— А разве маленький грум[9] не улучшит вид моего выезда? — проговорила молодая леди, сопровождая слова взглядом, который не оставлял никаких сомнений.

Бен покраснел от удовольствия, но пробормотал с запинкой, разглядывая свои босые ноги и голубую рубашку:

— Я не подхожу, мисс, у меня нет другой одежды.

Мисс Селия только улыбнулась, еще приветливее, чем раньше и ответила тоном, который был ему понятнее слов:

— Один великий человек сказал, что его флагом был рукав от рубашки, а один замечательный поэт написал стихи про босоногого мальчика. Встань, Бен, теперь ты мой помощник, и давай поедем скорее, а то опоздаем на вечеринку.

Одним прыжком новый грум взлетел на свое место и уселся, выпрямив спину, согнув руки и задрав нос, копируя настоящих грумов. Он видел, как они проносились, везя своих господ в легких тележках и экипажах. Мисс Мосс кивнула, когда они проезжали мимо швейцарской, а Бен дотронулся до рваного края своей шляпы с самым горделивым видом, хотя и не смог подавить широкую улыбку счастья, когда Лита легкой рысью помчалась по гладкой дороге по направлению к городу.

Ведь нужно так мало, чтобы сделать ребенка счастливым! И очень жаль, что взрослые так редко вспоминают об этом и рассыпают слишком маленькие кусочки счастья перед детьми, как будто бросают крошки голодным воробьям. Мисс Селия знала, что мальчик обрадован, но не может подобрать слова, чтобы выразить свою благодарность за огромное удовольствие, которое она дала ему. Он мог лишь сиять лучезарной улыбкой всем, кто попадался на пути, жмуриться от счастья, когда развевающиеся концы ее серой вуали ударяли его по лицу, и страстно желал крепко обнять свою благодетельницу, как он часто обнимал Амелию, которая была так же добра к нему.

В школе только что кончились уроки, и глазам мальчишек и девчонок предстало, уверяю вас, редкое зрелище: Бен парил где-то высоко над ними, с крайним безразличием рассматривая толпу несчастных, которые были вынуждены передвигаться на своих двоих. Он не мог воздержаться от учтивого кивка Бэб и Бетти, стоявшим под кленом, поскольку благодарность за их передвижную библиотеку заставила его забыть о своем достоинстве.

— Мы обязательно возьмем их в следующий раз, а сейчас я хочу с тобой поговорить, — прервала молчание мисс Селия, когда Лита взобралась на холм. — Мой брат болен, и я привезла его сюда, чтобы он встал на ноги. Я собираюсь чем-нибудь порадовать его, и думаю, ты мне в этом можешь помочь. Не хочешь перейти от сквайра на работу ко мне?

— С радостью, мэм! — воскликнул Бен так искренне, что больше не потребовалось никаких слов, и мисс Селия продолжала:

— Понимаешь, бедный Торни теперь слаб и раздражителен, и он не любит прилагать усилий к тому, чтобы поправиться, хотя должен много бывать на воздухе. Его надо отвлекать от размышлений о болезни. Пока ему еще трудно много ходить, и у меня есть кресло на колесах, чтобы его перевозить. Тропинки такие твердые, что будет легко катить его по ним. Эту работу можешь выполнять ты. Другое занятие для тебя — присматривать за его животными, пока он не сможет сам заботиться о них. Кроме того, ты можешь рассказывать ему о своих приключениях и болтать, как мальчишка с мальчишкой. Думаю, ему будет весело проводить с тобой время, когда мне придется заниматься письмами или куда-нибудь выезжать. Но я никогда не оставляю его надолго и надеюсь, что скоро он будет бегать и играть так же, как все остальные дети. Что ты думаешь о такой работе?

— Отлично! Я постараюсь хорошо ухаживать за вашим маленьким братом и буду изо всех сил стараться, чтобы ему понравилось, а Санчо мне поможет. Он обожает детей, — искренне проговорил Бен, которому новое место казалось очень привлекательным. Мисс Селия рассмеялась и немного охладила его энтузиазм:

— Не знаю, что скажет Торни, если ты назовешь его «маленьким». Ему четырнадцать, и он растете каждым днем. Мне он кажется ребенком, потому что я почти на десять лет старше. Но ты не должен бояться его длинных ног и серьезных глаз, он слишком слаб и не может причинить никакого вреда. И не обращай внимания, если он станет распоряжаться тобой.

