Но порыться в бумагах бабушки получится лишь после расколдования! Это — когда?.. И что же делать?..

И какая-то мысль настойчиво появлялась и ускользала, мысль, в которой содержалось некое решение. И вспомнилось, как Карт принёс чай тогда, ночью, после спасения Артура. А перед этим он верно сопровождал Лилу до башен, и ждал снаружи, а в ту башню, где обзорная труба — зашёл.

Неужели?.. Не может быть.

Лила ненадолго уснула уже перед рассветом, а рано утром Артур уехал в Асвард, чтобы вернуться уже к венчанию.

— Мечтаю увидеть, какой ты будешь в свадебном платье, Мышка, — сказал он, — тебе ведь надо его всего лишь придумать.

— Я постараюсь, милорд, — пообещала она.

— Хотя это неважно, я пошёл бы с тобой в Храм, невзирая на платья. А вообще, я мечтаю увидеть тебя без всяких платьев, и такая ты понравишься мне больше всего, уверен.

— Милорд, разве можно говорить такие непристойности невесте? — пошутила Лила, даже не смутившись.

Может, потому, что призраки не смущаются?

— Завтра мы будем женаты. Так что нам уже можно потихоньку начинать говорить друг другу непристойности, моя леди.

Прикосновение ладоней через холодное стекло — это всё, что они могли себе позволить. И ещё надеяться на то, что завтра, в храме, Священное Пламя одобрит их брак, взметнувшись над алтарём. Брак, который пока не может быть настоящим.

Брак душ, но не тел — он ненастоящий?..

Он уехал, а Лила надумала себе парадное платье с длинным шлейфом, какое было на приеме у жены Второго министра, и, дождавшись завтрака, вышла в столовую и торжественно спустилась по лестнице. Для неё это было продолжением ночного веселья, но разделить его оказалось некому: и преподаватели, и девушки-ученицы выглядели, как на похоронах, Олетта и вовсе оттолкнула тарелку и расплакалась, упав лицом на стол. Только леди Тамирия улыбнулась Лиле и помахала ей рукой:

— Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете, леди Лилиана?

Лила кивнула, помахала в ответ и, пройдя через столовую, растворилась в оконных портьерах. Артур, будучи призраком, потерял человечность? Кажется, теперь она сама поняла, как это бывает…

Это был учебный день по обычному расписанию — начальница решила навести в школе какое-то подобие порядка, но Олетту, как и обещала, она отпустила к Лиле. В Зал Книги, где в этот день у входа стояла охрана, принесли стол, стулья, чай с печеньем, бумагу и карандаши. Ли жаждала придумывать своё платье, но непросто оказалось вдохновить на это Олетту. Та то опять начинала вытирать глаза и шмыгать носом, то принималась выкладывать всё то, что узнала о призраках от Корина.

— Ли, Корин говорит, что расколдовать тебя будет так же трудно, как и лорда Артура! Ну почему ты не сбежала? Они и без тебя бы справились, у короля есть колдуны и армия! А теперь что?..

— Прекрати, Оли, — взмолилась, наконец, Лила, — Вот смотри, у тебя же раньше не было подруги-призрака? А теперь есть! И у меня завтра свадьба, а платья нет, войди же в положение! Кто мне поможет, если не ты?

Это возымело действие, и следующие несколько часов они занимались платьем, прической и другими нужными мелочами. Олетта показывала на пальцах, на себе, изрисовала кучу бумаги — она отлично умела рисовать, оказывается! Лила тут же «переодевалась» или меняла причёску, перчатки, туфли и платочки, старалась повторить рисунок кружева, изображенный подругой, или собирала его оборкой — увлеклись обе, но в конце концов всё было сделано и изменять результат уже не хотелось.

— Великолепно, Ли, правда, — вздохнула Олетта, заканчивая подробный рисунок костюма, чтобы Лила завтра ни о чем не забыла, — нет, ты знаешь, в том, чтобы быть призраком, что-то есть! По любому желанию меняй платья, и совсем никаких расходов! Ой, прости, я не хотела, — опомнилась она, — нет, всё это ужасно, я понимаю.

— Ужасно? А я думаю, что красиво! — Лила кружилась по «зазеркальному» залу в невероятном платье из молочного цвета шёлка и кружев.

— И ты действительно пойдёшь завтра в этом в Храм венчаться? — всё ещё сомневалась Олетта, — и у тебя на самом деле завтра свадьба? Настоящая?

— Не веришь? А я хотела позвать тебя поручительницей, согласишься? — смеялась Лила.

