Ахилл тяжело дышал, но кивнул, прижимаясь щекой к моей ладони. Я растаяла, слезы текли по моим щекам, когда он искал моего утешения. Я наклонилась вперед и прижалась своим лбом к его.

— Мне нужно вернуться в дом, чтобы переодеться и взять кое-какие вещи. Ты пока собери сумку. Я скоро вернусь, а потом мы уедем. Хорошо?

— Хорошо, — прошептал он.

Он откинул голову назад, вглядываясь в мое лицо. Грусть в его глазах была душераздирающей.

— Мы пройдем через это, amore, — сказала я, осторожно целуя его в губы. — Я люблю тебя.

Он поцеловал меня в ответ.

— Я люблю тебя навечно.

«Ti amo per sempre».

Я заставила себя развернуться и побежала обратно в особняк. Мне было интересно, какое объяснение Зено дал гостям, если он вообще вернулся. Хотя мне было все равно; я просто продолжала бежать. Оказавшись в своей спальне, переоделась в джинсы и свитер и сложила в сумку столько вещей, сколько смогла. Я надела пальто и ботинки и направилась обратно в коттедж. Мысли о том, каким разгневанный был Зено и каким сломленным был Ахилл, кружили в моей голове, пока я бежала к винограднику. То, как они избивали друг друга, подстегиваемые взаимной болью.

Это был полный бардак.

Все это было такой неразберихой.

Когда я вошла в дом Ахилла, там было тихо.

— Ахилл? — позвала я, бросаясь проверять каждую комнату.

Я побежала в амбар, затем в конюшню в поисках его.

А потом я заметила, что старая машина его отца пропала из гаража. Я покачала головой, поворачивая к дому. «Он не мог. Не мог оставить меня. Не мог уехать без меня».

Я ворвалась обратно в дом. Мое сердце разрывалось, когда я начала догадываться о том, что же произошло. А потом на одной из подушек его кровати, на той, на которой спала я, лежала записка… рядом с единственной белой розой.

Мои руки дрожали, когда я наклонилась и развернула листок бумаги. Прочитав послание, я уронила его на пол в смутном вихре опустошения и гордости. Ахилл мог писать — он никогда прежде не писал — но неаккуратные слова разбили мое сердце.

«Моя любовь, мне жаль.

Я люблю тебя, навечно.

Ахилл».

Рыдание вырвалось из моего горла, когда меня охватила такая всепоглощающая печаль, что я не была уверена, что смогу выжить. Он ушел, вторая половина моей души пропала, и он забрал с собой мое сердце. Все, о чем я могла думать — это о том, как ему должно было быть больно, когда он уходил. И куда он направился? Кто у него был? Он был совсем один.

Я продолжала плакать, пока у меня не пересохло в горле, и не заболела грудь. В конце концов, я нашла в себе силы подняться с пола и направиться обратно в поместье.

Когда я подошла к своему балкону, Зено стоял там, прислонившись к балюстраде. Он кинул беглый взгляд на мое заплаканное лицо, и странное выражение промелькнуло на его лице. Я почти поверила, что это было сострадание, возможно сожаление, но потом, когда он вернул свое привычное, холодное выражение, я поняла, что, должно быть, ошиблась.

Проходя мимо него, я сказала:

— Он уехал.

Я как раз собиралась войти в свою спальню, когда Зено произнес:

— Хорошо. Может быть, теперь ты действительно начнешь выполнять свой долг и забудешь о нем. Мы поженимся, нравится это кому-то из нас или нет. Мы должны это сделать. И самое время перестать обманывать себя, думая, что ты смогла бы убежать навстречу закату с нищим виноделом. Этого никогда не случится, герцогиня, не с такими, как мы.

С этими словами он ушел.

Как и Ахилл.

Я свернулась калачиком на своей кровати, сжимая розу и перечитывала послание, которое он написал. Я читала его до тех пор, пока меня не сморил сон, дав мне временную передышку от невыносимой боли в моем сердце.