— Я к этому привык. Я не буду возражать, лишь бы он не называл меня бездельником и не швырял в меня разными предметами, — проговорил Бен, вспомнив о своих последних стычках с Пэтом.

— Это я тебе обещаю. Уверена, что ты понравишься брату. Я рассказала ему твою историю, и Торни мечтает увидеть «циркового мальчика», как он тебя называет. Сквайр Аллен говорит, что я могу тебе доверять, чему я очень рада, потому что это избавляет меня от необходимости подыскивать для Торни нового слугу. Я гарантирую тебе хорошую одежду и еду, справедливое обращение и честную оплату, если ты захочешь остаться у меня.

— Я знаю, мне это понравится… пока не приедет папа, конечно. Сквайр уже написал См итерсам, но еще не получил ответа. Я знаю, что они теперь где-то на гастролях, так что, возможно, придется долго ждать, — проговорил Бен, чувствуя, что его желание сбежать отсюда значительно уменьшилось после такого прекрасного предложения, которое ему только что сделали.

— Возможно, твой папа захочет оставить тебя здесь на лето, если он будет долго отсутствовать. А теперь покажи мне лавку булочника, кондитерскую и почту, — проговорила мисс Селия, когда они въехали на главную улицу городка.

Бен очень старался, и в конце поездки получил награду в виде новой пары башмаков и соломенной шляпы с голубой лентой, на концах которой сияли серебряные якоря. Ему было также разрешено править по дороге домой, пока его новая хозяйка читала полученные на почте письма. Одно, довольно длинное с необычной маркой на конверте, она прочла дважды и потом молчала всю оставшуюся дорогу. После этого Бен был отослан к сквайру вместе с Литой и письмами, которые мисс Селия забрала для него на почте. Мальчик пообещал закончить всю поденную работу к вечернему чаю.

Ровно без пяти шесть компания прибыла к старому дому в самом лучшем расположении духа. На Бэб и Бетти были их лучшие платья, на Бене — новая синяя рубашка и ботинки, кудряшки Санчо были красиво причесаны, а его жабо сияло белизной.

Никто не вышел им навстречу. Посреди аллеи стоял низкий стол с четырьмя стульями и скамеечкой для ног. Бело-зеленый фарфоровый сервиз вызывал у девочек возгласы восхищения, особенно маленькие чашки и блюдца. Бен молча разглядывал убранство стола, а Санчо с трудом удерживался от повторения своих прежних шалостей. Неудивительно, что собака громко сопела, а дети счастливо улыбались, ведь на столе имелось множество маленьких пирожных, бисквитов и сэндвичей, красивый молочник в форме цветка белого лотоса, поднимающегося из зеленых листьев, и изящный маленький чайник, закипавший на спиртовке, уютно напевая свою песенку.

— Ой, как красиво, — прошептала Бетти.

— Как бы мне хотелось, чтобы Салли увидела нас здесь, — тихо проговорила Бэб, еще не простившая своего врага.

— Интересно, а где же мальчик? — добавил Бен, чувствуя такую же радость, как и все остальные, но немного волнуясь.

Раздавшийся шум заставил гостей взглянуть в направлении сада. Оттуда появилась мисс Селия, толкая перед собой кресло на колесах, в котором сидел ее брат. Его длинные ноги покрывал турецкий ковер веселой расцветки, широкополая шляпа наполовину скрывала глаза, а недовольное выражение делало тонкое лицо таким же неприятным, как и капризный голос, который раздраженно проговорил:

— Если они будут шуметь, я вернусь обратно в дом. Не понимаю, зачем ты их пригласила.

— Чтобы развлечь тебя, дорогой. Я знаю, они это могут, если ты только попытаешься отнестись к ним по-доброму, — прошептала его сестра, улыбаясь и кивая детям поверх спинки кресла.

Сделав еще несколько шагов, она громко проговорила:

— Какие пунктуальные гости! У меня уже все готово, сейчас мы сядем за стол. Это мой брат Торнтон, вы наверняка с ним подружитесь. Смотри, Торни, это цирковая собака. Правда, красивая?