Казалось, прошла целая вечность, и слышно было лишь биение наших сердец, пока мы смотрели друг на друга, замерев, прежде чем он резко подскочил.

― Кира, ― прошептал он сонным тоном.

Выражение его лица было озабоченным. Он с нежностью поцеловал внутреннюю сторону моего запястья.

― Как ты себя чувствуешь?

― Сбитой с толку. Уставшей. Ослабевшей.

Оглядевшись вокруг, я нахмурила лоб.

― Где мы? Что случилось? И что это?

Я протянула ему маленький красный мешочек.

― Бл*ть, детка. Столько всего.

Осторожно он подвинул меня на кровати и забрался ко мне. Затем укрыл меня своим теплым телом, и все стало просто идеально. Вздох удовлетворения вырвался из глубины моей души.

― Это гри-гри, которое я сделал для тебя. Держи его всегда при себе, хорошо?

― Почему? Что в нем?

Взяв его в руки, я почувствовала внутри него несколько небольших предметов.

― Маленькие фрагменты вещей, обладающие энергетическими или защитными свойствами, которые я заговорил для тебя, ― таким был его расплывчатый ответ.

Затем он поцеловал меня нежно и почти невесомо, но даже это легкое прикосновение все равно заставило меня забыть обо всем.

Кажется, я снова задремала, но понятия не имела как надолго. Когда я проснулась, то оказалась крепко прижатой к Огуну, а его мощная, сильная рука надежно удерживала меня, в то время как сам он слегка похрапывал. На моем лице расплылась довольная улыбка, и я еще крепче прижалась к нему.

― Ты проснулась? ― пробормотал он, прижимаясь губами к моей макушке.

― Да, но мне снился очень странный сон, ― прошептала я.

Его грудь отозвалась гулкими раскатами, когда он засмеялся, после чего мужчина нежно обхватил мое лицо своими руками и приподнял голову. Его взгляд встретился с моим, после чего он потянулся навстречу, и наши губы соприкоснулись.

Пламя охватило мое сознание. Взобравшись на его массивное тело, я склонилась над ним и позволила своим волосам занавесить нас. Желание разливалось по моим венам, и я никак не могла насытиться им.

Нехотя он освободился и приподнял меня. Наше с ним затрудненное дыхание все еще смешивалось, и я со стоном выгнулась ему навстречу.

― Полегче, я не хочу, чтобы ты перенапряглась.

― Не понимаю, о чем ты, ― сказала я, пытаясь возобновить поцелуи.

Он снова засмеялся.

― Моя маленькая дикарка, ― произнес он с мягкой полуулыбкой.

― Я люблю тебя, Огун, ― выпалила, не в силах больше сдерживаться.

Казалось, что, если я не скажу это в ту же секунду, у меня никогда больше не будет возможности сделать это снова.

Его грудная клетка приподнялась, когда он втянул воздух, а затем быстро опустилась.

― Черт, детка. Я тоже люблю тебя. Наверное, с первой секунды, как только тебя увидел.

Мое сердце разрывалось от счастья. А тело с жадностью потерлось о него, но он остановил мои движения.

― Постой. Позволь мне попросить Дока осмотреть тебя. Хорошо?

― Док?

Я наморщила нос. С какой стати доктор Моран будет проводить какой-то осмотр? Надувшись, я недовольно забурчала. Он приподнял бедра, чтобы достать свой телефон. И отправив сообщение, положил его на место.

― Иди сюда. Дай мне обнять тебя.

Не в силах сопротивляться, я устроилась на нем и лежала так, пока не открылась дверь. Он аккуратно освободился от меня и встал с кровати. В комнату вошел пожилой мужчина, который, как я предположила, и был тем самым Доком, о котором говорил Огун. Его добрая улыбка, казалось, доходила до самых глаз.

― Привет, Кира. Я Док. Ты нас здорово напугала. Не возражаешь, если я проведу быстрый осмотр?

Мои глаза метнулись к Огуну, умоляя его не оставлять меня.

― Я же совсем голая, ― прошептала я с широко раскрытыми глазами.

― Этот здоровяк может остаться здесь, если хочешь, ― сказал Док с усмешкой.

Смущенная улыбка скользнула по моему лицу, и я кивнула.

Огун прижался с поцелуем к моей голове.

