— Ну, хорошо, — поворачивая обратно, проговорил Бен, готовый к дальнейшим переговорам.

— Обещаю больше не дразнить тебя, если ты пообещаешь никому не говорить об этой истории. Ты этого хотел?

— Не совсем. Есть еще кое-что. Если уж торговаться, то до конца, — твердо проговорил Бен. — Ты должен пообещать, что заставишь замолчать и Мозеса тоже. Он всегда подражает тебе, так что если ты велишь ему перестать, он тебя послушает. Будь я немного постарше, я бы заставил вас обоих прикусить языки. Но пока ты сам должен его остановить.

— Ладно, ладно, я поговорю с ним. Давай, принеси сюда вон то бревно, оно достаточно длинное, а то у меня уже ноги судорога сводит, — быстро проговорил Сэм, подумав, что дорогой ценой купил свое избавление, и вместе с тем восхищаясь сообразительностью Бена, который смог выжать из представившегося ему шанса все возможное.

Бен принес бревно и уже собирался положить его между берегом и кочкой, но внезапно остановился и произнес с озорным блеском в черных глазах:

— Сначала надо решить еще один маленький вопрос. Пообещай, что ты больше не будешь дразнить девчонок и надоедать им, особенно Бэб и Бетти. Ты их дергаешь за волосы, а им это не нравится.

— Да ради Бога! Я и за доллар не притронусь к этой Бэб. Она царапается и кусается, как бешеная кошка! — закричал Сэм.

— Рад это слышать. Она может защитить себя. А вот Бетти не может. Если ты дотронешься хоть до одной ее косички, я тут же расскажу всем, как нашел тебя здесь, в болоте, и как ты распустил нюни, словно жирный младенец, — и Бен в подтверждение своей угрозы так шлепнул бревном по воде, что грязь и тина полетели в бедного Сэма, подавив в нем последние проблески сопротивления.

— Перестань! Не буду я их трогать!

— Честное слово?

— Честное слово, — эхом откликнулся Сэм, с огорчением отказываясь от своего любимого развлечения.

Бен перекинул бревно между берегом и ближайшей кочкой, быстро перебрался по нему, перекинул его до другой кочки, которая находилась ближе к Сэму, и таким образом постепенно добрался до него.

— Мне и в голову не пришел такой способ, — с досадой проговорил Сэм.

— Тебе бы лучше записать где-нибудь в тетрадке: «Смотри, куда лезешь» раз сто, чтобы вбить эту мысль в свою тупую башку. Иди сюда, проходимец, — скомандовал Бен, наклоняясь вперед.

Сэм послушно повиновался. Бен одним прыжком очутился на кочке Сэма, а тот с трудом взобрался на бревно и проделал тот же путь, что и Бен, только в обратном направлении. Очутившись на суше, неудавшийся Робинзон Крузо обернулся и спросил с язвительной усмешкой:

— И ты что собираешься делать теперь, мистер «Смотри, куда лезешь»?

— Только черепахи могут сидеть на болоте и ждать, пока их не вытащат, а у лягушек есть ноги, которые кое на что пригодны и не боятся прыгать по воде, — ответил Бен, делая прыжок в противоположном направлении. Он приземлился на кочку и стал высматривать следующую.

Сэм доковылял до ручейка, бежавшего вдоль тропинки, чтобы смыть грязь и тину. Не успел он закончить это занятие, как к нему подбежал Бен, запыхавшийся, но в хорошем настроении. Он был рад, что провернул отличную сделку для себя и своих друзей.

— Получше умой свою физиономию. Она такая рябая, как тигровая лилия. Вот, возьми мой носовой платок, твой совсем промок, — проговорил он, вытаскивая выцветший кусок ткани.

— Обойдусь, — хрипло пробормотал Сэм и стал выливать воду из башмаков.

— Меня учили говорить «спасибо», когда люди помогают мне выбраться из переделки. Но тебе всегда не хватало воспитания, хоть ты и живешь в «доме с двускатной крышей», — саркастически парировал Бен, цитируя слова Сэма, любившего похвастаться своим богатством. После этого Бен удалился, удивляясь неблагодарности некоторых людей.

Сэм позабыл о хороших манерах, но зато помнил свое обещание и держал его так твердо, что вызывал удивление всей школы. Никто не мог раскрыть секрет власти Бена над ним, причем было очевидно, что он приобрел ее за очень короткий срок. Стоило Сэму сделать хотя бы намек на свои прежние выходки, Бен предупреждающе поднимал палец и произносил магическое слово: «Камыши!» — и Сэм тут же останавливался, к большому удивлению своих приятелей.

