— Все, я пошел. Приятного. — Нобуо бросает свою зубочистку в пустой стакан и резко встает. Взмахивает своими длинными волосами, словно породистый жеребец — гривой, разве что копытом не бьет. Удаляется.

— Кента. — ко мне присаживается Сора: — ты уже в курсе, да? Вы же с Такеши вместе живете.

— Еще не был, но мне Нобуо рассказал — отвечаю я: — если ты про…

— Да, «он» — Сора выделяет слово «он» ударением и взглядом, типа «я-то знаю, но остальные нет»: — просит против проголосовать. Семейные проблемы говорит. Прямо очень сильно просит, едва на колени не встает.

— Ну… что сказать. Это его решение. Большой … мальчик.

— Да, я так и сказала. Сказала, что поддержу, если так просит… — Сора собралась уже вставать, но вдруг что-то вспомнила и повернулась ко мне снова.

— Ах, да … — говорит она: — хотела тебе сказать. Во-первых, наша Юрико, чтоб ты знал — мастер китайских единоборств, вушу или кунг-фу, как там у них? Все красное и птица. Или дракон.

— Ого — говорю я. На вид Юрико весьма спортивна и подтянута, а уж гибкая и сильная…

— И это еще не все. Видела я тут прошел один дядечка… а я в наших кругах многих знаю. Короче, Куму-сама я уж от прочих точно отличу. А у нас во всем шоу только один стрит-файтер и это ты…

— Кума-сама? Тот самый? — а вот сейчас брови у меня поднялись без всякого моего волевого участия в этом процессе. Еще бы — тот самый Кума, владелец и основатель «Медвежьего Круга», подпольного клуба с гладиаторскими поединками без правил. Такой человек и на телевизионном шоу?! Что не так с тобой, Япония?

— Все мне пора, у меня уроки и репетиции! — Сора убегает, а я торопливо доедаю завтрак. В дверях вырастает Шика-сан.

— И поэтому администрацией было принято решение пригласить вас, уважаемый Ямада-сан! — кланяется Шика. Она слегка взволнована, это видно со стороны. Ямада-сан — человек гора, не только по фамилии, но и по физическим кондициям. Здоровенный мужик, затянутый в приталенный по фигуре костюм, которые трещит по швам при каждом его движении. Если бы мы были в аниме или сериале, то его щеку обязательно бы пересекал шрам от катаны, но на самом деле лицо Ямады чисто и хорошо выбрито. Короткая стрижка, золотые часы на запястье — вот, пожалуй, и все.

— А это у нас Кента-кун. Он … бывает своеобразный, но очень интересный! Пожалуйста, позаботьтесь о нем! — Шика еще раз складывается пополам, словно хороший швейцарский нож.

— Пожалуйста позаботьтесь обо мне, Ямада-сан! — склоняюсь в поклоне и я. Японцы — как муравьи, у них система невербального общения выстроена, отлажена и функционирует как знаменитая японская система железных дорог — то есть идеально, без сучка и задоринки. Вот казалось бы — в первый раз вижу дядьку, откуда мне знать его социальное положение и угол наклона тела при первой встрече? Но нет, тут все продумано. Во-первых, я ориентируюсь на Шику-сан, она у нас менеджер по всем вопросам и по своей иерархии все равно стоит немного выше чем я, простой участник шоу. Понятно, что для телевизионной аудитории это не так, они Шику и в глаза не видели, но для обитателей студии — Шика выше чем вся наша тусовка неудачников. Она решает вопросы и проблемы, связывает нас и весь остальной мир, а для таких действий недостаточно быть просто девочкой на побегушках — она принимает решения и может воплотить их в жизнь. То есть у нее есть полномочия и довольно обширные. И вот эта самая Шика-сан склоняется в пояс перед мужиком в хорошем сером костюме и с золотыми часами. Костюм и часы — это ерунда, это купить можно, а вот выражение искреннего уважения, с каким склоняется Шика — не купишь.

Вот потому и я склоняюсь вдвое перед непонятным и незнакомым мне Ямадой-саном, бормоча обычные в таком случае «позаботьтесь обо мне пожалуйста».

