— Кто четвёртый?

— Пока никого, — признаюсь. — Но я надеюсь, что вы с Ядвигой сможете привлечь Доброславову.

И получил сложный взгляд, отражающий в основном негативные эмоции.

— Самую большую выгоду, как я погляжу, получаешь именно ты.

— Мой ритуал, мои ингредиенты, проведём здесь. И вы получаете немногим меньше меня, — пожимаю плечами, показывая, что не собираюсь идти на уступки. — К тому же это не единственный ритуал, что мне известен. Мы сможем договориться о дальнейшем сотрудничестве.

Славяна не была бы собой, если бы не просчитала мои мотивы, причём сделала это девушка мимоходом.

— А ты не слишком много на себя берёшь, Мартен? — нахмурилась волшебница. — Ритуал и мы трое — это наглость, но в рамках разумного. Но предлагать нам вот так... Что? Стать твоей командой? Здесь не о каком-то ритуале идёт речь. Ты со своим пятым рангом куда лезешь?

Да, она просчитала мои резоны. Но и что с того?

— Пока пятого. Первый ритуал — и седьмого. К Рождеству — десятый. К концу этого учебного года — пятнадцатый, — немного приврал я. — За меньшее таких подарков...

Обвожу рукой кабинет, подразумевая поместье.

— Не дают. Я смогу рассказать больше после ритуала. Ведь мы дадим клятву не вредить друг другу, помнишь?

Славяна резко вскочила. Её, понятное дело, возмущала моя наглость. Но умная девочка также понимала, что сейчас не время для необдуманных слов. Если я здесь наврал с три короба — она посмеётся потом, ведь хорошо смеётся тот, кто смеётся последним. А если я не соврал?

— Посмотрим, Мартен. Действуй. Я буду ждать ответа Ядвиги.

На чём гордая Кудрявцева меня покинула.

Москва. Московский Государственный Лицей Имени Его Императорского Величества Николая

Октябрь 1982 года

На понедельник у меня были планы, не Николаевские (местный аналог Наполеоновских, прим. автор.), поскромнее, но важные. Надо выловить Ядвигу и поговорить с ней. Обозначить свои планы как касающиеся ритуала, так и личные.

Какие у меня на неё личные планы?

Ох, если бы на этот вопрос был простой ответ. Учитывая, какая на мне висит задача, собственную жизнь впору воспринимать, как ресурс, заранее потраченный. Рассматривать свою личную жизнь я могу только в одном формате: как мне правильно ей распорядиться с наилучшим конечным результатом. Договорной брак? Буду я лидером или играть от роли тёмного кардинала? Во роли теневого марионеточника я, положа руку на сердце, разбирался откровенно слабо, да и роль лидера и вдохновителя не тянул совершенно. С радостью бы отдал роль лидера какому-нибудь харизматичному наивному парню, да только кому?

Если уж строить великие планы, то надо смотреть на дом Романовых. А чего мелочиться — обосрусь я где-нибудь, и всё, не будет нашего государства. Останется Священная Римская Империя единым повелителем всего мира.

Да только на кого из них, Романовых, смотреть? У государя императора два взрослых сына. Оба, как мне известно из будущего, сильные боевые маги, но как полководцы — говно, а как люди — ещё хуже. Есть дочь двадцати семи лет, не покидает дворцового комплекса. Наркоманка, нимфоманка и алкоголичка. Потому что выйти замуж ей физически не светило. Среди Старших Семей уже всё давно распределено, а брак с сестрой будущего императора — слишком круто. Да и мало ли, появиться у мужа крамольная мысль удавить старших братьев жёнушки, чтобы стать мужем императрицы.

А династические браки заключать банально не с кем. С правящим домом СРИ и так уже давно породнились, а никого сопоставимого вокруг просто нет. После кровопролитной Войны Империй, закончившейся падением империи Цинь, мир поделился на вассалов СРИ и вассалов РИ. Потому у наших министров и генералов в мыслях не было воевать с могущественным соседом. Победа над Цинь далась, обеим империям, кстати, такой кровью, что новая война виделась чистейшим безумием. Нет, определённый здравый смысл в такой позиции был. Сколько бы я ни иронизировал на тему застоя, деградации, устаревания, наше государство — монстр на фоне всех, кроме СРИ. Мобилизационный потенциал одних магов стоит на отметке в три сотни тысяч человек чистых боевых офицеров от десятого ранга и выше, плюс ещё две сотни тысяч пригодных для мобилизации, всяких резервистов, смежников, получивших военную специальность, но ушедших в другую профессию и прочих иже с ними. Как показала практика, война серьёзно обескровила СРИ. Не Пиррова победа, может быть, но близко.

