— На всякий случай сообщаю, что никакой депрессии у меня нет — говорит Эйка: — Кента-кун, не надо меня утешать.
— Мне вот кажется, что ты все-таки по дому немного грустишь… — прищуривается Юрико: — вы можете душевой воспользоваться, мы подождем.
— Что?! — вдруг говорит Кимико и оглядывается туда, куда ушла Мико-Такеши: — А! Так вот оно что?!
Глава 8
На завтраке я отвожу Сору в сторону. Мне нужен мой моральный компас потому как мой собственный совершенно сбился и постоянно указывает на юг, туда, где солнце, пальмы, мулаточки в купальниках и без, дюти-фри и магнитики на холодильник.
— Слушай — говорю я ей и замечаю, что Сора выглядит не очень. Круги под глазами и даже костюмчик мятый. Для нее это нехарактерно, и я начинаю сомневаться в верности выбранного курса, может у нее настроение не то, не выспалась она ночью, а я тут со своими глупостями.
— Чего тебе? — спрашивает Сора: — говори уже.
— Да я спросить тебя хотел… как ты думаешь, что с … Такеши произошло? — говорю я: — в смысле, она с утра со мной не разговаривала. Может я сделал что не так?
— Все ты так сделал. Мы ее из коридора слышали, как ты все так делал — отмахивается Сора: — Кобель. Я есть хочу, пошли уже…
— Но… — я бросаю быстрый взгляд на Мико, которая сидит особняком и торопливо орудует палочками: — как-то это нелогично, нет? У нее сестра умерла, а она тут…
— Мужики — бросает Сора: — ни черта в женщинах не понимаете, а лезете со своими членами наперевес. Думай, Кента, думай, у тебя голова есть. И, кстати — мы сегодня с утра на тренировку с твоей этой голоногой идем?
— Идем конечно. Ладно, спасибо за консультацию… — отвечаю я и собираюсь отойти, но она ловит меня за рукав. Интересное ощущение, когда не просто девушка за руку тебя хватает, а когда это четко поставленный и довольно крепкий коса-дори — как раз чуть выше запястья. Такое ощущение, как будто твою руку в тиски зажали. Мягко так, но под этой мягкостью ощущается сила. Такую девушку с руки не стряхнешь. Еще раз вспоминаю про толщину запястья Соры, начинаю понимать, почему она всегда в костюме. Запястья выдают в ней тренированного мечника, тело для кендо… правильно — это тело только для кендо.
— Ты не расстраивайся — говорит она: — вот у тебя есть чем на вызовы мира ответить. А у нее — только так. Понимаешь? Отчаянные времена — отчаянные меры, а делать что-то, находясь здесь она не может. Так что тут ничего личного, скорее всего. А наутро она пожалела, конечно…
— Чего тут жалеть, классно же было… — ворчу я.
— Дурень ты Кента, дурень. Вот как есть. — смотрит на меня Сора и головой качает: — тебе бы мозгов чуточку к этим твоим кулакам — так цены бы не было. Все, пошли завтракать. — она отпускает меня и устремляется к накрытому столу. Столы тут накрыты по принципу шведского стола — один большой с судками, кастрюльками и вазами, тарелками и кувшинами. Там же стопочкой стоят тарелки и стаканы, набирай чего хочешь и отваливай.
Я накладываю себе кашу, беру два тоста, заранее нарезанные кусочки сыра, складываю все на поднос и наливаю себе стакан свежевыжатого апельсинового сока. Сок тут изумительный, действительно свежевыжатый, фрукты здесь дороговаты и дома я такой вот сок каждое утро не мог позволить. Дома если и сок, то из бутылок или пакетов. Так что пока я тут — наслаждаюсь.
Со своим подносом я подсаживаюсь к Мико. С утра она умотала даже не поздоровавшись.
— Доброе утро — говорю я и она кивает в ответ. Вскакивает, хватает поднос с недоеденными тостами, на ходу допивает чай и уходит, по пути поставив поднос на стол.
— Бедный Кента — подсаживается на ее место Юрико, она уже поела и сейчас просто наваливается своей грудью на стол: — хотел продолжения, а получил игнор. А наша Такеши-то оказалась охотницей за вишенками…
— И тебе доброе утро… — вздыхаю я и принимаюсь за завтрак. Война войной, а завтрак по расписанию. Непонятные непонятки, мистика, скандалы интриги и расследования в отношениях с Мико — вовсе не повод пропускать прием пищи. Скорее наоборот, уж лучше решать все эти головоломки от женского пола будучи сытым, здоровым и в отличной физической форме. Раз, такая интрига на тебя из-за угла, а ты — уклонился, принял на блок и хук справа!
