— Лили ни к кому не приставала, не так ли?

Мне должно быть обидно, что он не полностью доверяет мне. Но я рада, что он осторожен в моей верности. Это значит, что ему не все равно. И это заставит меня еще больше стараться быть верной.

— Зачем ей это делать? — спрашивает Коннор. — Вы ведь вместе, да?

— С недавнего времени. Мы пытаемся разобраться с некоторыми вещами.

Ого, Ло не врет. Неужели у Коннора Кобальта есть волшебная пыль правды, которой он посыпает людей? Или, может быть, слишком сложно лгать перед его жестокой честностью?

— Так куда ты пошёл? — Коннор подталкивает.

— В бар на соседней улице.

Я бы хотела подслушивать еще двадцать минут, но мне нужно сдать зачет. Я пробираюсь дальше по коридору и даю о себе знать.

Ло вертится на барном стуле, держась за горлышко своего пива. Когда Коннор поворачивается, я замечаю в его руке точно такой же «Fat Tire». Он может пить и учиться? Он что, супергерой или что-то в этом роде?

— Чувствуешь себя лучше? — спрашивает Ло с беспокойством, намекая на ложь, которую он, должно быть, использовал в интересах Коннора.

— Наверное, все дело в кофеине, — говорит мне Коннор. — Если ты не привыкла к Red Bull и кофе вместе, это может расстроить твой желудок. Надо было взять с собой антациды.

Верхушки моих ушей покрываются красным, как сыпь, никогда не желая слышать, чтобы кто-то говорил о моем несварении желудка — фальшивом или нет. И тот факт, что методы преподавания Коннора включают в себя циклы между кофеином и антацидами, слегка смущает.

— Ты странно краснеешь. У тебя жар? — спрашивает Коннор, ничуть не смущаясь. Возможно, он думает, что другие люди тоже невосприимчивы к подобным чувствам. Для меня это не так. Мои плечи подаются вперед, как черепаха, заползающая обратно в свой панцирь.

— Она часто так делает. Ты ее смутил, — говорит Ло с ехидной улыбкой. Внимание к моему унижению только усиливает мой красный оттенок.

— Мы можем просто... вернуться к учебе? — я открываю свою Diet Fizz и сажусь на другой табурет рядом с Коннором.

— Мне нравится этот план, — говорит Коннор. Он поворачивается к Ло. — Хочешь присоединиться? Тебе это пригодится. У тебя высший балл — шестьдесят. А высокий или нет, двойка — это все равно двойка.

Шестьдесят — это высший балл? Я хмурюсь. Я должна была знать, что Ло плохо учится в классе и что он часто пропускает другие занятия. Признаки налицо, но я была слишком занята своими делами, чтобы обратить на это внимание. А теперь, когда заметила, не знаю, как помочь. Я даже не уверена, что он оценит мою помощь.

— Полагаю, мне больше нечем заняться, — говорит Ло.

Я скрываю свое удивление, которое быстро сменяется гордостью. Я хочу, чтобы у Ло все получилось, а это значит, что он должен стараться на своих условиях. Делая маленькие шаги.

К вечеру мои навыки находятся на уровне «твердой тройки», а Ло — на уровне «четверки». Коннор выглядит довольным и даже улыбается, когда оценивает мои задачи. Ло прихлебывает двенадцатую кружку пива, не скрывая, что употребляет алкоголь слишком регулярно. Когда он переходит на бурбон, он отказывается от своего термоса и наливает его в прозрачный стакан. Я думала, что Коннор сделает замечание по поводу пристрастия Ло к алкоголю, но он не произносит ни слова. Единственный раз, когда он заводит разговор об алкоголе, это когда просит второе пиво.

Двадцать минут спустя Коннор собирает рабочие тетради в свои руки, балансируя сверху большим графическим калькулятором.

— Сколько я тебе должна? — спрашиваю я, роясь в корзине у фойе в поисках чековой книжки.

— Побереги свои деньги. Я лучше запишу эти часы как добровольные. Это даст мне больше полномочий для общественной работы.

Ло улыбается, делая глоток бурбона, скорее забавляясь, чем злясь. На самом деле, он довольно хорошо воспринимает грубые комментарии. Может быть, он находит Коннора таким же милым, как я. Или настолько милым, насколько может быть милым претенциозный отличник.