Ещё у императора есть четвёртый ребёнок, младший сын, но он уже сейчас себя показал мудаком, так что его на роль спасителя даже рассматривать не стоит. Надо перебирать остальных в надежде найти розу среди навоза.

И если розой окажется юноша с чистым сердцем, уж не знаю, каким чудом там такой уродится, то ему и флаг в руки. Мне не нужны почести и слава, мне нужно выживание моей страны. А если розой окажется девушка? Я ЗНАЮ, как за пять-семь лет гарантировано выбраться на пик двадцатого ранга с несколькими дополнительными узлами, и превратить себя в боевую единицу ультимативного уровня. Опыта у меня достанет, здесь сейчас даже наши любимые враги так не воюют. Они оказались в той же ловушке, что и мы — отсутствие нормальных соперников. Не на ком тренироваться. Учились воевать они на нас, а мы на них. А я СЕЙЧАС имею опыт следующей войны. Поэтому да, через несколько лет я вполне способен и на руку представителя правящего дома претендовать, будучи фактически самым могущественным магом в государстве, и пусть кто-то попробует это оспорить.

И как после этого вести себя с Ядвигой, которой я, буду честным с собой, симпатизировал?

Первая мысль — отбросить всё человеческое и упереться в единственную цель. Но на деле это тупик. Я насмотрелся на таких, умников хватало. Нет, я дотянул до конца, несмотря на всю кровь и жесть, творящуюся вокруг, потому что хранил в себе человека. Поддавался ярости, ненавидел, злорадно мстил тварям, но влюблялся, искал возможность сделать что-то хорошее, доброе. Обманывать польку не хотелось, рассказать всю правду я не мог, отказываться от своей симпатии тоже не желал, не вспоминая даже о том, что девушку это оттолкнёт и в ритуале она участвовать не станет.

Но у судьбы имелись насчёт моей скромной персоны свои соображения. Началось всё с Оли, поджидавшей меня в коридоре перед классом.

— Мартен! — она взяла тон старшей, недовольной младшим, но под моей снисходительной улыбкой сбилась.

— И я рад тебя видеть этим чудным утром, Ольга. Чем могу быть полезен? — я старательно удерживал вежливый тон, не переходя грани дружеского общения.

— Тебя хочет видеть директор. Прямо сейчас.

Хм. Что Дане от меня могло потребоваться? Инцидент с Давыдовым исчерпан, насколько я знаю. Ученики разобрались между собой на Слепом Суде, администрация замяла драку. Что-то изменилось?

Пока шли в кабинет директора, я краем глаза наблюдал за Олей. Не любовался, а считывал состояние, расслабленность или напряжение, походку, движения. Хотел что-нибудь узнать, может, Ольге что-то известно, и это знание отразится на её движениях. Но нет, собственного опыта не хватало, а вертекс анализирование моторики пока не тянул.

Зашли в кабинет секретаря. Молодой мужчина лишь кивнул нам, не отрываясь от своей работы. Прошли дальше. Дана стояла у окна, пила, судя по всему, воду. В гостевом кресле сидел мужчина, явно военный, на определение выправки моего опыта хватало. На нём обычный штатский костюм, символики нет, часы на руке, дорогие, но обычные, ботинки тоже дорогие и тоже обычные. Мы встречаемся взглядами, всего на секунду. Никаких эмоций, только казённая вежливая доброжелательность.

— Спасибо, Ольга. Присаживайтесь, — Дана указала на диван, а сама вернулась за рабочий стол.

Оля выглядела спокойной, села, как послушная ученица, расплавила несуществующие складки на юбке. Я сел рядом, на тот же диванчик, позу принял расслабленную. Маленькая дерзость, но когда я дорасту до двадцатки, уже передо мной будут сидеть навытяжку. Здесь и сейчас мне дополнительные баллы в глазах окружающих нужны, как танку крылья.