— Я хочу победить, но Бен будет так огорчен, что я почти надеюсь, что промажу.

— Иногда от проигрыша люди могут стать более счастливыми, чем от выигрыша. Ты уже доказала, что стреляешь лучше, чем большинство детей. Так что даже если ты не победишь, все равно сможешь гордиться собой, — ответила мисс Селия, отдавая ей лук с многозначительной улыбкой.

Казалось, эти слова подали Бэб новую мысль. В одну минуту туча воспоминаний, желаний и планов промчалась в ее маленьком живом воображении, и она последовала внезапному благородному импульсу так же слепо, как часто следовала своим капризам.

— Думаю, он победит, — сказала она тихо, а в глазах блеснул огонек.

Заняв позицию, она выстрелила не целясь.

Стрела попала в цель почти у центра мишени, только справа, а не слева, как до этого. О чем и поспешил возвестить Торни, вызвав взрыв восторга в толпе девочек. Потом он поспешно направился к Бену и возбужденно прошептал:

— Спокойно, старина, так держать! Ты должен победить. Ну, давай, поставь победную точку!

Бен не сказал: «Ей меня не победить!», как он постоянно повторял перед предыдущими выстрелами. Он сжал зубы, сорвал с головы шляпу и, решительно сдвинув брови, стал целиться.

— Надеюсь, ты победишь, я действительно хочу этого, — прошептала Бэб над его ухом.

И стрела, как будто почувствовав благородство этого посыла, полетела прямо в яблочко, попав именно туда, где стрела Бэб оставила небольшое пространство.

— Ничья! Ничья! — закричали девочки.

— Нет, стрела Бена попала в яблочко! Бен победитель! — закричали мальчики, бросая вверх шляпы.

Разница между попаданиями последних стрел была столь незначительна, что Бэб вполне могла бы оспаривать это решение. Но она не стала этого делать, хотя несколько мгновений ей очень хотелось услышать возгласы «Ура! Бэб победила!» Когда девочка увидела сияющее лицо Бена, радость Торни и поймала взгляд мисс Селии, который та послала ей над головами детей, она внезапно решила, что потерять приз иногда бывает радостнее, чем его завоевать. Она подбросила вверх свою нарядную шляпку и закричала «Ура! Ура! Бен победил!»

— Молодец, Бэб! Ты — гордость клуба, и я очень рад за тебя! — сказал принц Торни, сердечно пожимая ей руку.

Бэб была очень обрадована королевской похвалой, но несколько минут спустя почувствовала гордость и смущение, когда Бен, получив приз, подошел к ней. Она стояла за деревом, разглядывая мозоль на указательном пальце, а Бетти в это время закалывала ее растрепавшиеся волосы.

— Я думаю, Бэб, что честнее назвать это ничьей, потому что так оно и есть. Я хочу, чтобы ты надела вот это. Я мечтал почувствовать радость победы, но мне совершенно не нужны эти девчоночьи штучки, и я бы хотел видеть это на тебе.

Говоря это, Бен протянул ей серебряную стрелу, висевшую на зеленой ленте. Глаза Бетти загорелись, когда ее взгляд упал на красивое украшение, потому что для нее «девчоночья штучка» была почти так же дорога, как победа.

— Нет, нет! Это ты должен носить ее, чтобы все знали, кто победил. Мисс Селии это не понравится.

— Если бы я победила, тогда другое дело. Хотя, думаю, мне совсем не хотелось победить тебя, — ответила Бэб, бессознательно вкладывая в наивные ребяческие слова то великодушие, которое заставляет стольких сестер радоваться при виде призов, выигранных их братьями.

Но если Бэб была великодушна, то Бен был справедлив. И хотя он даже не мог объяснить свое побуждение, мальчик не был готов принять всю славу, не отдав ее часть своей маленькой подруге.

— Ты должна ее надеть. Если ты этого не сделаешь, я буду чувствовать себя негодяем. Ты работала больше, чем я, мне просто повезло. Пожалуйста, Бэб, не огорчай меня, — настаивал он, неловко пытаясь надеть ленту с серебряной стрелой на шею Бэб.

— Я сделаю это, если ты простишь меня за Санчо, — проговорила Бэб, умоляюще взглянув на него.