— Меня?! Ты не шутишь?!

— Какие шутки, Оли? Черед пятьдесят лет, сидя у камина, ты будешь рассказывать внукам про самую невероятную свадьбу на Побережье! Соглашайся!

— О, я согласна, конечно, — прижав к груди руки, пробормотала Олетта, — О Пламя, только пусть всё получится, как ты хочешь, Ли, и тебя быстрее расколдуют!

— Так и будет, Оли, — посерьезнела Лила, — а теперь, пожалуйста, позови сюда эсса Карта.

— Библиотекаря? Сюда? — Олетта очень удивилась, — Ли, а он сможет? Я ни разу не видела, чтобы он выходил из библиотеки. Может, он давно уже библиотечный дух? Ли, я серьезно.

— Нет-нет, Оли. Он не дух и прекрасно ходит, где хочет. Пожалуйста, позови! — повторила она настойчиво.

Ей очень хотелось кое-что выяснить.

Маленький библиотекарь, конечно, духом не был и явился сразу. Поклонился.

— Миледи.

Они были одни, он — в зале, и Лила — в зеркале. Он, Карт, смотрел исподлобья своими широко расставленными глазами и молча ждал, и на его лице было спокойствие. Ни потрясения при виде её-призрака, ни хоть какого-нибудь волнения. Он такой — к услугам, но без лишних слов.

— Скажите мне, эсс Карт, вы можете заходить в кабинет леди Эльянтины? — спросила Лила прямо.

И получила ответ:

— Нет, миледи.

Ответ разочаровал, она надеялась на другое.

— Тогда простите, что оторвала вас от дел, — она развела руками.

— По кровной клятве я служу хозяйке Эбессана. Я всегда ваш, миледи.

— Но Эбессан ведь принадлежит школе? — уточнила она, хотя это было, в общем, и неважно.

— Школа арендует Эбессан за символическую сумму, — с еле заметной улыбкой пояснил Карт, — формально он ваш. Верхний этаж не сдан в аренду и целиком ваш. Там есть вещи ваших предков, миледи.

Правильно, именно там, наверху, Артур передал ей тот серебряный столовый набор, который эсса Рита признала её собственностью. Что ж, у неё ещё будет время побродить по верхнему этажу!

— Спасибо, эсс Карт. Понимаете, я вспомнила, что вы зашли за мной во вторую поющую башню, где труба, но вроде бы поющие башни запретны для посторонних? Или только двери я могу отпирать? Я не очень понимаю. Но я подумала про кабинет. Мне очень нужно, но что делать…

— Вы мне разрешили, миледи, — пояснил он, взглянув ей в глаза. — Если так, я могу. Для всех эти места заперты заклятьем хозяйки, а для меня — моим честным словом, которое так же крепко.

— Ох, эсс Карт! — она всплеснула руками, — так вы можете зайти в кабинет, если я разрешу?

— Да, миледи.

— Так пойдёмте туда сейчас же, прошу вас!

— Не просите. Прикажите, миледи, — сказал он, улыбнувшись уже гораздо откровенней. — И прошу вас хранить этот секрет. Старая миледи мне обещала.

— Приказываю! — воскликнула Лила. — И никому не скажу о вас, клянусь. Пойдёмте и всё там перероем! Нужно найти кое-какие записи бабушки. И эсс, прекратите молчать, почему из вас слова надо тянуть щипцами? Говорите мне всё, это тоже приказ!

— Говорить непрерывно? — уточнил он теперь без улыбки, — умоляю, отмените этот приказ, иначе я сойду с ума, и вы тоже. Я это я. Я такой.

— Ладно-ладно, эсс, простите, — согласилась она, — отменяю, и давайте поторопимся!

В конце концов, он имеет полное право быть таким, какой есть. А она теперь — вот такая…

Они провозились до вечера. Конечно, трудиться пришлось именно Карту — вытащить из ящиков и просмотреть множество тетрадей, новых на вид и потрепанных, в кожаных переплётах и в суконных, потом приниматься за книги. Искали записи, которые касались зачарованных предметов. Лила поначалу тоже старалась принимать участие, Карт раскладывал для неё раскрытые книги на полу, но толку было немного — даже страницы из тонкой бумаги листать было довольно трудно. Можно было, например, не спеша читать, но быстро пролистывать, разыскивая что-то — нет и нет, так что скоро библиотекарь учтиво попросил её не мешать. Зато он внимательно изучил составленную когда-то Лилой опись книг и одобрительно кивнул.