— Завтра Хэллоуин, — обращается Ло к Коннору. — Ты знаешь какие-нибудь хорошие костюмированные вечеринки? Лили хочет пойти на одну.

Он рассматривает возможность пойти куда-нибудь? Я чуть не подпрыгиваю от восторга.

— У Ло день рождения, — быстро добавляю я, слишком взволнованная, чтобы сдерживаться.

Ло бросает на меня мрачный взгляд, но я улыбаюсь. Ничто не может меня расстроить. Только если мы наконец-то пойдем на вечеринку вдвоем.

Коннор сверкает своими жемчужными зубами.

— Твой день рождения на Хэллоуин? Это чертовски круто. Что касается вечеринок, я знаю около пяти человек, которые их устраивают.

Неудивительно. Коннор ясно дал понять, что у него много связей, и он собирает их везде, куда бы ни пошел.

— Я не собирался идти, так как большинство хозяев — обеспеченные мудаки, но я сделаю исключение и отведу вас обоих в наименее дерьмовую из всех.

— Зачем делать исключение для нас? — спрашиваю я. Затем мое лицо озаряется. — Я твоя любимая ученица?

Он качает головой.

— Черта с два. Но ты заполнила мое резюме, так что не ищи другого репетитора. И если честно... — его глаза метались между Ло и мной с растущей улыбкой. — Fizzle и Hale Co., вы оба до сих пор не поняли, кто я такой. И у меня хорошее предчувствие, что вам было бы наплевать, если бы вы узнали, — он идет с книгами в руках к двери. — Удачи завтра. Я позвоню тебе, Лили, насчет вечеринки.

Ло поворачивается ко мне и, наклонив голову, спрашивает: — Кто, твою мать, такой Коннор Кобальт?

Я чувствую, что должна знать.

Глава двадцатая

.

Спустя один запрос в Google мы находим информацию о нашем новом друге.

Ричард Коннор Кобальт — сын многомиллиардной корпорации, которая владеет более мелкими компаниями, занимающимися красками, чернилами и магнитами. В отличие от Hale Co., Cobalt Inc. маркирует свою продукцию более мелкими дочерними названиями, такими как MagNetic и Smith & Keller Paints. Так что я чувствую себя немного менее глупо из-за того, что не понимала престижа его семьи.

И Коннор прав. Его богатство не меняет моего представления о нем. Возможно, он использует нас, чтобы получить место в Уортоне, но он делает это с помощью репетиторства, а не выпрашивает у меня рекомендации от моего отца. Если уж на то пошло, я думаю о нем еще более высоко. Он мог бы довести свое имя до самого верха. Я уверена, что он пользуется своими связями, но есть и подлинное трудолюбие и стремление быть лучшим.

Кроме того, если Коннор добровольно тратит 48 часов на подготовку к экзамену для случайной девушки без денежной компенсации, интересно, сколько у него на самом деле близких друзей. Возможно, ни одного.

После теста я присаживаюсь в удобное, немного затёртое кресло в комнате для общения. Я набираю номер своей сестры.

Проходит один круг вызова, прежде чем она отвечает.

— Как дела? — фоновый шум трещит в динамике. — Эй, осторожнее! — кричит на кого-то Роуз. Она снова прикладывает трубку к уху, ее голос звучит более отчетливо. — Извини. Я иду по кампусу, и какой-то придурок бросил в меня фрисби. На мне каблуки и шуба. Этот наряд не кричит я хочу играть.

— Наверное, он подумал, что ты симпатичная, — говорю я с улыбкой.

— Да, но я не собака, которая вскочит при виде игрушки, — она тяжело вздыхает. — Почему ты позвонила? Это должно быть важно.

— Это не так, — говорю я.

— Я просто предположила, так как ты была инициатором звонка, — она говорит немного рассеянно.

— Если сейчас неподходящее время, я могу позвонить позже.

— Нет, нет, нет. Я просто перехожу дорогу. Машины сбивают пешеходов, даже если мы пользуемся пешеходными переходами. Ты же знаешь, как это бывает, — я знаю. Безрассудное вождение и слишком много людей, пытающихся перейти на другую сторону улицы — это очень опасная комбинация.