и Джику, которые вначале «изъявили царевичам покорность, были (щедро) одарены и вернулись обратно, (но потом) опять возмутились». Мы предполагаем, что в этих «вождях» мы можем усматривать сыновей убитого при осаде Великого города в 1236 г. булгарского царя Абдуллаха — Алим бека и Алтын бека. В одном из древнейших булгаро-татарских шеджере (родословной), так называемой шеджере Бараджа, записанной Георги в XVIII веке, говорится, что сыновьям Абдуллаха после гибели Биляра удалось скрыться от захватчиков, причем один из них (Алтын бек) скрылся за Каму — в сторону Казани (к этому времени единственной белокаменной крепости булгар), а второй — Алим бек «выстроил на Черемшане значительный город, который он назвал Бюлюмаром».
Действительно, после взятия и разрушения Великого города булгары предприняли попытку построить на правом берегу Малого Черемшана новую столицу, большой город, остатки которого до сих пор известны под именем Балымерского городища или Балынгуза. С юга к недостроенным укреплениям этого города примыкают остатки большого булгарского кладбища, где, по многочисленным преданиям, был погребен Маалум-ходжа (отсюда Балынгуз), он же Абдуллах-Ходжа, — возможно, убитый после падения Великого города последний царь независимой Булгарии Абдулла. Так легенды смыкаются с историческими фактами, и мы можем полагать, что возглавившие в 1238–1239 гг. попытки булгар к освобождению от монгольского ига, сопровождавшиеся строительством новой столицы, Баян и Джику вполне отождествимы с Алтын беком и Алим беком булгаро-татарских легенд и преданий. В какой-то мере это подтверждает и Юлиан, связывая, правда, эти события с мордвой: «Там, в Поволжье было два князя: один князь со всем народом и семьей покорился власти татар, но другой с немногими людьми направился в весьма укрепленные места, чтобы защищаться, если хватит сил».