— Кента, да? Ну, будем знакомы — здоровяк протягивает мне руку, по-европейски. Тут не принято жать руки, местные вообще к телесным контактам очень предвзято относятся, даже в семье, даже среди знакомых. Так что неудивительно что уровень психозов в стране такой высокий — без удовлетворения базальных потребностей в прикосновении другого человека может и крыша слегка двинуться.

Я пожимаю руку в ответ. Крепкое мужское рукопожатие, однако не дробящее мне кости и суставы. Прекрасно понимаю, что при разнице в физической форме и габаритах ему достаточно лишь слегка надавить, чтобы я получил весь спектр негативных эмоций. Но пожатие, пусть и твердое, но не причиняет боли и после того, как закончилось — не приходится расцеплять свои пальцы один от другого.

— Что же… — рокочет здоровяк, оглядывая наш павильон с рингом, грушей, стойкой для оружия и прочим хламом: — не фонтан конечно, но для начала сойдет. Скидывай рубашку, Кента-кун, посмотрим, на что ты способен. — он снимает пиджак и не глядя бросает его в сторону выверенным жестом. Пиджак на лету ловят, аккуратно складывают. Видно, что такое происходит не в первый и не в последний раз. Девушка за его спиной напоминает мне Нему-сан — такая же пассивная и в таких же очках, но быстрая, с хорошей координацией. Как она пиджак в воздухе поймала!

— Ямада-сан? — я уже не пытаюсь вздернуть в вопросительном жесте одну бровь, знаю что только хуже сделаю. Вот у мамы получается, а у меня — нет. Значит это все-таки не генетическое, унаследованное умение, а скорее — тайная техника клана Такахаси. И я еще не созрел для того, чтобы мне были переданы древние свитки с описанием этой техники. Но все же вопрос всей своей физиономией я выразить еще могу.

— Ямада-сан это мой отец! — гремит здоровяк, закатывая рукава и расстегивая верхнюю пуговицу на шелковой рубашке: — можешь звать меня Кума, малыш!

— Но… — я оглядываюсь в поисках менеджера по всем вопросам, но Шики уже и след простыл. Вся эта затея резко перестает мне нравится. По тому как Кума бросил свой пиджак, как повел плечами, разминаясь, как переступил с ноги на ногу — стало ясно что он очень координирован и очень быстр, несмотря на вес и возраст. Опасен, очень опасен. Опаснее чем Нобу-сенпай, раза в два, в три опаснее, а у меня еще и после Нобу-сенпая печенка не до конца отошла.

— Нему! — здоровяк протягивает руки и на его руках появляются перчатки. Конечно не материализуются из уплотнённого воздуха, это девушка натягивает ему на руки красные кожаные боксерские перчатки.

Я обреченно вздыхаю и скидываю рубашку, туфли и брюки, наплевав на присутствие девушки. Натягиваю спортивные шорты, майку и… перед тем, как натянуть перчатки — засовываю в рот капу. Мало ли… у меня и так зуба не хватает… по-хорошему сейчас надо во весь голос орать «Хулиганы зрения лишают!», но гордость не позволяет, да и не убьет же он меня прямо в студии?

— Хороший мальчик — кивает Кума. Он сосредоточен и спокоен. Указывает перчаткой на ринг, дескать двигай туда. Я иду к рингу. У вас бывало такое, что вот идти вы куда-то так не хотите, но и отказаться не можете? Вот у меня сейчас такое чувство. Про себя думаю, что вот Отоши наверное такому шансу бы обрадовался… пока Куму наяву не увидел бы.

— … пожалуйста, Кума-сан — слышу я краем уха, оборачиваюсь. Девушка в очках придерживает здоровяка за локоть: — я вас умоляю!

— Да не переживай, не убью я его! — бросает в ответ Кума и дурное предчувствие начинает пощипывать под ложечкой. Я выдыхаю, весь воздух до конца, прикусываю язык и выдыхаю еще, ставя диафрагму на место. Страх мешает. Ладно и не такие шкафы валили… думаю я, следя за тем, как Кума легким шагом подходит к канатам и перепрыгивает их, словно не заметив. Черт, какой он все-таки быстрый для своих габаритов.

— Не боись, пацан — говорит он, поймав мой взгляд: — не сломаю ничего. Просто должен же я узнать, кого на мой Круг в субботу выставляют?

— А? — сказал я, опуская перчатку и это было ошибкой.