— Да, хорошая идея, — нахожу в себе силы улыбнуться. А ведь и правда, у дочки скоро день рождения. Месяц остался. Я совсем со своими проблемами из нормальной жизни выпала. — Подумаю, как можно отметить.

Мама улыбается, а я ухожу собираться. Родительнице говорю, что с Владом на свидание иду.

Мужчина ждёт меня у подъезда. Как всегда, шикарен, но сегодня холодное выражение лица отсутствует. Вместо этого во взгляде тревога, между бровей тонкая складка, выдающая его напряжение. Он затягивает меня в объятия и целует в щёку. Со стороны полная идиллия.

— Как я соскучился, — шепчет в шею. — Не мог раньше вырваться из-за работы.

— Ничего страшного, — отзываюсь.

Громов только хмыкает, понимая, что для меня его отсутствие скорее награда, чем наказание.

— Куда везти?

Я называю адрес клиники. Надеюсь, что он подождёт меня в машине или хотя бы приёмной ограничится, но как только Влад видит надпись: «Частная онкологическая клиника» тут же буквально с цепи срывается.

— Почему ты не сказала, что всё настолько серьёзно? — его интонацией металл можно резать.

— Ещё неизвестно насколько, — отзываюсь, поджав губы.

— Какой диагноз?

— Киста в груди, — не вижу больше смысла ходить вокруг да около.

К нам выходит мой лечащий врач.

— Здравствуйте, — мужчина окидывает Громова колким взглядом. Он догадался, кто со мной пришёл.

— Здравствуйте, — вежливо отвечает Влад, помогая мне снять пальто.

— Юлия Георгиевна, пройдёмте. Я уже всё подготовил.

— Я иду с ней, — коротко и сухо.

— Извините, но сейчас будет проходить своего рода операция и посторонние мне в кабинете не нужны, — отрезает врач, видя мой умоляющий взгляд и правильно его толкуя. Готова его сейчас расцеловать.

Громов явно недоволен, но не перечит. Хмурится и усаживается на небольшой диванчик в холле.

— Вам приготовят кофе, — отзывается врач и уводит меня за собой.

Буквально сбегаю, потому что Влад мечет громы и молнии, оправдывая свою фамилию.

— На вашем месте, Юлия Григорьевна, я бы к психологу походил. Знаете, ведь проблемы с грудью могут носить чисто психологический аспект. Я за свою практику навидался всякого, поэтому не отвергаю никаких методов лечения. Скажу одно: всевозможные образования в груди — это обида женщины на мужчину. Да и вообще любая сильная обида. Не побрезгуйте моим советом, я ведь вам искренне желаю скорейшего выздоровления и со своей стороны сделаю всё возможное.

Киваю, принимая к сведению. Наверное, после всего пережитого мне, и правда, не мешало бы посетить психолога.

Процедуру переношу стоически. И правда, всё не так страшно, как мне казалось.

— Результаты будут через пару недель. За это время я бы порекомендовал сделать операцию.

— Хорошо, — тяжело вздыхаю, застёгивая блузку.

— Если на десятое февраля?

— Меня устроит, — прикидываю, что как раз успею восстановиться до Маришкиного дня рождения. Оно у неё третьего марта, времени достаточно.

— Записал. Операция будет проходить вот в этой клинике. Ваш хирург — Стоцкий Иван Александрович. Приедете за двадцать минут до назначенного времени. Обязательно купите спортивный поддерживающий топ без чашек. И не волнуйтесь, всё будет хорошо, — ободряет меня врач на прощание.

— Спасибо, Владимир Иванович, — улыбаюсь вымученно.

Громов тут же вскакивает, как только я вхожу в холл.

— Всё хорошо. Поехали, — говорю ему, подходя к вешалке.

Удивительно, но Влад не закидывает меня вопросами. Зато уже в машине выхватывает лист с УЗИ и прочими данными. Долго его изучает, хмурится.

Я вижу, как напряжено его лицо, все движения короткие, хлёсткие. Молчу.

— Я поеду с тобой на операцию. И для начала узнаю, что за врач тебе назначен. Отзывы просмотрю. Если они мне не понравятся, то найду другого.

— Мне его лечащий врач назначил. Уверил, что Иван Алексеевич хороший специалист.

