На ее лице отразилось сомнение.

— Что, кстати, не так уж плохо, — добавил Уваров, — по крайней мере, они будут говорить о чем-то другом, кроме Михаила и Регины. Что ж, я могу позвонить в ресторан прямо сейчас, если ты не боишься быть замеченной в моей компании. Или мы поужинаем у меня дома и спокойно поговорим. Решение за тобой.

Уваров слишком умен, думала Ольга после того, как выбрала ужин у него дома. Если он и дальше будет дразнить ее, она вряд ли сможет держать себя в руках. А им предстоит обсудить ряд важных вопросов.

В любом случае она совсем не хотела возвращаться в дом, в котором они провели столько бурных ночей, незабываемых выходных и десять дней их краткосрочного брака. На работе они вели себя отстраненно, но по вечерам приезжали сюда и уже не сдерживали свою страсть.

— Нервничаешь?

Ольга моргнула, отвлекаясь от воспоминаний. Она облизнула пересохшие губы.

— С чего бы?

— По тебе все видно.

Блеск в его глазах ясно дал ей понять, что Уваров тоже вспоминает те дни, когда они даже не доходили до спальни, а набрасывались друг на друга в машине, в гараже или в лифте.

— Ты живешь здесь один?

Этот вопрос мучил ее с того момента, как он сказал ей у бассейна, что до сих пор живет в своем доме.

— На данный момент, — он сделал выразительную паузу, — да.

И что это значит? У него была любовница, а теперь нет? Или у него всегда есть кто-то на примете?

Ольге вдруг представился Уваров с другой женщиной. Она обнимала его, раскрывала губы навстречу поцелую. Нет. Она помотала головой, чтобы избавиться от видения.

Припарковавшись, Уваров помог ей выйти из машины, и они зашли в дом. Она запретила себе думать о чем-то, кроме дела, которое их связывало.

Однако в узком пространстве лифта она кожей ощущала его близость, жар его тела, несмотря на одежду, которая их разделяла. Воспоминания десятилетней давности снова накрыли ее теплой волной, и сейчас она уже видела рядом с ним не другую женщину, а себя. Ее руки и губы ласкали бывшего мужа и жаждали соединения с его телом.

— Ты голодна?

Его бархатный голос не сразу вернул Ольгу к реальности.

— Да, — на удивление спокойно ответила она. — Что у нас на ужин?

— Морепродукты. Я уже сделал заказ, надеюсь, ты не возражаешь.

— Это зависит от того, что именно ты заказал.

— Голубой краб. Жареные гребешки. Океанская форель.

У Ольги засосало под ложечкой, но она всего лишь кивнула.

— А на десерт?

— Ага, значит, ты до сих пор начинаешь делать заказ с последнего блюда? Ничего не изменилось.

Она выдержала его горящий взгляд.

— Мороженое от шеф-повара, — ответил Уваров.

— И как оно?

— Превосходное.

Двери лифта открылись, и она с изумлением поняла, что по сравнению с первым этажом здесь все очень изменилось.

Десять лет назад дом был совсем новым, в отделке преобладал белый цвет. Ольга еще тогда шутила, что при входе надо надевать темные очки, чтобы белые стены не слепили глаза.

Сейчас в лучах заходящего солнца внутренняя обстановка играла теплыми пастельными тонами. Ольга замерла в центре гостиной, привыкая к новым ощущениям. Уваров следил за ней из-за стойки бара. Перед ним стояла бутылка вина и два бокала.

— Как тебе? — спросил он. — Я все правильно запомнил?

Было в его вопросе что-то такое, от чего ее сердце бешено забилось.

Он слушал. В ту ночь, когда Ольга лежала на белом диване с головой у него на коленях и размышляла вслух, как бы она оформила эту комнату.

Ольга еще раз осмотрелась, а затем равнодушно произнесла: — Очень красиво. Тебе самому нравится?

— В целом — да, — ответил Уваров, открывая бутылку вина. — Я бы обошелся без персиковых тонов, но Диана настояла.

У Ольги на секунду остановилось сердце. Конечно, это не его идея. Стал бы он перекрашивать стены, вспоминая ее давнишние рассуждения. Она рассеянно переводила взгляд с полотен на стенах на стеклянные двери.

— Диана?

— Дизайнер. У нее было свое видение того, как все здесь должно выглядеть.

