Тяжелые веки Елены Кирсановой задрожали в ответ и приподнялись помимо ее воли. Над нею навис внушительный торс ее любовника, и мужчина плавным касанием принуждал ее к бодрствованию. Разморившаяся под пуховым одеялом, Елена испустила сладостный стон, нырнула поглубже и вновь зажмурилась.

— Нет, вставай, Лена, — настойчиво проговорил бархатистый голос.

Туман сонливости спадал очень медленно. Еще сквозь сон Елена чувствовала приближение любимого, его горячее дыхание, его знойный аромат, которым было пропитано все вокруг, только не поцелуй. Он резко поднялся с постели, резко раздвинул шторы, утренний свет ворвался в спальню, ударив по сонным векам женщины. Та болезненно сощурилась, трепеща ресницами, и нечленораздельно заворчала в знак протеста.

Елена еще надеялась спастись от этого пронизывающего света под толщей одеяла, в которое зарылась, свернувшись калачиком. Но действия мужчины были последовательны и неумолимы. Он хладнокровно отбросил ее защитный покров и взял в тиски горячее женское тельце, податливое и мягкое, словно лишенное костей. Он тряхнул ее за плечи.

— Вставай, Лена! — на этот раз скомандовал голос.

Елена подчинилась и распахнула глаза. Потребовалось не более мгновения, чтобы только что спавшая женщина приняла привычную грациозно-соблазнительную позу. Сидя на постели в роскошном пентхаусе молодого холостяка, она призывно улыбнулась своему повелителю.

Но против обыкновения тот остался бесстрастен. В день похорон своего отца Игорь Лебедев не был настроен на утренние забавы.

— Прекрати, — почти грубо сказал он Елене. — Я спешу, поэтому душ приму первый, — безапелляционно сообщил он и скрылся за дверью ванной комнаты.

Елена присела на край постели, вместе с сонливостью ушло и благорасположение. Вместе с легкой обидой явилось чувство недовольства собой и полудетской стыдливости. Женщина прикрыла наготу краем покрывала и попробовала встать с постели, но не смогла. Тогда она вновь рухнула на нее и утонула лицом в подушке.

Она знала, что Игорь раздражен из-за того, что они проспали. До похорон Михаила Лебедева оставалось менее часа.

Елена слышала, что шум воды прекратился, но не пошевелилась. Она ждала, когда откроется дверь ванной и Игорь, как обычно, появится с влажными темными волосами, с разгоряченным телом, источающим приятный аромат. Он никогда не отказывал себе в хвастливом удовольствии пройтись мимо восхищенной зрительницы в бесстыдной и прекрасной наготе мускулистого бронзового тела. Именно этого Елена и дожидалась, безвольно распластавшись на мятой постели.

Она увидела, как дверь ванной приоткрылась, и прикрыла веки, вознамерившись любоваться красавцем из-под приопущенных ресниц. Обнаженный колосс вплотную подошел к ней, и его сочный голос вновь огласил спальню.

— Ты опять уснула, Лена?

Хитрый взгляд женщины вспыхнул. Игорь неодобрительно покачал головой, но ничего не сказал. Через пару минут он уже был облачен в белоснежную рубашку и строгий черный костюм, в котором ему предстояло мужественно пережить обычную для середины лета жару.

Елена за все утро не произнесла ни слова. Но наблюдала с постели за каждым движением Игоря. Заметив что-то особенное в ее взгляде, он подошел, сел возле нее и, приобняв женщину за тонкую талию, прошептал низким голосом: — Ты самая соблазнительная самочка на планете.

— Просто тебя не составляет труда соблазнить. — прошептала она в ответ.

— Хотел бы я остаться с тобой на весь день…

— Мы оба знаем, что это невозможно, — уныло проговорила Елена.

Да, похороны Михаила Лебедева — событие, которое немыслимо пропустить, особенно если ты сын и главный кандидат в преемники усопшего.

— Эй, — ободрил он ее и поцеловал в алые губки.

Елена легла на постель и увлекла Игоря за собой. Игорь прилег возле. Его лицо оказалось напротив ее лица. Он тяжело вздохнул, стиснув зубы. Елена видела, как вздулись вены на его висках.

