— Батюшки, так это ты, — вылезает старик, не забывая по пути перекреститься. — Ключи аки где нашёл?

— Привет, старик. Ключи? Владелец дома лично вручил. Можешь не прятаться тебя не тронут, это часть нашей с ним сделки. Не бери в голову в общем, — устало улыбаюсь, облокачиваясь о кухонный островок.

— Чаю, кофе изволишь? — предлагает старик, поправляя свою помятую одежду.

— Какие мы гостеприимные.

— А-то! С тобой гостеприимным побудь авось деньжат ещё подкинешь. Да и коли дома принимаю, за пустой стол гостей не сажают, — мелкими немного суетливыми движениями дед принялся ставить чайник.

— Ладно, так уж и быть чаю изволю, а ты пока рассказывай, чего желаешь. Ну там, внука своего отыскать, дом свой или здесь останешься. Будешь владельцу по дому помогать, думаю вы уживётесь. Он не настолько противный, да и ты можешь всегда мне на него пожаловаться, — начинаю предлагать, очередной шанс поработать доброй феей.

Старик аж дорогие чашки из рук чуть не выронил пока доставал, но всё же благополучно донёс дорогущий фарфор до стола живым и невредимым.

— За что ж ты так со мной, сынок. Я человек старый, больной. Шутки не к месту, а в сказки уже не верю, — старик театрально хватается за сердце и грустно вздыхает.

— Ты не понял. Я действительно это предлагаю, — пытаюсь успокоить его.

Дед на минуту задумался, налил чай, передо мной чашку поставил, пряники, сушки, печения разложил и сам рядом устроился. Сидит и смотрит на меня. Видимо думает.

— Не уж-то чай мой тебя так раздобрил? Так ты ж ещё не пил… Внука нерадивого-то отыскать надобно бы было, да толку с него, как с козла молока. Бросить он меня в беде бросил, то ли дело ты… Я бы его нашёл. Поговорил с ним. Корни бы заставил вспомнить, да сюда б вернулся. А хозяин то, чего это жить со мной согласился? — ловлю на себе внимательный взгляд старика.

— Карму подлечит, да и люди с историей ему нравятся. Только всё равно если хамить будет говори, уроки воспитания ему устрою, — пытаюсь заверить его о безопасном положении дел.

— Да я и сам ему уроки воспитания устрою, опыта-то побольше твоего будет, — улыбается старик, отпивая чай чай.

— Ну методы у нас определённо разные, — улыбаюсь в ответ. — Ладно. Определились. Внука я тебе найду. Сегодня вечером с владельцем дома приеду, так что жди. Пойду, пожалуй. Отдохнуть надо пока время есть.

Собираюсь уйти как старик меня останавливает.

— Куда ж ты, сынок. Чаю даже не пригубил.

— Аппетита нет. За гостеприимство спасибо, — в благодарность киваю ему и ухожу.

Вернувшись во двор, сажусь к Марине в машину, и мы направляемся обратно в офис. Ехала она быстро, видимо очень хотела наконец выдохнуть, да и я тоже.

Дорога пролетает незаметно в запутанных сбитых мыслях, что даже не замечаю, как оказываюсь уже на привычном уютном диване в своём кабинете. Как только ложусь на него быстро проваливаюсь в сон.

Не знаю сколько часов мне удается проспать, как Марина будит меня.

— Петя, вставай. Лия очнулась.

Лия

Несмотря на невесомое состояние души тело казалось очень тяжелым. Наверное, нагрузка антидота на организм. Ничего себе так нагрузка. Разлепляю тяжелые веки и вижу перед собой Женьку, который внимательно смотрит на меня попеременно разглядывая значения на подключенных ко мне аппаратах.

Было ощущение, что я не видела его лет сто. Так стоп. Соберись. Что последнее ты помнишь? Мысли путаются словно я вообще забыла, как плавать в просторах памяти. Антидот. Точно. Я же помню, что мне его вкололи. А кто? Женя.

Закрываю глаза обратно. Ощущалось, что мне всё это почудилось. Будто я ни Женю не видела, ни палату. Интересно это состояние пройдёт или нет? Кого бы спросить? Женю. А как спросить? Чувствую, как в вены мне заливают что-то ещё. Тело расслабляется, и я отключаюсь снова.

С новым пробуждением тело не было таким тяжелым, скорее ватным и измотанным, а вот голова болела страшно. Лениво подняв веки, снова вижу Женю. Он, наверное, переживает за меня. Интересно, всё происходит ровно так как он просчитал или нет. Однако его внимательный сосредоточенный взгляд, намекает на то, что у него всё под контролем.

