Это не так, мама.

Но я проглатываю эту фразу, как и обиду, и боль от пощечины.

Нелли очень упряма. Она не хочет к врачу, не хочет ехать домой. За ней заезжает подруга, у них какое-то еще мероприятие запланировано.

— Со мной водитель Фарида, Ахмет. Он отвезет мои покупки, и тебя заодно.

Снова решаю не спорить с мамой. Ее беременность — безотказный аргумент и оружие в любом споре. Снова говорю себе, что надо потерпеть немного, пока родится ребенок. Тогда я не стану больше позволять крутить собой.

Пишу Арслану смс, объясняю коротко что произошло, извиняюсь за маму. Ответа нет. Надеюсь, он на меня не злится. Мне немного тревожно. Но я подбадриваю себя тем, что если уж меня мама не может убедить, то Арса — тем более. Никто не способен влиять на его поступки и решения, в этом я уверена. Все равно тревожит их разговор. Нелли может быть очень неприятной, наверное, наговорила ему гадостей…

Машина подъезжает к особняку, я планирую собрать свои вещи, переодеться и вернуться в квартиру, где обещала ждать Арслана. Ни о чем больше думать не могу. Из дверей выскакивает Фарид, в одной рубашке. Бежит к нашей машине. Не успеваю ничего понять, он садится на переднее сидение, я — на заднем. Вспышка страха, шум в голове. Ничего не понимаю. Он даже не смотрит на меня. Сердце заходится от ужасного предчувствия…

Дальше все происходило как в тумане. Фарид все время был на телефоне, правда многое говорил на своем родном языке, я ничего не понимала. Авария, наезд на пешехода, операция, ребенок… Все смешалось, я впала в оцепенение. Шок был настолько сильным, что я не могла прийти в себя. Это чудовищная ошибка… Мы ведь только разговаривали. Ругались… Боже, мы смотрели друг на друга с ненавистью. Неужели это будет моим последним воспоминанием?

Ненавижу больничный запах лекарств, еще с тех пор как попала однажды на неделю в хирургию. Было острое отравление, подозревали аппендицит, но все обошлось без операции. Но само пребывание в казенном учреждении с продавленными койками, обшарпанными стенами, было невыносимо.

Нет, эта больница очень современная. Много кресел в коридорах, свежий ремонт. А меня все равно выворачивает наизнанку. Не могу сесть в кресло, замираю на корточках возле двери реанимации. Время тянется невыносимо медленно.

Я успеваю дать множество обещаний, клятв. Только отказаться от Арслана не хватает сил даже в мыслях. Он так нужен мне сейчас! Почему его нет рядом в самую нестерпимо болезненную для меня минуту? Его нет. Фарид набирает ему, абонент недоступен. У меня нет сил сделать то же самое, написать хоть что-то. Сейчас все мои мысли — за дверью реанимации, где моя мама и мой маленький новорожденный братик сражаются за жизнь.

Приезжает и полиция. Нас коротко опрашивают. Узнав, что я была с мамой совсем незадолго до происшествия, говорят, что я должна проехать с ними… Фарид помогает, отбивает меня у них.

— Посмотрите на девочку! Что сейчас сможете от нее узнать? Имейте совесть. Я сам привезу ее. Как только… Короче, оставьте нас.

Он сильно переживает. Сейчас роднее у меня никого нет, и я позволяю ему обнять себя. Мне необходимо сильное плечо. Безумно больно, что Арса нет рядом, но если бы приехал… посмел бы обнять меня перед отцом? Взвалить на него еще и эту ношу?

Почему это случилось, как произошло? Пока я не знаю подробности, да и вникать нет сил, все ускользает из сознания. Маму сбила машина. Ее подруга, с которой они были вместе, направлялись в ресторан, тоже пострадала. Но отделалась ушибами и сотрясением. Она тоже долго была с нами в коридоре, пока муж не забрал силой.

— Мне очень жаль, примите соболезнования. Мы смогли спасти только ребенка.

Тихо сползаю по стене, Фарид успевает подхватить меня. Захлебываюсь рыданиями, у меня начинается истерика.

— Вы можете увидеть сына. Идемте…

Все больше темных пятен, провалов в сознании. Мы оказываемся в другом отделении. В специальных боксах лежат несколько малышей. Мы смотрим на них через стекло.

