— Зачем ты пришел на склад? — задаю вопрос в лоб.

— Почему ты не ответила, когда я звонил?

— Не видела, — хмыкаю, будто и так должно было быть понятно.

— Я видел, что ты видела!

— Ты следил за мной? — теряю на секунду выдержку. Его столь пристальный интерес начинает откровенно нервировать.

— Наблюдал, как люди работают. И вдруг вижу… Им кто-то мешает. Ты зачем щеголяешь перед мужиками в таком виде? — высказывает, словно его действительно волнует именно это.

— В каком таком? Чем тебе мой вид не нравится? — занимаю оборону.

— В том то и дело, что нравится! И не только мне нравится.

Снова теряюсь. Козырев что… Ревнует меня??? Что за бред?..

— Заходи… — Артур толкает меня в открывшийся лифт.

Варенье… Даже не заметила, что лифт уже приехал. Оказавшись в замкнутом пространстве, еще сильнее ощущаю сильные вибрации, исходящие от Артура. Словно невидимые токи бегут от него, пронизывают меня и снова возвращаются к хозяину. Меня начинает «примагничивать» к Козыреву. И становится уже не до смеха, не до шуточек. Уже не хочется использовать собственное тело в качестве раздражителя для Козырева. Хочется, наоборот, бежать… Чтобы снова не поддаться дикому желанию, которое, не перестаю удивляться этому, вызывает во мне зануда-босс даже сейчас.

Саша

Рысаков… Хвала небесам. Именно он в последний момент заскакивает в лифт, разрывая притяжение, установившееся между мной и Артуром. Тут же начинаю разговаривать с Андреем Васильевичем, стараясь не смотреть на нашего босса.

Однако мысли, несмотря на активную беседу, всё равно сосредоточены на Артуре. Я сама не верю в то, как совершенно непредсказуемо веду себя. Словно исключительная дура! То говорю, чтобы Козырев оставил меня в покое, то злюсь из-за его ровного отношения и начинаю провоцировать своим телом.

— Артур Георгиевич, что-то Вы сегодня не в духе, — с полуулыбкой замечает Рысаков, когда мы все вместе выходим из лифта на нашем этаже.

— Разве? — неимоверно ровно спрашивает Козырев.

— Саш, ты что ли довела?.. — Андрей Васильевич приобнимает меня за плечи. — Вот егоза… Что уже натворила?

В силу возраста Рысакову, видимо, простительны подобные высказывания. Остальным Козырев, уверена, не простил бы такие смелые умозаключения, откровенно нарушающие субординацию.

— Как всегда, виновата Бессонова, — решаю построить из себя обиженную девочку. Это отличный способ скрыть свои истинные эмоции. Не раз помогал мне пустить пыль в глаза собеседника.

Вижу, как поднимается в ухмылке уголок губ Козырева. А во мне поднимается волна негодования. Что Артур, интересно, думает про меня сейчас? Почему усмехается? И, самое главное, почему меня это так волнует? Пусть думает, что пожелает!

— Александра ни при чем. Вам показалось, Андрей Васильевич. Хорошего рабочего дня! — сказав это, Козырев направляется к своему кабинету.

— Специально доводишь?.. — не отстает от меня Рысаков, кивая в спину уходящего Артура. — Нравится что ли?..

— Что??? — реагирую очень эмоционально. Сама не понимаю, что это выдает меня с головой. — Не смешите меня! — и смеюсь очень громко, что лишь еще больше подчеркивает правоту слов Рысакова. — Нравится Козырев?.. Бред!!!

— Ой, девочка… Я имел в виду — нравится доводить… Но теперь уж и не знаю… Может, и сам Гергиевич тебе нравится, а? — кивает из стороны в сторону как-то сочувствующе.

Только непонятно, кому сочувствует: мне или Козыреву.

— Глупости всё это… — едва ли не бегом устремляюсь вперед. Хватит болтовни! Тем более в состоянии, когда я туго соображаю и несу всякую чушь.

Оказавшись в кабинете, создаю вид бурной деятельности. Хотя на самом деле продолжаю думать о том, что происходит между мной и Артуром.

— Получила под хвост… Мечется теперь… Работница года…

Именно эти ироничные слова слышу от Юли, когда Рысаков снова куда-то вскоре уходит.

— Бледная, ты что-то сказала? — поворачиваюсь к коллеге, которая нанесла на себя сегодня столько пудры, что выглядит сейчас неестественно болезненной.