— Привет, Женька, — хриплю, через свои усталые и напряженные голосовые связки.

— Как ты, принцесса? — его серьёзность сменяет улыбка и он останавливает свой взгляд на мне.

— Не знаю. Как будто не спала с неделю и пахала как лошадь, — слабо улыбаюсь, чувствуя ноющую слабость каждой мышцей тела.

— Ну твоему мозгу и нервной системе изрядно потрудиться пришлось, — грустно вздыхая признается Женька, краснее и почёсывая затылок. — Прости меня, но… Иначе никак. Клетки сыворотки были внутри тебя достаточно долго и прижились конкретно.

— Всё нормально. Я тебе верю. Да и не было ещё у тебя такой задачи, с которой ты не справился, — пытаюсь подбодрить его.

— Тебе то откуда знать ты же ничего не… Стоп. Погоди-ка. Ты вспомнила что-нибудь? Клетки-клетками, но мы же тут за память вроде как боремся, — Женька оживился и подошёл ко мне ближе.

И тут ко мне приходит осознание что я и вправду помню. Всё помню. Знакомство. Песни. Концерты. Ежегодные приёмы у Павловых. Показательные шоу династии в узком кругу спонсоров и прочей элиты. Маму. Папу. Детство. Все шишки, ссадины, синяки, шрамы. Как физические, так и душевные. Марину, Лизу, Настю и других ребят. Петю.

Кадры из жизни проскальзывают в голове кинолентой и загружаются в мой мозг. Сама не замечаю, как вскакиваю с места на кровати и сидя осматриваюсь по сторонам неизвестно в поисках кого. Хотя нет. Вру. Знаю в поисках кого. Стаскивая с себя все датчики, смотрю на Женю.

— Где Петя?

Хрипота, головная боль, слабость всё, кажется, проходит само собой. Сердце начинает бешено биться, впуская адреналин в кровь.

— Сейчас позову, — понимающе кивает Женя и удаляется.

Мне хотелось увидеть друзей, родителей, родственников. Я так по всем соскучилась. Только это всё потом. Сейчас меня волновало только одно.

Как только дверь отворяется заходит Петя. Теперь начинает казаться что сердце замирает, я даже забываю, как дышать. Слезы катятся по щекам сами собой от переизбытка чувств.

Глаза медленно и тщательно изучают Петю с ног до головы, словно ищут подтверждение того, что это он. Тот самый. Мой.

Внимательным взглядом, привычными до боли для нас переглядками не могу перестать на него смотреть. Вижу, как и он и в моём взгляде что-то ищет, как и всегда.

Казалось, что время остановилось и мы имели необыкновенную возможность любоваться друг другом вечность. И пусть в этом стоп кадре, казалось, прошёл уже час, но секундная стрелка сделала всего лишь пару еле уловимых движений.

В несколько быстрых и решительных шагов Петя оказывается рядом со мной. Он мягко утыкается лбом в меня, и мы молчим. Без слов всё понятно. Петя нежно проводит рукой по моей щеке смахивая слезы, и я кладу свою ладонь на его сверху. Все прикосновения кажутся такими проникновенными, что с ярким трепетом отзываются в душе. В этот момент чувствую себя настоящим воплощением нежности, готовым отдать океан любви, который в ответ приласкают и обогреют.

Мы переплетаем наши пальцы. Петя чуть отстраняется, чтобы снова посмотреть мне в глаза. Кажется, будто он сам себе не верит. Не верит в происходящее. С долей сомнения, хмуря брови и ища в моих глазах ответы, Петя натыкается на действительность снова и снова. Я всё помню. Я его. И это правда.

Кажется, он и сам сейчас вот-вот растрогается от переизбытка эмоций, но ещё держится. Это же мой Павлов. Мастер сдержанности, когда ему это нужно.

Мы общались взглядами, прикосновениями, без слов. Слова были лишними. Того что чувствует сердце, по-настоящему не опишешь. О глубине внутреннего трепета не расскажешь. Это можно только почувствовать. Это энергия. Её можно попробовать передать. И если тот, кто на второй стороне, будет готов принять твои импульсы, то всё получится.

Когда эмоции изнутри начинают разрывать ментальное тело на сотни маленьких кусочков, образуя комок напряжение в груди мы одновременно не выдерживаем и наши губы встречаются в поцелуе.