Когда толстяка спрашивали, в чем дело, он становился пунцовым, что весьма забавляло Бена, который уверял мальчишек, что они с Сэмом принадлежат к тайному обществу. Он даже обещал рассказать им про это тайное общество, если они получат разрешение у Сэма. Но тот почему-то ни за что не хотел давать его.

Эта таинственность и тщетные усилия хоть что-то узнать вызвали временное затишье в «боях вязанками дров». Но до того, как была придумана новая игра, произошло событие, заставившее ребят позабыть обо всех остальных происшествиях.

Через неделю после того, как Сэмом был подписан акт о капитуляции, Бен вернулся вечером домой с письмом для мисс Селии. Он застал ее любующейся ярким огнем от сосновых шишек, который развели для нее девочки в камине. Бэб и Бетти сидели на маленьких стульчиках, по очереди нагибаясь и кидая в огонь легкое топливо. Мисс Селия быстро повернулась к Бену за долгожданным письмом, посмотрела на то, что было написано на конверте, на марку и штамп с радостным выражением, сжала письмо в руках и поспешила выйти из комнаты, проговорив на ходу:

— Он приехал! Он приехал! Теперь ты можешь сказать им, Торни!

— Сказать нам о чем? — спросила Бэб, навострив уши.

— Только о том, что приехал Джордж. Я думаю, жениться им надо немедленно, — проговорил Торни, потирая руки, словно очень обрадовавшись такой перспективе.

— Ты собираешься жениться? — спросила Бетти так грустно, что мальчишки засвистели, а Торни с трудом нашелся, что ответить.

— Нет, детка, я пока не собираюсь. Собирается сестра, а я должен проследить, чтобы все было сделано наилучшим образом, и привезти вам кусок свадебного торта. Пока меня не будет, о тебе позаботится Бен.

— Когда ты едешь? — спросила Бэб, немедленно начав мечтать о куске торта.

— Завтра. Селия уже неделю собирает и упаковывает вещи. Мы решили встретить Джорджа в Нью-Йорке и жениться, как только он достанет праздничный костюм. Так что мы уезжаем. Правда, здорово?

— А когда вы вернетесь? — взволнованно спросила Бетти.

— Откуда я знаю. Сестра хочет вернуться как можно скорее, но я бы лучше провел медовый месяц в каком-нибудь красивом месте — у Ниагары, в Ньюфаундленде, Уэст Пойнте или Скалистых горах, — пожал плечами Торни.

— А жених тебе нравится? — спросил Бен, подумав о том, понравится ли он сам новому хозяину.

— Нравится ли мне? Джордж очень приятный. Он священник.

— Расскажи нам о нем, — потребовала Бэб.

— Да почти не о чем рассказывать. Мы встретились в Швейцарии, когда поднимались на гору Святого Бернара в бурю, и…

— Где живут большие добрые собаки? — осведомилась Бетти.

— Да, мы провели там ночь, и Джордж уступил нам свою комнату, потому что дом был переполнен. И еще он не разрешил мне спуститься вниз по крутому маршруту, хотя я очень хотел. Селия потом сказала, что он спас мне жизнь, и очень подружилась с ним. Мы продолжали видеться, а потом они обручились. Я мало этим интересовался. Селия должна была вернуться домой, поэтому ему пришлось много учиться, чтобы скорее сдать экзамены. Это было год назад, а прошлой зимой мы гостили в Нью-Йорке у дяди. Весной я заболел, и мы приехали сюда. Вот и все.

— Вы будете жить здесь постоянно, когда вернетесь? — спросила Бэб, когда Торни остановился, чтобы перевести дыхание.

— Селия хочет остаться здесь. Я поеду в колледж, так что мне все равно. Джордж собирается помогать здешнему старому священнику. Он посмотрит, как пойдут дела. Если он на самом деле такой приятный, каким был до сих пор, у нас будет прекрасная жизнь. Впрочем, поживем — увидим.

— Интересно, захочет ли он, чтобы я здесь остался? — задумчиво проговорил Бен, не испытывая желания снова стать бродягой.

— Этого хочу я, так что тебе не стоит беспокоиться, мой дорогой, — ответил Торни, крепко хлопнув друга по плечу, что убедило Бена больше, чем любые обещания.