Я решил больше ничего не говорить: этого упрямца было не переубедить. Покосился на Майю — она готова была броситься ко мне и схватить за руки.

Сверкнули сабли. Кто-то из студенток взвизгнул от восторженного испуга. Виктор дотронулся до моего локтя и негромко спросил:

— Вы ведь уже что-то придумали? Вы остановите этот балаган?

Балаган, вот верное слово. Майя смотрела на Арно и Тао, зажав рот ладонями от ужаса, в широко распахнутых глазах плескались слезы. Чинский принц был неплохим бойцом, его многому научили в родительском доме, но сейчас он отхватил кусок не по зубам. Винтеркорн двигался мягко и плавно, словно листок, который подхватил ветер — он кружил возле своего юного противника, нанося поистине издевательские удары, и это разъярило Тао — забыв обо всем, он бросился в атаку, и тогда Винтеркорн ударил уже серьезнее.

Правый рукав принца окрасился кровью. Кто-то из девушек взвизгнул, Майя заплакала — они с Кетти были похожи на перепуганных птичек. Я решил, что хватит с нас этого представления: Винтеркорн начинал терять свое язвительно-легкое настроение и теперь хотел не проучить дерзкого юнца, а пустить ему больше крови. Я покосился на Виктора — тот окончательно растерялся — и негромко произнес:

— Да, вы правы, я их остановлю.

Желе было старым, почти забытым заклинанием — когда я бросил его в дуэлянтов, то первым делом они выронили оружие, а потом застыли, удивленно глядя по сторонам и медленно открывая рты, словно рыбы. Пошевелиться они не могли: вязкое Желе сковывало их движения и лишало голоса — я прочел по губам Арно очень нецензурное слово и ухмыльнулся.

— Довольно! — произнес я так, чтобы услышали все собравшиеся. — Вы позабавили нас, признаю, но этого достаточно. Тао Вань, немедленно в лазарет, потом месяц отработки! Мирр Винтеркорн, я сегодня же напишу в министерство о том, как вы дуэлируете с моими студентами.

Высказав все это, я убрал желе, и оба идиота хлопнулись пузами оземь. Майя, Китти и Авенхви бросились к товарищу, Анжелина с поистине королевским видом развернулась и пошла в сторону замка, и в это время послышалось фырканье, и кто-то произнес на всю округу:

— Угу!

Дракон, который до этого времени никак себя не проявлял, высунулся из-за деревьев с таким видом, словно хотел полюбопытствовать: а что это вы все тут делаете? Судя по его физиономии, он спал где-то в стороне; Винтеркорн поднялся с земли и, махнув в его сторону, объяснил:

— Вот этого дракона я и имел в виду, когда приглашал покататься.

— Покататься? — восторженно воскликнул кто-то из студенток. — Ой, правда можно?

— Можно, он добряк и дурачок, — вздохнул Винтеркорн и, подхватив свою саблю, зашагал в сторону замка с видом победителя. Ну еще бы: он пустил кровь сопернику, а сам не получил ни царапины. Да, высшее достоинство сойтись в поединке с тем, кто годится тебе в прапраправнуки. А народ бросился к дракону — зверюга завалилась на дорожку, открывая пузо для чесания, и я узнал голос Майи, которая сообщила:

— Надбровья! Они любят, когда им чешут надбровья!

Надо же, какие глубокие познания в драконах! Я вздохнул с облегчением: на сегодня с нас достаточно проблем — можно провести остаток выходных, играя с драконом Арно Винтеркорна. Студенты и преподаватели обступили зверя: гладили его, чесали, ласкали. Дракон выпускал струйки пара из ноздрей, гамкал и фыркал — было видно, что ему приятны всеобщее внимание и любовь. Тао, который и думать забыл про свою рану, восторженно гладил дракона по голове и приговаривал:

— Кто хороший мальчик? Кто тут хороший мальчик?

— Гам! — отвечал дракон, подставляя голову под чужие руки: мол, чешите еще, гладьте! Майя заглянула за иглы его гребня, нашла там клеймо и сообщила всем:

— Его зовут Герберт фон Гантехайм! Ничего себе имечко!

Я вдруг залюбовался ей: взволнованная, веселая, с искрами восторга в глазах, девушка сейчас была на удивление хороша. Мысленно я дал себе оплеуху: незачем так на нее таращиться, это не приведет нас ни к чему хорошему. Майя поймала мой взгляд и улыбнулась, сделалась вдруг совсем юной, похожей на эльфийку.