— Я простил тебя, когда Санчо вернулся домой, — с улыбкой ответил Бен.

— И ты не считаешь меня противной?

— Нисколько. Ты первоклассная девчонка, и я буду защищать тебя, как мужчина, ведь ты почти такая же классная, как мальчишка! — взволнованно проговорил Бен, стараясь ничем не обидеть свою соперницу, чье мастерство очень сильно подняло ее в его глазах.

Почувствовав, что это уже высший комплимент с его стороны, Бэб была совершенно удовлетворена и разрешила ему повесить ленту с призом себе на шею, сознавая, что имеет на это право.

— Здесь она и должна быть, а Бен — настоящий рыцарь. Выиграл приз и отдал его леди, поскольку сам уверен в своей победе, — со смехом проговорила мисс Селия, обращаясь к учительнице.

Между тем дети затеяли шумные игры в саду, наполнив его веселым гомоном.

— Бен многому научился в цирке. Он отличный мальчишка, мне он очень интересен. У него есть два качества, которые могут сделать из него настоящего мужчину, — терпение и храбрость, — ответила учительница, глядя на то, как новоиспеченный рыцарь и юная леди носятся по саду, играя в пятнашки.

— Бэб тоже хорошая девочка, — добавила мисс Селия, — она с быстротой молнии ловит идею и осуществляет ее, хотя очень часто эти идеи весьма бредовые. Она вполне могла бы победить, если бы только постаралась. Но она решила, что благороднее будет дать Бену выиграть и этим загладить свою вину перед ним, ведь из-за нее пропала его любимая собака. Только что я видела на ее лице счастливое и светлое выражение и уверена, что Бен никогда не узнает, почему он победил.

— Бэб и в школе иногда делает подобные вещи. Я не могу препятствовать этим маленьким искуплениям грехов, хотя они не всегда уместны и не очень умны, — проговорила учительница. — Не так давно я заметила, что она день за днем отдает свой завтрак бедному ребенку, который почти никогда не приносит с собой еду. Когда я спросила ее, зачем она это делает, она со слезами ответила: «Я раньше часто смеялась над Эбби, потому что он ел только черствый хлеб, а иногда и вообще ничего. Мне следует отдавать ему свой завтрак, а самой оставаться голодной, потому что низко и подло смеяться над бедностью».

— Но вы остановили это жертвоприношение?

— Нет, я велела Бэб делить ее завтрак пополам. Кроме того, я стала брать лишний кусок из дома, чтобы вносить и свою лепту.

— Расскажите мне про Эбби. Я хочу подружиться с окрестными бедняками. Скоро у меня будет официальное право помогать им.

И, взяв учительницу за руку, мисс Селия увела ее в галерею и стала с ней тихо о чем-то беседовать.

За играми на свежем воздухе последовал ужин на траве. Когда начали спускаться сумерки, молодые люди отправились в каретный сарай, превращенный в сельский театр. Дверь была открыта, вдоль стены были расставлены стулья, а напротив входа висела большая красная скатерть, служившая занавесом. Лампы, поставленные в ряд, заменяли огни рампы. Невидимый оркестр исполнил увертюру в вагнеровском духе на расческах, жестяных трубах, барабанах и дудочках, сопровождаемую приглушенным смехом.

Многие из детей никогда не были в театре и сидели, озираясь вокруг в немом восхищении и ожидании. Однако старшие дети небрежно отпускали критические замечания и позволяли себе громкие предположения по поводу того, что происходит за занавесом.

Пока учительница одевала актрис, мисс Селия и Торни, которые, что называется, собаку съели в подготовке подобных развлечений, представляли в качестве отвлекающего маневра пантомиму «Помидор».

Поперек пустого пространства для карет была натянута зеленая материя, причем так высоко, что голов кукольников не было видно. Маленький занавес взлетел вверх, открывая нарисованную на картоне китайскую пагоду с окном и дверью, которые могли по-настоящему открываться и закрываться. Пагода находилась по одну сторону сцены, а несколько зеленых деревьев с бумажными фонариками, свисающими с ветвей, — по другую. Вывеска «Чайный сад» говорила о назначении этого милого местечка.