Он радушно улыбнулся собравшимся и на правах наследника произнес приветственное слово, плавно перетекшее в патетическую речь с условным названием «Бриллианты навсегда», призванную агитировать собравшихся без колебаний приобретать украшения от ювелирного дома «Дикий аметист».

Сорвав овации, Игорь сердечно пожелал всем удачного вечера и вернулся в общество своей спутницы.

— Кто это? — шепнула Елена, кивнув на человека, с напряженным прищуром осматривавшего собравшихся.

— Где? — спросил Игорь.

— Там… У самого входа. Высокий, привлекательный, только что разговаривал со Стеллой как добрый знакомый. Определенно высматривает кого-то.

— О, да это же Роман Востров! — с нескрываемым удовольствием проговорил Игорь. — Репортеры будут в восторге от такого появления. Наверняка ожидают скандала.

— Так вот, значит, он каков, брат Андрея Вострова. Странно, он совершенно на него не похож. Хотя и Андрея я знаю скорее заочно, — признала Елена. — Однако мне не кажется, что этот человек способен оскандалиться, — осторожно заметила она.

— Они действительно не похожи ни друг на друга, ни на своих родителей. И этому есть объяснение. Геннадий и Анастасия Востровы усыновили Романа и Андрея, когда узнали, что не могут иметь собственных детей, — сообщил ей Игорь. — Так что фактически они мне не родственники. Именно поэтому мой дед, вопреки праву первородства отдал семейную реликвию «Пылающий закат» именно моим родителям в связи с рождением Максима, а не своему старшему сыну Геннадию. По-моему, старик поступил логично, хотя ни Геннадий, ни Андрей этого принять не пожелали… Насколько я могу судить по реакции публики, эта коллекция будет пользоваться успехом, ты так не считаешь, Лена? — стремительно сменил тему босс.

— Полностью согласна с тобой, Игорь, — шутливым официальным тоном ответила она ему.

— Отличная работа, Елена. — подыграл ее тону Игорь.

— Благодарю, Игорь Михайлович.

Зазвучала музыка, перекрывая отдельные восклицания. Салон насквозь пропитался ароматом свежесрезанных роз. Приближалось окончание презентации. К финалу организаторами был подготовлен сюрприз. В соответствии со сценарием, который до этого момента соблюдался безупречно, под торжественную музыку из-за тяжелых портьер должна была появиться облаченная невестой Стелла Багирова с подвеской легендарного «Лунного камня».

Она появилась и послышалось несколько изумленных восклицаний. Публика в своей массе была осведомлена, сокровище какой ценности покоится на груди у великолепной женщины в свадебном платье.

— Посмотри на Романа, — прошептала Елена Игорю.

— Ты думаешь, он надеется стянуть у нас и эту реликвию? — едко усмехнувшись, шепнул ей в ответ Игорь.

— Эх ты! — процедила она. — Никогда не изменишься. Разве не видно, что Роман в восторге?

— Ты несправедлива ко мне, любимая. Я готов к переменам, если они хорошие. Но не забывай, кто такой Роман и чья сестра Стелла.

— Ты полагаешь, они спланировали бежать отсюда с «Лунным камнем», как Бонни и Клайд?

— Не исключено, — полушутя отозвался Игорь.

— Однако маловероятно, — заключила Елена.

Как она и предполагала, обошлось без происшествий, и презентацию можно было считать оконченной после заключительной речи Петра Уварова.

— Вот и все, — подытожила Елена.

— Отнюдь, — отозвался Игорь, а на его ладони уже лежала коробочка с эмблемой их ювелирного салона. — Лена, выходи за меня замуж и прими это в залог моей любви.

— Никаких детей, животных, обязательств и колец, — шутливо возразила она.

— Эту сентенцию я изобрел в юности. Она уже давно устарела.

— Почему я должна тебе верить? — осведомилась Елена.

— А ты открой коробочку и сама все поймешь.

Елена сделала так, как он просил, и обомлела от восхищения. В гнездышке на шелке покоилось то самое кольцо с девственно-голубым бриллиантом в розоватом соцветии, которое она ценила превыше всех колец.

— Ты позволишь надеть мне его тебе на палец? — осторожно спросил ее Игорь.

— Да, конечно, — покорно согласилась она.

— И каков же твой ответ? — спросил он, чуть помедлив.

— Я согласна стать твоей женой.

— Да здравствуют дети, животные и брачные клятвы! Кстати, как зовут твоего вредного кота?

— Чешипуз, — смеясь сквозь проступающие слезинки, ответила счастливая Елена.