Уже вернувшись в Эбессан и поднимаясь к себе, Лила с грустью взглянула на пустое зеркало в одном из холлов. Теперь невозможно встретить там насмешливый взгляд лорда Артура. Пусть бы назвал её Мышкой и спросил, как дела…

Сестра Илинда была права — всё проходит. Как ни изумило девушек чудесное преображение невзрачной Лилы, через несколько дней это стало обыденностью. Отношение к ней, впрочем, изменилось. И важнее тут были даже не её личный титул и не то, что она была внучкой самой знаменитой в Руате колдуньи. Нет, важнее было, что её собственные возможности теперь признавались и вызывали уважение. Она провела преподавателей Эбессана, забавы ради — да кто на такое осмелился бы?! И она осталась простой в общении и приветливой, хотя могла позволять себе многое…

Лила и не умела вести себя как по-настоящему знатная леди. Нет, дело было не в этикете, которому её настойчиво обучала леди Фания. Лила была совершенно лишена высокомерия — этому следовало вовремя научиться у родителей и родственников. Но в школе, среди девушек-колдуний, отсутствие этого «ценного» навыка только помогло ей заново наладить со всеми отношения. Как и раньше, она проводила всё время с Олеттой, непринужденно болтала с Ровеной и Минеллой, мало общалась с Кальдой и Сабирией — просто разговаривать с ними ей хотелось меньше всего.

С учёбой дела обстояли прекрасно. Освоив самостоятельно сложное «зеркальное» заклинание, она поняла, прочувствовала принцип колдовства вообще, и теперь точно знала, что ей подчинится любое заклинание — дело только во времени и количестве усилий, а ни того, ни другого ей было не жаль. У неё появилась уверенность в себе, по крайней мере, на уроках — и всё изменилось как по волшебству! Ведь понимать, что преград нет, дело лишь в количестве усилий — это было невероятное счастье! Получив закрывающий амулет, который уменьшил её дар по крайней мере наполовину, она смогла заниматься с другими девушками и учиться применять заклятья, которые раньше «прочувствовать» было невозможно, потому что высокие ментальные способности слишком упрощали дело. И всё равно теперь было намного легче, чем приручить «зеркальное» заклинание тогда.

Леди Тамирия подробно расспросила Лилу про тот первый колдовской опыт — про мысли и чувства, и сколько попыток потребовалось. Качала головой и ругала лорда Артура.

— Он, конечно, ловко придумал, когда не понимаешь трудностей, можно их миновать и не заметить! Брось узкую доску на землю и пройди по ней — разве сложно? Подними ту же доску выше — уже труднее. Положи её над пропастью — и попробуй не свалиться! Завяжи глаза и скажи кому, что нет пропасти — пройдёт. Вы поняли меня, дитя? Думаете, он хорошо сделал, что легко научил вас трудному?

Именно так, Лила не видела в этом ничего плохого. Хотя она продолжала сердиться на Артура. Правда, чем дальше, тем сложнее и непоследовательней относилась она к призраку. Она грустила, скучала, и — всё равно сердилась. Наконец, его хитрости она обязана своей первой победой, первым успехом!

— Да, когда-то ему нравилось так изучать заклинания, самостоятельно, по книгам, пока не стал призраком Эбессана! — сердито продолжала гранметресса, — из-за дурацкой ошибки! Хотел пошутить над отцом невесты — каково? Хотел прийти на ужин в образе призрака, сесть за стол и превратиться в человека. И я не знала другого такого, кто бы так не желал идти под венец. Если бы тогда сам король не приказал ему жениться… Зато уже почти полвека он волен размышлять над тем, стоило ли быть таким глупцом!

Лила слушала и вежливо улыбалась — и так понятно, что начальница Артура недолюбливала. И то, что не следует небрежно относиться к заклинаниям, тоже уже всем понятно.

— Он глупец и негодяй, думал только о себе! О том, что хорошо бы заполучить много зеркал и болтать с вами, Лилиана, в своё удовольствие! Но вам, дорогая, не следовало изучать это заклинание. Теперь вам нужен специальное расписание! Нюансы сместились. Вам теперь лучше заниматься с собственным наставником. Но и нельзя покидать Эбессан, школьная защита — залог вашей безопасности. Вы поняли? Ни в коем случае не покидать Эбессан, кто бы вам что ни посулил!

