— Александр… — услышал я тихий голос. — Прости меня.

Эти простые слова так меня ошарашили, что я замер, не зная как реагировать. Это ведь я должен извиняться! Просить прощения на коленях за все, что ей пришлось пережить и за то, что ее жизнь уже никогда не будет прежней.

Такая хрупкая, порой наивная, настолько добрая, что можно даже усомниться в ее искренности, но при этом острая на язык. Она не должна была проходить через такое. Не должна подвергаться опасности, видеть смерти, терять друзей… И во всем, что сейчас происходит, виноват только я.

— Почему ты извиняешься? — голос подводил, срываясь и скрипя.

— Это ведь из-за меня… Если бы тебе не пришлось меня вытаскивать…

— Эмбер, — я жестко перебил ее, взяв за подбородок и вынуждая посмотреть мне в глаза. — У тебя явно какие-то комплексы. Почему ты во всем винишь себя?

— Но я же…

— В том, что случилось, виноват только я.

Это прозвучало как приговор, который я сам себе давно вынес. Грудь на секунду сдавило спазмом, не позволяя сделать вдох. Я не успокаивал ее — просто констатировал факт. Если так задуматься, то вся история началась из-за моего неосторожного движения. Но даже если не брать это в расчет, все последние события — нападение, перестрелка — моя вина. И то, что Лиен с Кирой остались в том доме под огнем — тоже.

— Запомни, Александр, если тебе кажется, что тебя могут предать — значит, тебе не кажется. Если появится такая возможность, тебя обязательно предадут. В этой профессии нет друзей и приятелей. Есть только коллеги, — в очередной раз напутствовал Леннарт.

— Мне сейчас кажется только то, что я тебя стукну, если не перестанешь нудить.

— Это важно. Поверь, однажды тебя посетит чувство, что тебя вот-вот ударят в спину. Как только оно придет, надень бронежилет и оглядывайся по сторонам. Предчувствия не появляются просто так. Интуиции не существует. Это всего лишь сигналы нашего мозга. Те крохи информации, которые мы получили, но не смогли связать в единую картину. Именно поэтому, если тебе кажется, что рядом с тобой предатель, не жди — бей на опережение.

— Даже если я решу, что предатель — это ты?

— Да.

— Почему ты винишь себя? — продолжала допытываться Эмбер, вырывая меня из воспоминаний. — Ты сделал все, что смог.

Я невесело рассмеялся, глядя куда-то вдаль невидящим взглядом. В том-то и дело, что я сделал даже слишком много. То, чего делать совсем не стоило.

— Нас вычислили из-за меня, — слетело с губ жесткое признание. — Я снова облажался. Доверился не тому человеку.

— Ты думаешь, это был тот человек, к кому ты ездил?

— Я не думаю. Я знаю. Больше просто некому. Нюрбергы не подозревали о том, что я в стране и веду расследование. Кира следила за ними и дала бы знать, если бы было что-то подозрительное. К тому же, на нас напали почти сразу после того, как я вернулся. Я не верю в такие совпадения. Либо проследили каким-то образом, либо подбросили маячок.

Ну что ж, Леннарт. Ты сам научил меня всему. Научил никому не доверять и подозревать всех окружающих. Научил работать тихо, аккуратно, не оставляя следов. Научил добывать информацию всеми способами, не оглядываясь на мораль. Научил убивать не только бандитов, которые оказывают сопротивление, но и тех, кто может помешать моим планам. Теперь пришло время использовать твои же знания против тебя.

Примечания:

Всех с наступающий Новым Годом! Это последняя глава в 2022 году и следующую выложу уже после отпуска через две денели. Всем хорошего отдыха.

Если посмотреть на образ спецагента, который диктует нам Голливуд, то начинает казаться, что в любой силовой структуре учат в основном пить мартини с водкой, круто ходить, никогда не оборачиваться на взрыв, менять внешность по щелчку пальцев, ну и, разумеется, уничтожать врагов пачками из любого вида оружия. Джеймс Бонд убивал людей при помощи шариковой ручки, Джон Уик, при желании, мог обойтись одной зубочисткой, Джейсон Борн справлялся вообще без оружия. На практике все намного сложнее и прозаичнее. В силовых структурах учат не только стрелять и драться, но и думать. В том числе анализировать ситуацию и искать выходы, когда их, казалось бы, уже нет.

