Печать, которую наложила Смит, была покрыта сетью трещин. Вместо одной, на ней виднелось три больших, и множество мелких. А это значило лишь одно — еще немного и Архитектор вырвется наружу. Нужно было что-то срочно предпринять. Только вот как? Я лежу в багажнике автомобиля, который едет в неизвестном направлении. Хотя, направление все же понятно — едут меня убивать.

Печать вновь задрожала. В ней было такое количество силы и энергии, которую в не вдохнула Смит, что я едва ли мог представить, как ее можно вообще пошевелить. Но сейчас она дрожала и ходила иногда ходуном. Трещины заметно расползались, а из них лился холодный синий свет.

Я почувствовал эманации чужой силы — Архитектор прощупывал путь к высвобождению. Пришлось тут же применить Дар, чтобы закрыть все возможные пути к свободе. Это помогло, но лишь на время.

Едва машина дернулась на повороте, как меня вновь начало разрывать изнутри.

А потом я услышал голос Архитектора.

«Ты сдашься. Рано или поздно — но сдашься. Совсем скоро. Твоих сил мало. Слишком мало».

«Иди ко всем демонам!»

«Я и есть — демоны!» — произнес Архитектор и жутко рассмеялся.

И эта фраза вдруг открыла мне суть Архитектора. Он не был единой сущностью, скорее комком существ, которые объединились в единое целое, выработав единый разум.

Стиснув кулаки, чувствуя, как напряглись мышцы до камня, едва не лопаясь, я использовал технику блокировки, вливая в нее всю силу Дара. Густые эманации пошли от разума к печати. Невидимые нити соединись в четкую структуру, образуя сеть, которая опутала печать, залепила трещины. Голос Архитектора сразу же затих.

А я, теряя силы, потерял сознание.

Сколько я был в таком состоянии я не знал. Когда в следующий раз пришел в себя и открыл глаза, то продолжал находится в багажнике.

Машина остановилась. Послышались шаги, хлопнули двери. Потом замок багажника лязгнул и внутрь ворвался свет. Я зажмурился.

Меня грубо вытащили наружу, бросили на бетонный пол. И только теперь я понял, что связан по рукам и ногам. Дела плохи.

— Парни, кажется, вы что-то перепутали! — произнес я, смотря на двух мордоворотов в черных костюмах.

Судя по их сосредоточенным непроницаемым лицам, они были профи. Действуют слажено, понимают друг друга без слов, без лишней безумной жестокости, но и поблажек не дают. Видно сразу — такую работу им уже приходилось выполнять, и не раз.

Меня подхватили под руки, потащили прочь от машины. Пока вели, я осмотрелся. Темное помещение, похожее на подземную парковку. Через каждые десять метров — толстые бетонные опоры. Машин, однако, не видно. Склад?

Мы дошли почти до конца помещения, свернули в закуток, который был закрыт от общего стальными щитами.

Там меня приковали наручником к привинченному к полу стулу.

— Парни, вы явно что-то перепутали! — продолжил я пытаться вывести своих похитителей на разговор, чтобы выяснить хоть какую-то информацию. — Вы поймали не того. Может, разойдемся миром, пока...

Договорить я не успел — резкий удар в живот заставил меня согнуться пополам. Сперло дыхание. Удар был крепким, профессиональным. Знали куда бить.

Значит, договориться не получиться. Тем хуже для вас.

Я понимал, что мы кого-то ждем и что эти парни всего лишь исполнители. Кто именно был заказчиком узнать удалось довольно скоро.

Вдали раздались гулкие шаги. Они приближались к нам.

— Ну вот и встретились вновь! — произнес знакомый голос. — Рад тебя видеть!

Я поднял глаза и внутри меня все похолодело.

— К сожалению, не могу ответить взаимностью, Отто Браун, — ответил я, глядя на главу бандитского клана.

Браун криво ухмыльнулся. Подошел ближе.

— Неужели привезли сюда, чтобы отдать мой выигрыш? — произнес я, внимательно смотря на главу рода.

— Выигрыш? — улыбнулся тот.

Но улыбка вышла натянутой.

— Никакого выигрыша не было.