— Сегодня мы с тобой идем — напоминает Юрико: — имей в виду, я свою репетицию отменила. Казанова ты наш.
— Да, конечно. Я помню — отвечаю я, принимаясь за кашу.
— Натворил ты дел — улыбается Юрико: — если бы не просьба Такеши, я бы это расценила как заявку на «остаться в игре любой ценой». Трансляция на телевидении с отставанием идет, да и не каждый день. Но как только эта серия выйдет в прокат… — тут она жмурится и головой качает от удовольствия: — так бомбанет! Поверь мне, я в шоу кое-что понимаю, потомственная циркачка. Я тебе вот что предлагаю — давай … а, хотя не здесь… ты в душевую сейчас пойдешь. Там и поговорим.
Я давлюсь кашей и выпучиваю глаза. Хватаю со стола стакан с апельсиновым соком и поспешно запиваю комок в горле. Откашливаюсь. Поворачиваюсь к Юрико и снова делаю круглые глаза. Решительно не понимаю женщин. Давай, думай, Кента, чего Юрико от тебя надо в душевой и с утра? Неужели ее так возбудило все, что она услышала в коридоре, что прямо мочи нету и меня сейчас изнасилуют? Ну, нет, при всей привлекательности этой мысли — это же дикость какая-то. Юрико не похожа на человека, который инстинктами руководствуется. Она продуманная особа, какое бы впечатление она на вас не производила. Чего только стоит этот ее шпагат на подоконнике — когда она Достоевского читает? Для несведущих скажу, что даже для очень гибкого человека вот так вот сидеть на шпагате, да еще и наклонившись вперед, к ноге, на лодыжке которой книжка лежит — не очень удобно. Намного удобней в кресле сидеть. На диване. И кресел, и диванов в гостиной хватает, но Юрико продолжает сидеть на шпагате. И с книжкой. Почему? Да потому что этим она выделяется. Она сразу обозначает себя как очень умную (книга же!), необычайно утонченную (Достоевский же!) и в то же время очень физически развитую и гибкую девушку. Такое вот сочетание неминуемо привлекает к ней внимание, и я могу уверенно утверждать, что зритель ее запомнил. С самого начала. Так что своей цели она уже добилась — необходимого минимума.
И чтобы вот такой человек вдруг подался «души прекрасным порывам»? Не поверю. Юрико-тян у нас схематозница, только делающая вид такой экзальтированной и эксцентричной особы, а на самом деле за этим образом — холодный разум хищника.
— Чего это? — реагирую я: — у тебя же парень есть…
— Вот там и узнаешь — предлагает Юрико: — потому что сек-рет. Не надо торопиться Кен-та-кун… — и она удаляется, оставляя меня пережевывать кашу и ее неожиданное предложение. Хм… еще раз — как там говорил герой «Поездки всем классом на нудисткий пляж»? Я не откажусь!
Все-таки я предсказуем, да. Или не стоит тут комплексовать? Рыба, так сказать ищет где глубже, а мужик — где ему дать могут… это ж законы природы.
— Кента, ешь быстрей — кидает мне Сора, проходя мимо моего стола: — мы с Юрико тебя в душевой ждем.
— Пхфхфв… — отвечаю я. Вообще я горжусь своей сдержанной реакцией. Мог бы и закричать, да, но сдержался. Утро становится все чудесатее и чудесатее.
— Так что не задерживайся, прямо туда иди — добавляет Сора: — ешь быстрей.
— Ээ… да, конечно. — опять-таки, горжусь своей сдержанностью, вот прямо сейчас я должен был либо глубоко-глубоко озадачиться, либо окончательно поверить в свою счастливую звезду. Да, проклятье девственности развеяно, печать разбита… как говорят гадалки, раскидывая свои карты Таро — венец безбрачия снят. В моем случае это скорее венец без… хм…
Сора удаляется, оставив поднос и я смотрю ей вслед. Странно.
— Кента-кун — за стол присаживается Кимико: — слууушай, а как ты понял, что Такеши девушка? И как она с вами живет? А Нобуо знает? А она с вами обоими сразу спит или по очереди? Вы ее заставляете? А как? Правда, что ты еще и Нобуо? А он сопротивлялся? Кто лучше в постели — Нобуо или Такеши?
