— Батя заплатил, — пояснил Егерь. — Вот меня и устроили. Батя хочет, чтобы я военным был, как и он. Только я все равно учиться не хочу. А в «волоха» играю на втором. Там должен быть Пистон и Леха Зебра, Мендельсон и, возможно, Черный.

— Кто это такие? — не понял я.

— Это легендарные личности! — с придыханием ответил Егерь. — У них по сотне очков. Они обули самого Тертого, когда тот еще тут учился.

Мы спустились на второй этаж, зашли в дальнюю от лестницы комнату.

Внутри было накурено, темно, играла музыка — как-то незамысловатый рок.

Я огляделся. Там, где должна была стоять одна из кроватей, находился стол. За ним сидело пять человек. Еще больше стояло вокруг — смотрели за игрой.

Визгливый жидкий голос то и дело оглашал:

— Лови ведьму! Куда вне очереди хватаешь? Ведьму! Ведьму на костер!

— Ага, Пистон играет! — на слух определил Егерь.

Потом кивнул за стол. Я смог рассмотреть лишь сутулую спину и рыжие волосы.

— Парни, привет! — поприветствовал присутствовавших Егерь, но на него, казалось, даже не обратили внимание.

Все были увлечены игрой.

— Я новенького нам в кружок привел, — похрюкивая, произнес Егерь.

А вот это уже привлекло внимание. Многие оглянулись, чтобы взглянуть на меня. Видимо, не обнаружив во мне ничего интересного, обратно вернулись к столу.

— Кто играет? — спросил Егерь, тоже поглядывая на стол. — Мы заходим на следующий круг.

— Заходите, — злобно ответил один из сидящих, прыщавый парнишка с круглыми очками, все время спадающими на нос. — Я все равно уже проигрался, в пух и прах!

— Не твой день, — с участием ответил Егерь.

— Вторую неделю не мой день! — в сердцах ответил тот, и быстро направился к выходу, что-то бубня себе под нос.

— Так это же карты! — только сейчас я понял, что же это за «волоха» такая.

Из-за окруживших стол людей, сложно было увидеть хоть что-то, но едва проигравший встал и люди разошлись в стороны, я увидел зеленые рубашки игральных карт, лежащие по центру.

— Ну да, — кивнул Егерь. — Знаешь правила?

Мне стало даже смешно. Неужели они хотят сыграть со мной в карты, с тем, кто родился с пиковым тузом в рукаве? С тем, кто обыграл легендарного картежника Гюнтера из галактики Зета-Два? Ха!

Пашка быстро объяснил основные правила. Проще простого. Элемент удачи есть, но не такой сильный, как в других игах. Основной упор делается на счет. И на сообразительность. А еще не маловажна психология. По реакции и выражениям лиц соперников можно многое прочесть.

— Ну так что, играешь? Вход — монета.

— Играю, — кивнул я, доставая деньги.

— Отлично! — потер руками Пашка. И обратился к играющим: — Парни, мы зайдем?

— Новичок что ли? — спросил тот, кого мой спутник представил как Пистона. — Егерь, ты за него отвечаешь?

— Да нормальный он! — возмутился Пашка. — Что, не видно, что ли? В доску свой!

— Ты про своего дружка, Сяву Кривого, тоже так говорил. А что в итоге? Сколько коменданту пришлось отслюнявить, чтобы шухер замять помнишь?

— Помню, — кисло ответил тот. — Но это Пушкин! Нормальный парень!

— Пушкин, говоришь?

Пистон с прищуром посмотрел на меня.

Взгляд его мне не понравился.

— Валяй, сдавай! — после паузы произнес Пистон, и я четко решил уделать этого типа.

Первый кон закончился ожидаемо — я его выиграл. Но успех не вскружил мне голову. Дешевый номер. Я понимал, что мне поддавались, чтобы заманить. Стандартная тема для тех, кто и грает сообща. А эти парни играли именно так. Я изучал стиль игры каждого. И довольно скоро понял, что ребятки не так просты, как пытаются казаться.

Еще один кон — и я уже знал основные их знаки, которые они подают друг другу, чтобы усадить в лужу новичка и раскрутить его на большие ставки. Егерь не зря потянул меня сразу сюда — видимо хотел отыграться за прошлые поражения.

Определенные навыки у парней были. Они хорошо подыгрывали друг другу, особенно выделялся Пистон, театрально хмуря бровь и делая вид, что карта к нему пришла дрянная.

