Далее в этом же письме читаем: «Работой душат целый день… только с 12 с половиной и до 2-х часов отдых, который тоже иногда позволяют отнять у нас… На-днях ходили в манеж с винтовками и вот, когда пришли, сложили их и стали считать, то вдруг одной не оказалось по той простой причине, что плохо считали. Доложили старшему офицеру, а он, не разобрав в чем дело, собирает всех с нашивками, выходит к нам и говорит: „Вы, что, сволочи, вздумали насмехаться надо мной? Я вам покажу! Всю команду распустили“… Конечно, я еще не добавляю эпитетов русских, которыми клеймит этот „образованный“ человек людей, прослуживших не менее трех лет во флоте. Кричать и ругать, запугивать людей это его дело, а нет догадки в субботу дать команде свободное время после обеда для мытья в бане, для стирки белья… Мало того, и в праздники до обеда всегда работаем… Судите сами, какой это человек и какое может быть довольство этим человеком! Ненависть почти у всех. Вот придет скоро молодая команда новобранцев, тогда что-нибудь да выйдет. Это немыслимо! Мне кажется, что если бы ему дали право на жизнь нашу, то он давно бы половину расстрелял».[40]
Это письмо было перехвачено жандармами, как и другие письма матросов, которыми изобилует архив военно-морского министерства.
Все эти факты говорят о том, как далеко ушла вперед Россия после революции 1905―1907 гг. Революция открыла глаза миллионам людей, которые до нее верили в царя-батюшку и рабски мирились с законами самодержавия.
Возврата к старому не могло быть, ибо этого не хотели миллионы пролетариев и крестьян, пробужденные революцией к сознательной жизни.
Ни царские законы и репрессии, ни каторжный режим на кораблях и в казармах не могли возвратить армию и флот к прежней рабской покорности, превратить их снова в слепое орудие для борьбы с «внутренним врагом». Матросы ненавидели царскую службу и «свое» начальство. Но при всем этом они любили свой флот, свыклись с кораблями, чтили память и традиции революционных моряков и тех кораблей, команды которых принимали когда-либо участие в революционном движении или отличались в боях с внешним врагом. Опыт прошлых морских сражений и, в частности, опыт русско-японской войны и последней империалистической войны подтверждает, что русские моряки героически сражались, показывали чудеса храбрости, любовь и заботу о флоте в борьбе с врагом, несмотря на тупоумие высшего морского командования и гнилость царского самодержавного строя. Боролись и умирали они не за престиж царского самодержавия, не за укрепление полукрепостнического режима, а за честь русского народа, русского флота, созданного этим народом. Сколько прекрасных, героических страниц вписали эти безыменные герои в историю русского Военно-Морского флота!
Дикая палочная дисциплина, бесправие, издевательство, поповское мракобесие — все это вызывало у матросов ненависть к царскому строю, злобу против начальства. Стихийная ненависть и злоба матросской массы под влиянием большевиков и революционно настроенной части матросов перерастали в сознательное политическое недовольство царским режимом. Недовольные постепенно оформлялись в подпольные политические кружки и организации и вели напряженную и упорную борьбу с самодержавием.
С наступлением реакции партия снимает вопрос о непосредственной подготовке вооруженного восстания. «На очередь дня, — писалось в резолюции общерусской партконференции 1908 г. (Париж), — выдвигается прежде всего длительная работа воспитания, организации и сплочения сознательных масс пролетариата. Затем, в подчинение этой задаче, необходимо распространение партийной работы на крестьянство и армию, особенно в форме литературной пропаганды и агитации, причем главное внимание должно быть обращено на социалистическое воспитание пролетарских и полупролетарских элементов в крестьянстве и армии».[41]
В соответствии с обстановкой и с решениями партии о задачах текущего момента большевистские организации на местах изменяют тактику работы в армии и флоте.
Флотские большевики стремились прежде всего создать крепкую подпольную организацию. Необходимо было сплотить революционно настроенных матросов вокруг подпольных партийных ячеек и готовить их к вооруженному восстанию в момент нового выступления рабочего класса.
В эти трудные годы большевистские партийные организации портовых городов: Петербурга, Кронштадта, Риги, Либавы, Ревеля, Гельсингфорса и др. — снабжали матросов литературой, газетами, прокламациями, выделяли пропагандистов и агитаторов, которые вели с матросами беседы во время отпуска или увольнения на берег, помогали и направляли работу флотских подпольных организаций.
Петербургский комитет РСДРП в январе 1908 г. организовал подпольную типографию, где печатались листовки и прокламации, которые распространялись среди солдат и матросов. В начале 1908 г. по настоянию большевиков при ЦК было оформлено бюро военных организаций и подобран кадр военных партийных работников, а при Петербургском комитете создан Городской комитет военных работников. Комитет проводил работу среди матросов и солдат. Исходя из опыта вооруженных восстаний в 1905―1907 гг., комитет усиленно изучал и разрабатывал практические вопросы военной работы и военно-революционной тактики.
За сравнительно короткий период своего существования комитет сумел проникнуть в казармы, на корабли и развернуть там работу. Связи были установлены со многими армейскими частями Петербурга, Ораниенбаума, Кронштадта, Сестрорецка. Что касается флота, то комитет имел свои группы в Кронштадтской крепостной артиллерии, 1-м Кронштадтском крепостном батальоне, команде Главного морского штаба, в Гвардейском флотском экипаже, в 6-м, 8-м, 10-м, 16-м и 18-м флотских экипажах и на некоторых кораблях.
Внезапно последовавшие аресты нарушили налаживавшуюся работу. С 17 марта по 4 апреля 1908 г. охранка арестовала почти весь руководящий состав комитета и захватила его архив. К судебной ответственности было привлечено 24 человека. Суд состоялся в Петербурге 1 декабря 1909 года. По приговору Петербургского военно-окружного суда 11 человек были отправлены на каторжные работы, а 13 человек — в ссылку на разные сроки. Аресты на время затормозили партийную работу, но не прекратили ее.
К концу 1908 г. в Петербурге вновь была создана руководящая группа большевиков для работы среди солдат и матросов. Эта группа в начале 1909 г. сумела восстановить прерванную связь с большевиками флота и революционно настроенными матросами. Борьба за флот привела к тому, что в 1909 г. в Балтийском флоте существовала сильная и многочисленная большевистская организация. Центр этой организации находился на учебном корабле «Двина», имевшем свою революционную историю. Это бывший броненосный крейсер «Память Азова», на нем 2 августа 1906 г. вспыхнуло восстание, которое было задушено правительством. После подавления восстания правительство переименовало корабль в «Двину» и зачислило его в разряд штрафных. Он до 1909 г. стоял у стенки разоруженным и только в начале 1909 г. был введен в строй как учебное судно. Вот на этом-то корабле матросы-большевики и организовали свой центр. Здесь имелась подпольная типография, в которой печатались листовки для распространения среди матросов. Организация была хорошо законспирирована. Чтобы избежать подозрений, служба на корабле неслась образцово. «Царь, морской министр, главные командиры портов могли на верхней палубе видеть рослых, бравых, чистых, выбритых орлов, которые отчетливо рявкали ответы на приветствия. Они же были членами большевистской партии. Законы конспирации требовали выправки, службы, чистоты. Гражданская война, которая должна была притти, требовала военных знаний, уменья. Предстояло сразу устранить „драконов“ и взять в свои руки военный аппарат, вести, учить, командовать».[42]
Так постепенно, из года в год, несмотря на невероятные трудности, большевики сколачивали свои организации во флоте, вели огромную, кропотливую работу среди матросов, пробуждали в них сознание необходимости организованности в борьбе.