Елена нежно провела ладонью по его щеке.

— Ты-то, Лен, отчего такая бледная? — спросил ее Игорь. — Не выспалась? Под глазами тени…

— Ничего, — проговорила Елена. — Все нормально.

Она натужно улыбнулась и отпустила Игоря, продолжая сосредоточенно следить за ним озабоченным взглядом.

Она вспомнила беспамятство его любви в предрассветный час, когда, очнувшись, словно от кошмара, он неистово взял ее, после чего вновь погрузился в беспокойный сон. Теперь Елена поняла, что это было вызвано нервозностью по поводу предстоящих похорон, либо иным обстоятельством, связанным со смертью его отца.

Игорь никогда не обсуждал с Еленой свои проблемы, но по его поведению она могла проследить взаимосвязь некоторых событий. Елена была чрезвычайно чутка к своему мужчине. Она безумно любила его.

— Ты встречаешься с Петром перед похоронами? — тихо спросила Елена.

При упоминании о Петре Уварове, Игорь невольно нахмурился.

Петр Уваров, супруг сестры Игоря, был временно исполняющим обязанности председателя правления «Дикого аметиста». Губы Игоря напряглись, и он ответил, стараясь сохранять хладнокровие.

— Нет… У меня будет предостаточно времени, чтобы поговорить с ним после церемонии.

Елена продолжала наблюдать за Игорем. Что-то в его поведении заставило ее усомниться в его откровенности, хотя Елена не имела никакого основания требовать от Игоря абсолютного чистосердечия. Он мог просто отмолчаться, оставив ее вопрос без ответа. Но он солгал. Лена была уверена, что есть причина, по которой Игорь солгал ей.

— У Ольги сегодня тоже не самый лучший день, — нежно проговорила она.

— Конечно.

— Будь с ней помягче, — попросила его Лена.

Игорь раздраженно поморщился. Он терпеть не мог советов, тем более, что они исходили от женщины, с которой он только спит. Тем более, что Игорь не афишировал этого…

Елена была штатной сотрудницей, она руководила Московским ювелирным салоном корпорации и сама была не заинтересована в распространении слухов относительно их сексуальной связи. Она не хотела в глазах людей быть банальной любовницей босса и прекрасно понимала, что не имеет шансов стать для него кем-то большим, нежели партнершей по постели. Дочь простого механика, она знала свое место…

— Ты у меня не для бесед по душам, Лена, — напомнил ей Игорь, проведя рукой по ее светлым волосам.

Елена обожала этот голос, что бы он ни говорил. Это бархатистое волнующее течение речи, бескомпромиссность тона… Игорь Лебедев редко повышал голос. Его слова звучали весьма убедительно даже шепотом. Когда голос Игоря достигал слуха Елены, казалось, мир за стенами их интимного пространства прекращает свое существование. Баритон Игоря обволакивал Лену, заполнял собой ее сознание, будоражил желания. С тех пор, как она впервые услышала его, для нее перестало существовать общественное мнение и собственные идеалистические представления о позволительности такого союза. Она была счастлива стать для него тайной обожательницей и готова была хранить этот секрет ото всех.

— А для чего я тебе? — спросила его Лена.

— Ты — часть этой постели. Без тебя она была бы слишком большой для меня одного. Неуютно засыпать и просыпаться, если некого обнять, поцеловать, приласкать…

— Ты думаешь об этом в такую минуту?

— Люди умирают, но жизнь-то продолжается. Ведь когда случается беда, ласки хочется сильнее.

Елена нежно посмотрела на Игоря и поцеловала его. Он ответил. Она засыпала его лицо ласкающими короткими поцелуями. Он поймал ее распалившееся лицо своими ладонями и приник к основанию гибкой шеи.

Елена взволнованно дышала, ее кожа пылала под его губами.

Игорь посмотрел на нее. Она одержимо тянулась к нему, к его губам.

— Ты мне нужна, Лена, милая, — прошептал он. — Прямо сейчас, — добавил Игорь и, не позволяя ей понять свои слова превратно, впился губами в ее рот.

Но даже и это стало небывалым признанием для Игоря, прежде он не допускал многообещающих высказываний. Их общение было функциональным. Обычно он просто давал Елене понять, что хочет ее.