Док проделал все стандартные действия, которые выполняет врач. Фонендоскоп, свет в глаза, ощупывание лимфатических узлов и все такое. Но затем он провел по мне руками, в то время как его глаза оставались закрытыми. Хотя я чувствовала тепло его ладоней, он не вступал со мной в контакт.

Когда он закончил и открыл глаза, то выглядел чрезвычайно довольным.

― Все хорошо? ― спросил Огун.

― Идеально, ― ответил Док.

Огун выдохнул с глубоким облегчением. Затем отправил еще одно сообщение, после чего перевел взгляд на меня и Дока.

― Я забираю ее в свою комнату, чтобы она могла привести себя в порядок. Я предупредил Венома, что вернусь вечером, чтобы все закончить.

Док кивнул и переключил свое внимание на меня.

― Было приятно познакомиться с той, кто наконец-то приручил этого негодяя. Хотелось бы, чтобы это произошло при лучших обстоятельствах, но мы не всегда можем самостоятельно выбирать свой жизненный путь.

Он посмотрел в сторону Огуна.

― Если от меня больше ничего не требуется, я возвращаюсь к своим внукам.

Огун протянул руку, чтобы обменяться с ним рукопожатием, а затем притянул его к себе в какое-то подобие объятия. Они пошептались о чем-то, и Док отступил с лукавой ухмылкой.

― Береги его, ― сказал он мне. ― А уж о тебе он точно позаботится.

Кивнув напоследок, он испарился.

― Огун. Что это сейчас было, нахрен? ― спросила я в замешательстве.

Мне казалось, что я попала в другую реальность. В иное измерение.

Вместо того чтобы ответить мне, он провел рукой по своим темным локонам и по лицу.

― Пойдем, детка, приведем тебя в порядок.

Он подхватил меня, как ребенка, и понес по коридору, завернутую в белую простыню, в комнату, которую я очень хорошо запомнила с нашего первого свидания.

Поставив меня на ноги в ванной, он прислонил мой зад к краю раковины.

― Опирайся на нее для равновесия.

― Я в порядке, ― отмахнулась от его суетливых рук. ― Что, черт возьми, произошло?

Когда я попыталась развернуться к зеркалу, он остановил меня.

― Иди в душ, ― настойчиво попросил он.

Я прищурилась. Он вел себя странно. Задумавшись об этом, я вдруг кое-что поняла, и, прежде чем он смог остановить меня, повернулась.

Отражение в зеркале заставило меня задохнуться от ужаса. Кто-то явно пытался отмыть меня, но кровь все еще оставалась запекшейся в волосах и размазанной по груди и рукам. Было похоже на то, что я участвовала в съемках фильма ужасов или убила животное. Или еще что похуже.

Простыня упала на пол, и я стала осматривать себя на предмет следов повреждений.

Потому что, кроме небольшой слабости, я чувствовала себя прекрасно. Полный осмотр себя в зеркале и взгляд вниз на свое тело ничего не выявил. Ни единой царапины. Развернувшись, я начала в безумной спешке срывать с Огуна одежду. Он перехватил мои руки, когда я добралась до пояса его джинсов.

― Кира.

Пока я боролась с ним, чтобы завершить его раздевание, он вновь произнес мое имя уже с нажимом.

― Кира!

Наконец, я остановилась. Дрожащий вдох глубоко втянулся в мои легкие, и я медленно встретилась с ним взглядом.

― Ты ранен?

― Нет.

Казалось, он ждал чего-то.

― Что, черт тебя дери, стряслось? Огун, это уже становится странным. Поговори со мной. Я знаю, что ты что-то знаешь.

От всего этого у меня разболелась голова.

― Как насчет того, чтобы сначала привести тебя в порядок?

― Нет. Говори. Живо, ― потребовала я, пока моя голова продолжала раскалываться от боли.

Устремив взгляд в потолок, он, казалось, пытался подобрать слова. То, что он в конечном итоге рассказал мне, оказалось настолько невероятной историей, что я всерьез решила, что все это мне только мерещится. Сама возможность того, что человек может «волшебным образом» исцелить кого-то на смертном одре, воспринималась как что-то сказочное и нереальное.

― Тогда почему я ничего из этого не помню? ― скептически спросила я.

Мой разум сходил с ума, пытаясь хоть что-то восстановить в памяти. Я понятия не имела, как оказалась в той кровати и почему вся была покрыта запекшейся кровью. Последнее, что я помнила ― как после работы вышла за дверь.