Кареса

Неделю спустя…

Я смотрела на свое отражение в зеркало в полный рост, но ничего не чувствовала. Я была в оцепенении. Я находилась в оцепенении последние семь дней, с тех пор как он покинул меня. Сегодня была моя последняя примерка свадебного платья. Это было действительно странно — я была здесь, одетая в платье, которое всегда представляла — кружевное платье моей мечты с длинными рукавами, корсетом на талии и струящейся шелковой юбкой, и надетой фатой длиной до пола, с вышитыми виноградными лозами, которую я хотела с самого детства. Сегодня должен был быть самый счастливый день в моей жизни.

Но он ощущался как самый худший. Я была в ночном кошмаре, от которого не могла сбежать, и герой, который должен был прийти и спасти меня, оставил меня одну. Я плакала на протяжении всей недели. Теперь было только глубокое, темное ощущение пустоты.

Мария, Джульетта и ее ассистентка возбужденно крутились вокруг меня, делая фотографии всех изменений, которые были сделаны на этой неделе. Но я молчала. Я не была уверена, что могла хоть что-то сказать.

— Подождите, пока вас увидят ваши родители, герцогиня. Они приедут на следующей неделе, да? — спросила Джульетта, начиная расстегивать на мне платье.

— Да, — ответила я.

Я старалась слушать их на столько, чтобы отвечать на вопросы.

— Они будут в восторге! — счастливо произнесла Джульетта, явно довольная своей работой.

И она должна была — платье и фата были восхитительными. Если бы у меня было хоть какое-то настроение испытывать волнение по этому поводу, я бы разделила с ней радость от хорошо выполненной работы.

Пока они все убирали, я переоделась в халат и присела сделать глоток кофе, уставившись на огонь в камине, который был зажжен в моей спальне. Приближалось Рождество, и прислуга украсила мою комнату. От богато наряженной ели пахло смолой и корицей, а потрескивающему огню в камине никогда не давали угаснуть.

Мария подошла и села рядом со мной.

— Герцогиня, звонила графиня Флорентино. Она хотела организовать ланч на этой неделе.

Пия хотела со мной увидеться.

Я поставила чашку и покачала головой.

— Нет, спасибо. Пожалуй, откажусь. Не хочу устраивать какие-либо встречи на этой неделе.

Мария разочаровано вздохнула.

— Вы отменили все встречи на прошлой неделе, герцогиня. И на этой тоже? Скоро Рождество, и город ждет вашего представления. Вы должны были быть во Флоренции еще несколько дней назад. Там происходят праздничные вечеринки. Наше общество ожидает вашего присутствия на этих мероприятиях, потому, что вы их будущая королева.

— Зено может сделать это за меня, — сказала я, закинув ноги на стул и повернувшись к огню.

— Король еще не уехал. Думаю, он ждет вас.

Я вздрогнула, когда Мария назвала Зено «королем». Эти слова заставили меня подумать о Санто и о беспорядке, который он сотворил, когда соблазнил Абриэлль Бандини и увез ее от мужа. Когда у него был сын, и он отказался признать его как своего, потому что наше драгоценное общество сочло бы это неуместным. А потом до меня дошло, что она сказала.

— Зено все еще здесь?

— Он тоже не выезжал уже неделю. Вы оба покинули бал и спрятались в своих комнатах. Вы заставили меня поволноваться. Король видится только со своим секретарем, — Мария подошла ближе. — Она сказала, что он в синяках, как после драки. Но он ничего не объяснил.

— Не знаю, что и сказать, — отстраненно ответила я, после снова повернулась к огню.

— Что ж, ваши родители должны приехать на следующей неделе. Вы поедете в палаццо, чтобы встретить их, или будете продолжать прятаться здесь?

— Я не хочу уезжать отсюда, — пробормотала я.

«На случай, если он вернется».

— Король отменил рождественский банкет в палаццо, но свадьба состоится в Дуомо⁶⁴ в канун Рождества, и вы должны приехать туда за несколько дней. Это единственное, что я смогла сделать, чтобы выиграть вам больше времени.

Мария поднялась на ноги и, удивив меня, положила свою руку мне на голову. Этот нежный жест вызвал у меня слезы. С тех пор, как он ушел, я была так замкнута, так сильно лишена привязанностей, что не представляла, что со мной может сделать прикосновение другого человека. Мария поцеловала меня в макушку.