Значит, не любовница, а профессиональный дизайнер. Хорошо, что перемены в обстановке не имеют к ней никакого отношения. Она до сих пор чувствует влечение к бывшему мужу, и ей сейчас меньше всего хотелось бы узнать, что он перекрасил в доме стены в соответствии с ее предпочтениями. Пусть лучше это будет его замысел.

Уваров подошел к ней и протянул бокал белого вина. Она улыбнулась.

— Даже если бы ты покрасил стены в лимонно-желтый, это не имело бы никакого значения. Главным здесь всегда будет это, — она жестом указала на вид из окна.

Он открыл двери, и Ольга вышла на балкон. Внизу простирался большой парк, в котором, несмотря на поздний час, было многолюдно. Из-за плотного движения и большого количества людей в этой части города было довольно шумно, но Ольга не замечала ничего вокруг. Она наслаждалась необыкновенным ощущением легкости во всем теле. Прошедшая неделя, омраченная авиакатастрофой, стала для нее тяжелым испытанием. Сейчас ей хотелось забыть обо всех проблемах.

— Мне здесь нравится.

— Поэтому ты купила себе дом в Бешикташе, в Стамбуле?

Ольга покачала головой, не видя связи.

— Что ты имеешь в виду?

— Тот район похож на это место.

— Не думаю. Весь мой дом уместился бы на одном этаже твоего особняка. А что касается вида, — она усмехнулась, — как ты можешь сравнивать? Ты выглядываешь из окна и видишь эту красоту, а у меня из окна виден кусочек моря. Это совсем разные ощущения.

Уваров не ответил, а Ольга почувствовала, что он прошелся взглядом по ее телу с головы до ног. В тот момент она пожалела, что не надела новое платье. Ей так хотелось провести этот вечер в умиротворении, скинуть туфли и наслаждаться вином и едой. Она надеялась, что сможет ненадолго забыть о произошедшем и отдохнуть.

— Мне, к сожалению, некогда наслаждаться видом.

— Все так же работаешь как ненормальный?

— Я должен.

— Никто никому ничего не должен, — парировала Ольга. — Каждый сам себе выбирает путь. А мотивация у всех своя, будь то амбиции или деньги.

Что касается Уварова, то плюс к своему обаянию и чертовской привлекательности он обладает целеустремленностью и желанием побеждать. Она знала, что его воспитывала одна мать и он с детства добивался всего сам. Хотя об этой части своей жизни он почти не рассказывал.

— А что можно сказать о тебе, Оля? Что движет тобой?

— Работа.

— До сих пор?

— Да.

Он молча смотрел на нее.

— А что стало с твоей мечтой быть преемницей Михаила?

— Мечты так и остались мечтами, Уваров.

— Ты сама знаешь, что это не так. В «диком аметисте» грядут перемены. Я считаю, что тебе пора воплотить свою мечту в жизнь.

У Ольги тяжело билось сердце. Она уже десять лет не вспоминала свои детские мечты и стремления.

Хочет ли она вернуться в семейный бизнес?

Сможет ли она отказаться от жизни, которую вела последние десять лет?

Звонок в дверь нарушил тишину. Уваров поднял голову.

— Это ужин. Продолжим наш разговор после еды.

Уваров ругал себя за то, что начал разговор о делах и нарушил ту расслабленную обстановку, что царила на балконе. За едой они немного отвлеклись. Они разговаривали о ресторанах, об отдыхе Ольги, об Алевтине, обо всем на свете, кроме главной темы дня.

Наконец Ольга отложила ложку, и он, глядя на недоеденный десерт, спросил: — И это все?

— Доесть выше моих сил.

— Хочешь кофе?

Она покачала головой.

— Тогда ликер? Или коньяк.

— Нет, спасибо. Давай закончим с нашими делами.

Да, пора заняться делом, но только не за обеденным столом.

— Давай пройдем в гостиную. Там ты сможешь снять туфли и расслабиться.

— Вот в этом я очень сомневаюсь, — мягко возразила она. — Но ты прав в том, что от посуды надо держаться подальше. На случай жаркой дискуссии.

В гостиной Уваров предложил Ольге присесть на дальний край дивана.

— Лампа на столике, конечно, уродливая, но стоит целое состояние. Ты лучше держись от нее подальше.