— А Пистон думает иначе. Он подтвердил, что ваша карта была слабей моей. А значит вы кое-что задолжали мне. Вы и ваши дружки.

— Пистон? — прищурился Браун. — Он врет. Его слова ничего не значат.

— Тогда какова же цель моего визита сюда? В гости так не приглашают. Опять сыграть захотели?

— Нет, игр достаточно. Наступила пора серьёзных дел.

Браун демонстративно достал пистолет.

— Убить меня собрались? — спокойно спросил я.

— Да, — так же спокойно ответил Браун. — Пойми, Александр, ты слишком много видел в тот вечер, когда сел с нами играть.

— Хочу заметить, что не по собственной воле я туда сел!

— Это неважно, — отмахнулся Браун.

— Как раз-таки важно! Из-за вашей прихоти меня выкрали и привезли к вам. Вы захотели сыграть со мной — я не отказался, сыграл. Вы проиграли. И теперь, задетый за живое, ведете себя как обиженный ребенок.

— Не пытайся вывести меня из равновесия, — ухмыльнулся Браун. — Тебе все равно это не удастся. Я знаю эти фокусы. Буду с тобой предельно честен — я тебя сегодня убью. Так надо. Ты видел меня, видел моих друзей, а все они высокопоставленные лица. И не хорошо получится, если ты кому-то можешь рассказать о том, что мы знакомы.

До меня начало доходить.

— Это все из-за Борова, верно?

— Кого? — не понял Браун.

— Никита Гаркушев, — с трудом вспомнил я его имя.

Я встретился с ним на приеме у Императора, и он запаниковал. Понял, что я могу проболтаться высоким людям о том, кто с кем и когда играет в карты. А это тяжелый урон для репутации. Катастрофический.

— Вот видишь какой ты проницательный, — кивнул Браун. — Да, это тоже немаловажная причина. Гаркушев рассказал, что ты был на приеме у Императора. И нам это не понравилось. Никто не ожидал, что ваш род тоже пригласят. Для нас это стало сюрпризом. Поэтому лучше перестраховаться. Такие дела.

Браун покрутил пистолетом, словно выбирая куда именно стрелять.

— Но прежде, чем убить тебя, я хочу познакомить тебя с одним человеком. Очень уважаемым человеком. Так что я прошу тебя — будь предельно любезен, иначе твоя смерть будет долгой. Очень долгой. И мучительной. Уж поверь мне, причинять мучения я умею.

На последней фразе был сделан особый акцент.

Что еще за серьезный человек? Судя по виду и интонации в голосе Брауна, тот его побаивался. Мне было удивительно это понять. Еще один глава какой-нибудь бандитской группировки?

Браун отошел в сторону. Когда вдали послышался гул машины, я понял, что он пошел встречать загадочного гостя.

Машина остановилась, хлопнула дверь.

Я дернул руку, но та была прикована крепко. Наручник просто так не сорвешь. Если только саму руку себе не отрежешь.

Приближающиеся гулкие шагу заметно прибавили мне нервозности.

А когда плотная волна эманаций силы, следующая впереди своего хозяина, ударила мне в лицо, я уже знал, кто передо мной появится.

Не ошибся.

— Доброго здравия, Григорий Ефимович, — полным уважения и трепета голосом произнес Браун.

Одна из загородок со скрипом открылась, и ко мне подошел старец в монашеском одеянии.

Это был Распутин.

Он вошел в помещение плавно, словно проплыл. Все учтиво преклонили перед ним головы — и Браун, и охрана. Было видно, что почитаемость здесь Распутина велика. Только я вызывающе посмотрел на старца прямо, без всяких поклонов и услужливости.

Распутин на это никак не отреагировал.

— Владыка, — произнес Браун, явно побаиваясь гостя. — Вот про него я вам и говорил.

— Одержимый, — прохрипел Распутин, глядя на меня недобрым взглядом. — Одержимый бесами.

Брану неопределенно пожал плечами.

— Как вы и просили, — уточнил Браун после паузы, явно не зная как заполнить образовавшуюся неловкую паузу. — По вашему поручению, доставил.

— Ты хорошо поработал, сын мой. И тебя жжет награда.