Небольшое затишье, которого удалось добиться только для того, чтобы вывести из этого ада Александра и Эмбер, долго продолжаться не могло. Эта передышка была не победой, а предвестником более активных действий, ведь враг всего лишь перегруппировывался. Судя по некоторой растерянности и не слишком слаженным действиям нападающих, становилось понятно, что сопротивления после светошумовой гранаты никто не ожидал. Это могло говорить либо о том, что те, кто сейчас продумывают новую стратегию за стенами дома, не знали, с кем именно им придется иметь дело, либо об их слабом уровне подготовки в принципе.

Я очень надеялся на второй вариант, но отталкивался все равно от первого. И как бы то ни было, задача оставалась прежней — найти Киру, если она еще жива, и выбраться из окружения. Проблема в том, что если трезво оценивать свои шансы, то становится понятно, что убить всех нападающих, повторив подвиг Брюса Уиллиса, не выйдет. Во-первых, они не торопятся нападать поодиночке, хотя это и очень грубо с их стороны. Во-вторых, в отличие от небоскреба, небольшой загородный коттедж никто не додумался оборудовать системой вентиляции, в которой без проблем поместится и даже сможет передвигаться взрослый мужчина.

Еще раз пальнув в пустоту пару раз для отвлечения внимания, я перекатился, оказываясь возле трупов, которые успел здесь оставить Александр. У одного оружия явно поубавилось стараниями друга, но другое тело до сих пор хранило полный комплект. Короткий обыск показал отличные результаты. Запихнув за пояс «Беретту» и взяв в руки М14, я сразу почувствовал себя более уверенно, хотя шансы на то, что враги одним фронтом подставятся под его очередь, все равно оставались прискорбно малы. На теле нашлась даже М67, которую я тоже прихватил с собой. Не то чтобы я собирался использовать гранату — в темноте, когда врагов толком не видно, она была почти бесполезна. С таким оружием хорошо штурмовать, но не обороняться, когда тынаходишься в закрытом помещении, и гранату, с уже выдернутой чекой могут легко закинуть обратно. Но и оставлять врагам лишнее оружие было слишком глупо.

Двигаясь как можно быстрее и рывками, я успел достичь второго этажа, когда снова загрохотали выстрелы. Причем с той же стороны, с которой он отстреливался всего минуту назад. Ловушка для откровенного идиота. Но с обывателем это могло бы и прокатить. Вот только в разведке не устают повторять, что за канонадой очень удобно прятать другие звуки, например, выбитого стекла. Можно смело биться об заклад, что в эту самую секунду группа захвата уже пробирается в здание. А Александра, который прикрывал с другой стороны, уже нет. Придется действовать очень быстро, точнее — еще быстрее.

Стараясь передвигаться бесшумно, я за несколько секунд пересек весь коридор и тихо приоткрыл дверь в комнату Киры. На первый взгляд все было в порядке — никаких следов борьбы. Вот только самой девушки в комнате не было. Пронесшаяся в голове мысль о том, что ее могли похитить, или убить и спрятать тело, была прервана резким движением сзади, которое сопровождалось легким скрипом.

На рефлексах увернувшись от массивного предмета, который, на поверку, оказался стулом, я еще во время поворота начал нажимать на спусковой крючок винтовки, готовясь выстрелить как только поймаю цель, но в последний момент остановился, заметив знакомую черную макушку. Кира удивленно уставилась на то, как деревянные ножки проехались по стене, но почти сразу взяла себя в руки.

— Ты что творишь, припадочная? — прошептал я.

— Да вот, думаю, помочь этим милым ребятам внизу и пришибить тебя, — скривилась Кира. — А сам как думаешь?

— А если бы я выстрелил? И вообще, если уж решила обороняться, то стул — не самое подходящее оружие. Громоздкое и неудобное. От него кто угодно увернется.