Егерь тоже не отставал, но переигрывал, грязно бранясь и вздыхая. Мне даже стало смешно. Я втянулся в этот цирк и даже продул второй кон, чтобы еще больше заставить их поверить в то, что я полный профан в этом деле.

Я видел их блестящие взгляды, которыми они обменивались, уже готовые ощипать меня как следует.

И ожидаемо Пистон сказал:

— Ничего, в третий кон точно повезет. Удача смелых любит. По червонцу кон давай увеличим. Играешь?

— Многовато, — промямлил я, сам едва сдерживаясь от смеха.

Как же топорно они это делают. Сразу видно, что приняли меня за дурака, раз в три партии хотят меня разуть. Ну давайте, ребятки. Рискните.

— Боишься? — с прищуром спросил Пистон.

Мои ладони невольно сжались в кулаки. Как же мне хотелось врезать ему. Но я сдержался.

— Давай, не дрейфь! — подбодрил меня Егерь. — Сейчас точно повезет, как в первый раз.

— Ладно, давайте, — махнул я рукой.

— Вот это другой разговор! — обрадовался Егерь.

Я вытащил деньги, кинул на кон. Остальные вложились в игру.

Вновь раздали.

Я взял карты. Неплохая карта, не самые сливки, но и не требуха. Есть с чем поиграть.

Я нахмурился. В отражении стакана, стоящего на столе, увидел выражение лица Пистона — тот смотрел на меня, потом перевел взгляд на Егеря, кивнул. Понятно, он считывающий. Его роль определена была мной еще в первом коне, но сейчас подтвердилась — он читал по лицам играющих карту. И судя по моему хмурому и обеспокоенному виду он понял, что у меня на руках дрянь.

Хреновый ты психолог, дядя!

И пока всех облегченно вздохнули и расслабились, я незаметно глянул на каждого.

Пистон потирал пальцы — так он делал на втором коне, когда к нему пришла хорошая карта. Егерь покусывал нижнюю губу. У него, скорее всего, как и у меня средняя масть, не золото, но и не ржавчина. Третий игрой, лохматый парень с красными, не выспавшимися глазами, молчал как статуя. Но его ноздри едва заметно подрагивали. Ага, у него дрянь.

— Две карты, — произнес он, кладя рубашкой вверх нужное количество.

Замена.

Пистон кивнул.

— Не надо.

— Одну, — ответил Егерь.

— Тоже одну, — после паузы сказал я.

Сделанная пауза подействовала — Пистон вновь глянул на Егеря. Боги, да зачем ты так пялишься? Тебя же самого можно считать как раскрытую книгу!

Прошли круг. Взяли по карте. Начали обмен.

— Пики! — ухмыльнулся Егерь, подкидывая Пистону «шестерку».

— Пики, — ответил тот, укладывая наверх «восьмерку».

— Бычка заложу, — ответил третий игрок, скидывая «короля».

— Пушкин, что ответишь? — спросил Пистон, буравя меня взглядом.

Я принялся кусать губу, копируя Егеря.

— Пропущу.

Прошли еще круг, взяв по карте и сбросив на взятки. Затем взяли. Повторили.

— Сбрасываем! — довольный тем, как протекает игра, произнес Пистон.

Это означало, что скоро будет финал. А значит, пора наказывать этих шулеров, которые грабят тут новичков.

Пистон пошел с семерки «трефы». Егерь подкинул ему семерку «бубен». Молчун скинул «валета». Я отдал «восьмерку».

Пистон удовлетворенно кивнул. Взятка была его.

Кто-то из зрителей разочарованно поцокал, преждевременно записывая меня в проигравшие.

— Еще!

Второй круг закончился терпимо, все скинули труху и готовились зайти на третий, последний кон, который был решающим.

— Ведьма! «Бубновая»! — произнес Егерь, кидая карту на стол.

Ожидаемо. Я уже знал, что она есть у него. Но это еще ничего не меняет. И судя по выражению Пистона, он хотел держать последнее слово. Понятно, негласный лидер. Хочет самолично прибить новичка. Ну давай, рискни!

Молчун положил тоже даму.

Пистон ухмыльнулся. И элегантным почти женским жестом положил «червового» короля. Глаза парня блеснули, он вызывающее посмотрел на меня, мол, сдулся ты парень. Но сдулся не я. А ты, Пистон. Как воздушный шарик. Или иной резиновый предмет.