Медсестра выносит сверток, глаза малыша закрыты. Вижу, как дрожат руки Фарида, когда он берет сына.

— Мальчик. Дамир. Мы долго спорили об имени, — произносит хрипло. — Она хотела назвать Александром, в честь своего отца. Но я настаивал, чтобы выбрать более восточное имя. Тогда она сказала, что пусть это имя будет хотя-бы красивым… Решила, что Дамир.

Начинает плакать, я инстинктивно обнимаю его крепко. Смотрю на братика и не понимаю своих чувств.

Это был не несчастный случай, а преднамеренный наезд. Такие показания дала подруга Нелли и другие свидетели. Открыли уголовное дело. Но есть ли шанс, что найдут виновного. Дни слились в одно черное пятно. Единственная отдушина — я ухаживала за ребенком. Бросила учебу, Фарид позвонил и договорился, сказал, что все уладил.

Этот малыш — Дамир, все, что у меня осталось. Я перестала ждать Арслана. Отключила телефон. Фарид бросил мимоходом, что его сын срочно вылетел в Лондон. Но, конечно, явится на похороны.

Сбылось то, о чем мечтал Арслан — моей матери нет больше. Как же больно!

Еще страшнее понимать, что он мог участвовать в этом покушении. Почему не выходил на связь? Если окажется, что это так… Он же угрожал Нелли…

Я рассказала об этом следователю. Было дико больно произнести это вслух. Но я должна была сказать, иначе предала бы память о маме.

— Доброе утро, — спускаюсь на кухню, зевая во весь рот.

Ночь выдалась бессонной, Дамир все время кричал. Я долго носила его на руках, чтобы успокоить. Фарид, бодрый и свежий, завтракает.

— Доброе утро, милая. Сегодня приедут несколько женщин, которых отобрал в агентстве. Чтобы помогать с Дамиром. Тебе одной конечно это не под силу.

— Пока справляюсь, — пожимаю плечами.

— Я очень ценю то, что ты делаешь для брата. Ты такая умница, Ульяна.

— Мне это в радость. Скоро я съеду, уже ищу варианты. Так что пока я рядом, хочу каждую минуту использовать…

От мысли, что оставлю малыша Фариду, меня охватывает пронзительная грусть. Ближе у меня никого нет. Но ведь это даже не обсуждается. Дело даже не в деньгах. Это ребенок Фарида, он имеет на него все права.

— Милая, тебе не нужно никуда уезжать.

На самом деле, я задыхаюсь в этом месте. Оно стало для меня и для мамы проклятьем. Нелли так мечтала о богатом особняке, о муже олигархе. И что в результате получила? Я не знаю кто сделал с ней такое… но обязательно добьюсь правосудия!

Следователь выглядел толковым, упертым. Допрашивал очень дотошно. Было мучительно признаваться, что мы поссорились перед самой гибелью мамы. Эта рана навсегда останется в сердце. Я рассказала и про то, что ночевала у любовника. Что маме он не нравился. Назвала его имя. Плевать, если узнает Фарид! Но меня заверили, что все конфиденциально.

— У меня для тебя сюрприз, Ульяна, — произносит Фарид, отвлекая от невеселых мыслей.

Кивает на окно, подхожу к нему. Сердце против воли екает, я думаю про Арслана. Но из остановившейся машины вылезает Тамара Сергеевна.

Бабушка распахивает объятия, и я плачу на ее плече. Мы никогда не были особенно близки, но сейчас я безумно рада ее приезду. С Нелли у них всегда были конфликты. Мама, если навещала бабушку, всегда возвращалась без сил. Говорила, что бабушка энергетический вампир.

Сегодня я впервые вижу, как Тамара Сергеевна плачет. И от этого еще сложнее взять себя в руки. Меня тоже душат рыдания, даже забываю, что мы не одни и Фарид наблюдает эту картину.

— Все, успокойся, девочка, — вытирает глаза Тамара Сергеевна. — Что поделать, значит судьба такая. Заберем малыша, воспитаем с тобой вдвоем. Одной мне будет тяжеловато.

— О чем вы говорите? — подает голос Фарид, и теперь я впервые наблюдаю смущение на лице пожилой женщины. — Это дом Дамира и Ульяны. Они — моя семья. Чтобы я таких разговоров больше не слышал, Тамара Сергеевна.