— То, что слышала, — довольная улыбка растекается по её лицу.

— От кого, интересно, я должна была получить? — чувствую, что не смогу сегодня спустить всё на тормозах. Сегодня Юля у меня точно отхватит.

— От Козырева, конечно. Он тебя искал, а ты, как обычно, занималась чем угодно, но только не работой.

— Не суди по себе, — раздражение нарастает. Я никогда не была виновницей драк, но сейчас прям хочется физически сотворить что-нибудь с этой курицей. — Если кто и просиживает штаны впустую, то это ты, — уверенно говорю, расстреливаю Юлю глазами.

До настоящего «расстрела» дело не доходит только благодаря клиентам, которые заходят к нам буквально через миг. Поэтому приходится усмирить свой пыл и действительно заняться работой.

Как только часы показывают, что рабочий день завершен, вылетаю на улицу. Нужно как можно быстрее добираться до квартиры, собирать вещи и сваливать оттуда.

Это твердое и взвешенно решение, которое я приняла сегодня после обеда! Уверена, совместное проживание с Козыревым ничем хорошим не закончится.

Артур

На работе сегодня не задерживаюсь. Словно что-то тянет домой. Саша?.. Не уверен. Даже не знаю, будет ли она сейчас в квартире. Или придет позже… Или… Кто вообще может знать, что в голове у этой сумасшедшей? Может, уже вообще вещи пакует?

Последний аспект волнует больше всего. Нервирует прям. Я не хочу, чтобы Бессонова уезжала из моей квартиры! Хотя, возможно, и стоило бы…

Предчувствие не подводит. Когда я вхожу в квартиру, Сашка как раз выходит из своей комнаты. В её руках большая сумка. Полагаю, с вещами.

— Куда собралась? — застываю напротив входной двери.

— Босс… Вы с работы сбежали? Вы же любите посидеть в офисе допоздна. Что сегодня не так?

— Не так — уже не только сегодня, — признаю. — Не так — уже давно… Не замечала? — пытаюсь втянуть Сашу в нормальный разговор. Хватит уже делать вид, что ничего не произошло и не происходит.

— Нет, не замечала. А что не так? — поставив сумку, берет с полки кроссовки. — Хотя… Опаздываю. Можете не рассказывать. Уверена, у вас всё наладится, и всё будет хорошо! — обувшись, выпрямляется, неестественно улыбается и, снова схватив сумку, собирается обойти меня.

— Ты так и не сказала, куда собралась, — напоминаю, загораживая проход. — Да еще и с таким баулом.

— Это не ваше дело! Можно пройти? — старается быть вежливой. Хотя всё равно заметно, что очень нервничает.

— Нельзя! Ты никуда не пойдешь.

— Обалдел? — округляет глаза.

— Саш, давай поговорим… Как нормальные люди… — предлагаю спокойно.

— Нормальные люди? — Бессонова заводится сильнее. Её движения, слова становятся нервными. — Не отношу себя к данному подвиду. Так что, Артур Георгиевич, — машет ручкой, — «сорри». Увидимся! — следует еще одна попытка обойти меня.

— Я сказал, ты никуда не пойдешь!

Артур

— Что тебе от меня нужно? — Саша упирает руки в бока. Поза совсем не дружелюбная.

В отличие от Бессоновой я никогда не играю в какие-то непонятные игры. Привык говорить правду в глаза. Какой бы она ни была.

— Саш, ты мне нравишься, — признаюсь, стараясь не испугать девушку. Почему-то она, словно огня, боится настоящих эмоций, боится искренности. — Я не хочу, чтобы ты уезжала. Давай… попробуем… — говорить о собственных чувствах первому трудно. Со мной такое, кажется, впервые.

Лоб Саши прорезают морщины. Бессонова словно не верит своим ушам.

— Козырев… Это был просто секс!!! Ничего личного, как говорится! Ты вообще не в моем вкусе, — выдает она в итоге, осматривая меня с головы до ног.

— Ты тоже не в моем вкусе, — не могу сдержать улыбки. Это истинная правда. — Но, видимо, дело не только во внешности. Дело в чем-то ином.

— Даже слушать не хочу, — мотает головой из стороны в сторону. — Мне это всё уже надоело. Можно я просто уйду? И завтра мы сделаем вид в офисе, что ничего, кроме рабочих отношений, нас не связывает?