— Да, миледи, я поняла.

— И никому не признавайтесь, что уже владеете «зеркальным» заклятьем. Не упоминайте, не пользуйтесь. Особенно при посторонних! Оно — для третьей ступени! Это против правил! Запомните — не упоминать! Это очень важно, вы поняли? — гранметресса сверлила её взглядом.

— Я поняла, миледи, — Лила искренне не понимала, почему леди Тамирия волнуется из-за такой малости.

Да, она научилась чему-то против школьных правил. Но ведь ничего не произошло? Хотя строгое внушение она приняла к сведению, конечно.

Олетта, которая видела Лилу постоянно и не отметила больший перемены во внешности, тем не менее сказала:

— У тебя теперь другой взгляд, Ли! У тебя теперь взгляд колдуньи, по крайней мере, на уроках прикладного колдовства!

— И что это значит?..

— Колдунья смотрит, как королева, которая притворяется чернавкой. Поняла меня? Это моя бабушка так говорила.

— Нет, не поняла, — честно ответила Лила, — Я себя совсем не чувствую королевой. Даже принцессой не чувствую.

Ещё бы! Слишком часто у неё была возможность вспоминать о том, что она не принцесса.

Каждый день вечером карета увозила её в Каленсан на урок танцев, и каждый раз на этот урок приходил принц Гекард. Они просто танцевали, он был сдержан, галантен, неразговорчив и даже нарочито холоден, не то что раньше! Но изредка Лила ловила на себе взгляды, которые были красноречивее слов. И нужно быть совсем глупенькой, чтобы ничего не понимать. В эти редкие моменты ей хотелось провалиться сквозь землю! Она не имела права на такие взгляды. И Гекард тоже не имел. Этот принц уже дал слово другой принцессе, а Лила… она вообще не принцесса. Ей казалось, что после истории с Винтеном она опять сможет полюбить лет через сто, не раньше. Если вообще сможет.

Но это были только взгляды, и легко было решить, что Лила ошибается, просто ошибается! Ведь взгляд нетрудно истолковать как угодно, даже если ты колдунья — ты всё равно просто девчонка, которой восемнадцать лет. Отказаться от уроков танца? Но это был подарок принцессы Альмагеры, и Лила дорожила каждым уроком — она действительно хотела научиться танцевать. Вот и надо танцевать, и не придумывать глупостей!

Однако всё было хорошо. Она училась колдовству, этикету, ждала письмо из дома, танцевала с принцем, съездила с леди Фанией в Асвард, чтобы заказать платья, меховой плащ и сапожки. Они тогда разговаривали о всякой всячине, катались по городу и заходили в модную кондитерскую, в следующий раз Лиле предстояло побывать на приеме у жены второго министра — но это когда будет готово очередное платье. Леди Фания, как и обещала, всё время учила Лилу, а перед этим принцесса Альмагера подарила ей колечко — если надеть его на средний палец, то на обладательницу кольца никто не обращает внимания, кроме строгой наставницы. Поэтому не страшно было совершать ошибки, а леди Фания могла спокойно поправлять…

Да-да, всё было хорошо. Суматошно, интересно и хорошо. Поэтому когда Лила, спустя неделю после преображения в виконтессу Фаро, проснулась ночью в холодном поту, это было непонятно и очень напугало.

Дурной сон?

Артур… Не иначе, сон был про него. Она села в постели, огляделась. Тихо, пятна лунного света на полу, Олетта пробормотала что-то и повернулась на другой бок. Но при чём тут Артур? Что приснилось?!

«Через двенадцать дней самое позднее — какое это будет число? — надо проверить и убрать амулеты накопления силы. И амулеты роста. А то, боюсь, как бы верхние не сбросили листья…»

Через двенадцать дней — это, случайно, не сегодня? Или было вчера?..

Очень тихо, чтобы не разбудить Олетту, она встала, натянула платье и закрутила узлом волосы. Вид не очень, но вряд ли она кого-то встретит, да это и неважно. Стоят ветреные дни, кто помог Артуру добраться до поющих башен?