— Я всё сказал, — в своей манере отвечает Громов, а потом резко поворачивается ко мне. — Юля, почему ты мне ничего не сказала?

— Я и маме ничего не говорила, — отвечаю, поворачиваясь к окну. Не могу выдерживать этот обвиняющий холодный взгляд. — Не хотела никого волновать раньше времени.

После этих слов Громов немного расслабляется.

— Поехали, пообедаем где-нибудь? — предлагает.

Мне остаётся только согласиться. Любой каприз, как говорится.

Владислав

По прилёту в Москву на некоторое время буквально из жизни выпадаю. Дела-дела-дела. Даже кофе попить иногда не успеваю. Намеренно даю Юле передышку. Последнюю неделю на отдыхе у нас хоть и было всё спокойно, но не отпускает странное чувство. Мне кажется, что Юля притворяется. Выбрала тактику поведения, так и не простив мне той выходки с хвостом.

Когда решаю встретиться и звоню, чтобы услышать голос своей феи, меня ждёт настолько неприятный сюрприз, что словами сложно передать. Она заболела. Но я даже представить не мог, насколько всё страшно. Когда узнаю, что стряслось, чуть голову не теряю. Перед глазами картинки с немощной, истощённой женщиной вспыхивают. Я не позволю Юле повторить мамину судьбу. Теперь я не тот маленький, беспомощный мальчик.

Мы едем после клиники в ресторан, а я чувствую, как внутри всё от тревоги сжимается. Искоса смотрю на Юлю и, мне кажется, что она абсолютно спокойна. Почему? Или передо мной вида не показывает? Это задевает похлеще брошенных ею слов на острове. Не доверяет, не считает меня близким человеком. Обычно есть две причины молчания в таких случаях: ты либо боишься стать причиной тревоги для близких, хочешь их оградить, либо считаешь человека чужим для оглашения такой информации. Уверен, что Юля и не думала ограждать меня от психологических потрясений. На душе гадко.

В ресторане ловлю себя на том, что насмотреться на своего ангела не могу, надышаться. Страх потери обострил все чувства до предела. Я и так подсажен на эту женщину как наркоман на иглу, но сейчас моя зависимость, кажется, вышла на новый уровень.

У меня на этот день были совершенно другие планы, но сейчас не хочется постельных утех. Иное нужно. Я до одури жажду её доверия. Неужели просрал свой шанс как последний идиот?

— Юль, как ты смотришь на то, чтобы поехать куда-нибудь? Просто погулять, провести хорошо время.

Девушка вскидывает на меня удивлённый взгляд. До этого у нас за столиком висела тишина. Девушка задумчиво ковырялась в салате, но теперь оживилась.

— Я не знаю… — тянет. — Куда именно ты хочешь пойти?

— Мне знакомый как-то советовал одно место, но я там ни разу так и не был. Поехали?

Она осторожно кивает, даже не спрашивая подробностей.

До частной базы отдыха, расположенной в лесу, ехать довольно долго. Прикидываю, что к вечеру мы будем там. Юля звонит родным и предупреждает, что приедет только завтра, и мы срываемся с места.

Через час пути начинается снег. Сначала небо сыплет в лобовое стекло пригоршни ледяной крошки, заставляя раздражённо морщится и сосредоточенно всматриваться в даль. Но чем ближе мы подъезжаем к лесу, тем сильнее меняется погода. Теперь за окном падает мелкий снежок, заметая позёмкой просёлочные дороги. Как бы такая погода не внесла коррективы в наши планы.

Но до базы мы добираемся без особых трудностей, хотя к моменту нашего прибытия дорога уже заметена прилично. Перед нами гостеприимно распахиваются большие кованые ворота, отделанные тёмным деревом. Охранник машет рукой, показывая, где припарковать машину. А потом нам рассказывают об устройстве базы. На территории оказывается несколько гостевых домов, ресторан и банный комплекс. Вижу, что Юля восхищённо осматривает срубы с витражными окнами и подсветкой из тысячи мелких лампочек.

Ветер утих, снег стал падать большими, пушистыми хлопьями, погружая и меня в ощущение сказки. Я знаю, где и с кем встречу следующий Новый год. Он не станет для меня очередным стылым, унылым призраком одинокой жизни.