— Мирр ректор, правда, он хороший? — спросила она. Я угрюмо кивнул: удивительное дело, в академии полным-полно чудес и диковин, но все счастливы, увидев дракона.

— Герберт, Герберт, умница, хороший мальчик, — приговаривал Тао. Рукав его рубашки намок от крови, но он этого не замечал. — Драконы обожают уток! Майя, ну что? Приготовим ему парочку?

Чинская утка и дракон

Майя

— Чтобы утка получилась настоящая, с хрустящей корочкой, надо брать молодую птичку с тонкой кожей. Уважаемые мирры, несите!

Домовые были в полном восторге от манер Тао: никто и никогда не называл домашних слуг уважаемыми миррами. Было видно, что они готовы сделать все, о чем их только ни попросят. Принц внимательно осмотрел принесенных уток и одобрительным тоном произнес:

— Вот, отлично: разморожены и уже выпотрошены. Майя, смотри: теперь их нужно ошпарить кипятком со всех сторон. Это размягчит кожу, а она лучше примет специи.

Сказано — сделано. Кипяток нашелся сразу же, птиц поместили в дуршлаги, и мы с Тао принялись обливать их водой. Домовые толпились внизу, внимательно разглядывая уток и запоминая каждое движение принца, чтобы потом готовить ужин по этому рецепту. Тао растер ладони и продолжал:

— Теперь бы, конечно, поставить их мариноваться на полдня, а лучше на сутки. Но у нас тут замечательный дракон, который хочет кушать, так что начнем готовить маринад, а потом все обдадим усиливающим заклинанием.

Для маринада взяли мед, соевый соус и смесь приправ. Тао орудовал ложкой, смешивая ингредиенты, и отдавал приказания домовым так, словно был генералом на поле боя:

— Укроп! Бадьян! Корица! Гвоздика! Сараманная солодка! Кисточку сюда!

Кисточки понадобились для того, чтобы аккуратно и старательно обмазать уток полученной смесью. Аромат стоял такой, что я призналась:

— Как жаль, что я не дракон. Меня каждый день кормили бы такой вкуснятиной.

— Ты еще не знаешь, что такое вкуснятина, — заверил меня Тао. — Я тебя научу готовить блюда чинской кухни, ты обязательно выиграешь конкурс, даже не сомневайся. А если когда-нибудь приедешь погостить в Чинскую империю — ох, там тебя угостят так, что ум отъешь. Видела бы ты, как стряпают мои сестры! В день богини Саи Цзавань они готовят традиционную свинину. Дух стоит! — и Тао прищурился, показывая, что аромат получается просто неописуемо восхитительным.

На душе у меня было тепло. Я занималась хорошим делом в компании замечательного человека — чего еще желать, если ты бездомная одиночка? Я и представить не могла, чем закончится мой визит в академию с пончиками для ректора — это было всего лишь вечером в пятницу, а кажется, что вечность назад.

Когда утки были обмазаны соусом, то Тао похлопал в ладоши, и над птицами рассыпались сверкающие золотые искры. Домовые удивленно ойкнули, а принц объяснил:

— Никто не будет ждать несколько дней или часов, чтобы приготовить еду, так что в кулинарии официально используют ускоряющие заклинания. Майя, попробуй! Посмотри на эту утку и скажи: темпус фугит!

Я послушно посмотрела на утиную тушку и тем же уверенным тоном, которым говорил мой кулинарный наставник, произнесла:

— Темпус фугит!

Над уткой поплыли мелкие искорки — им было далеко до огненной россыпи, которую породило заклинание принца. Тао понимающе кивнул.

— Мирр Винтеркорн прав, кулинария усыпляет твою магию. Видишь, какие слабенькие?

— Вижу, — согласилась я. — Кто б поверил, что вчера я смогла нас всех спасти…

— И хорошо, что смогла, — улыбнулся Тао и приказал: — Несите фольгу! Так утка запечется равномерно и нигде не пригорит. А какая будет чудесная шкурка! Красивая, блестящая, ни капли не обуглится.

Я едва не захлебнулась слюной и решила: дракон, конечно, получит угощение, но и я обязательно сниму пробу. Домовые тотчас же принесли фольгу, и мы принялись укутывать в нее уток. Тем временем в печах уже развели огонь, и Тао распорядился, выкладывая сверкающие свертки на подносы: