— Переезжай, — немного подумав, кивает отец, — Карты на стол и живи, как хочешь!

— Ок, Людочка твоя, за то что трясет сиськами получает больше, чем я и никаких ей условий, — вытаскиваю из кармана портмоне и швыряю отцу карты, — К ужину не ждите, буду в своей квартире. Хотя какой там ужин, так себе, название одно! — почти кричу, наклоняясь к отцу и резко отстраняюсь, выходя из столовой. Достали все!

— Захар! — слышу в след крик отца, но иду, почти сбивая плечом Людочку, что вышла из-за поворота. На ней короткий розовый халатик, еле сходится на груди. Соски торчат через тонкую ткань. Останавливаюсь, осматривая ее с ног до головы, испытывая только отвращение. Людочка смотрит на меня, облизывая пухлые губы, и отводит низ халата, обнажая гладко выбритый лобок. Проводит по нему пальцами, всовывая один себе между ног и тихо стонет:

— Сука… — хватаю ее за волосы, наматывая их на кулак, — Отец в столовой, а ты течешь тут!

— Я хочу тебя, Захар, — дышит она мне в шею, а я отталкиваю ее, больно рванув за волосы.

— Пошла вон! — рычу сквозь зубы и, двинув ее плечом, скрываюсь в своей комнате, громко хлопнув дверью. Упираюсь лбом и кулаками в стену, стараясь сдержать ярость, что бушует во мне, обжигая вены и заставляя дышать урывками. Понимаю, что мог сейчас убить эту сучку, даже руки дрожат. Бью несколько раз кулаком по стене, разбивая костяшки и оставляя след. Затем подхожу к шкафу и достаю спортивную сумку, начинаю швырять туда вещи, сгребая все с полок даже не глядя. Собрал, что влезло, сверху кладу ноутбук, достаю из ящика стола ключи от квартиры.

Сбегаю вниз, пролетая мимо столовой, где завтракает моя семейка, отец со своей женой. Прицепляю сумку к мотоциклу и выезжаю из ворот, давя на газ. Да пошло оно все! Проживу и без них. Особенно без встреч с этой озабоченной сучкой. Пока еду по МКАДу понимаю, что не помню адрес своей квартиры, только примерно дом, где она находится. Чертыхнувшись, заезжаю в карман и достаю телефон, позвонить матери. Прежде чем нажать на контакт, делаю несколько глубоких вздохов, чтобы успокоиться.

— Захар, что случилось? — мать отвечает сразу, будто держала телефон в руке.

— Адрес квартиры скажи? — цежу сквозь зубы, стараясь сделать свой голос спокойным.

— Какой квартиры? — удивляется мать, — В чем дело, Захар?!

— Вы мне с отцом подарили хату, где она находится?

— Зачем тебе?

— Какая тебе разница?! — наконец срываюсь я, — Не могу узнать адрес собственного жилья?!

— В таком тоне я не собираюсь с тобой разговаривать, — кидает она трубку. Вот и поговорили, мать твою! И что делать? Звонить отцу я не буду, возвращаться к ним с Людочкой в дом тоже. В руке пиликает телефон, пришла смс от матери с адресом. Вот, чтоб ее! Снова завожу мотоцикл и еду обратно, оказывается, я ошибся, квартира недалеко от университета, что меня радует. Знал бы, что так близко переехал бы раньше.

Ставлю мотоцикл у дома и поднимаюсь на нужный этаж, открываю железную дверь. Вхожу в свою квартиру и медленно обхожу все комнаты, точнее две, распахивая окна и впуская свежий воздух. Большая гостиная с кухней, спальня, огромная лоджия с видом на парк. В квартире минимум мебели: диван в гостиной, большие панорамные окна без штор, на кухне правда есть кухонный гарнитур, но нет холодильника и всего остального.

Падаю на диван и залезаю в свои карты, так, что тут у нас. Удивленно раскрываю глаза, отец уже успел заблокировать все мои счета. Что же, поздравляю сам себя, я нищеброд. Есть у меня еще один тайный счет, куда капают деньги за игры, которые я делаю. Давно этим занимаюсь, разработкой компьютерных игр и даже не заглядывал, сколько у меня на счету накопилось. Захожу в банк и присвистываю, неплохо, однако. Тут хватит и на холодильник с телевизором, да на многое другое. Отлично.

Следующие полчаса трачу на покупку нужной техники в квартиру и заглядываю в спальню, отмечая, что нет кровати. Заказываю и ее, а также стиральную машину, хотя не догадался заглянуть в ванную, чтобы размеры узнать. Затем доставку продуктов и снова проверяю счет. Да, потратился прилично, но не критично. Запас еще есть. Надо срочно доделать пару игр, которые сейчас у меня в работе, осталось немного. Судя по всему, без денег я не останусь. Встаю с дивана и подхожу к панорамному окну, смотрю на город и серое небо, по которому ползут тяжелые свинцовые облака. Смогу ли я жить один? А почему бы и нет? Пора уже, сколько можно жить с отцом? Здесь я сам себе хозяин, делаю, что хочу и с кем хочу. Ухмыльнувшись, вспоминаю одну девчонку, с белыми бантами и ободранными коленками. Черт! Совсем забыл про универ! Смотрю на часы, ехать к последней паре уже нет смысла, да и хрен с ним. У меня форс мажор, будь он не ладен.

В машине Ингу совсем развезло, то ли от бокала выпитого вина, то ли от близости ко мне. Еле довез ее до дома, жмется ко мне, на колени лезет. Остановил машину у подъезда, заглушил мотор, а та уже прижалась, губами своими ко мне тянется, под пальто ныряет. Мягко убираю ее руки от своей груди и кладу их ей на колени.

— Инга. Давай поговорим, — поворачиваюсь к ней, а она улыбается.

— О чем? Я слушаю, — слегка облизывает свои губы.

— Ты красивая девушка, все в тебе мне нравится, но… — пытаюсь собраться с мыслями. Черт, никогда не был в такой ситуации, — Но я другую люблю, — говорю ей, выдыхаю с трудом. Девчонка смотрит на меня, не понимая, однако, до нее доходит, и она улыбается.

— Снежку, что ли? — говорит Инга, — Так там тебе ничего не светит.

— Почему?

— Не торкает ее от тебя, вот почему, — улыбается Инга, снова тянет руки ко мне, — А вот меня от тебя очень даже…

— Откуда ты знаешь? — снова убираю ее руки от себя.

— Она сама мне сказала, что ты ей нравишься, но как друг, не более, — Инга, наконец, перестала ко мне лезть, — А я могла бы с тобой дружить, Денис и не только дружить.

Я положил руки на руль, смотрю на улицу, где с работы возвращается народ с пакетами из магазинов, подъезжают машины, прогуливаются с собаками.

— Что во мне ей не нравится? — спрашиваю девчонку, а Инга пожимает плечами.

— Откуда я могу знать? Мне ты нравишься, давай встречаться? — снова прижимается она ко мне, почти перебираясь на колени. Ее губы накрывают мои, и Инга целует, страстно, горячо, вталкивая в меня язык. Я поднимаю руки и провожу по ее бедрам, касаясь талии и трогая упругую грудь. Губы сами собой открываются, пропуская ее язык, и мы целуемся. Я пальцами трогаю торчащий под тонкой тканью платья сосок и сжимаю его, поигрывая. Инга стонет, ерзает у меня на коленях, невольно вызывая волнение.

— Поднимись ко мне, — шепчет она, отрываясь на мгновение от поцелуя, — Родители будут поздно, а я тебя хочу, очень.

Я и сам замечаю ее желание, приподнимая короткую юбку платья, залезая в трусики. Между ног мокро и горячо. Инга тихо стонет и выдыхает, ее руки тянутся к моему ремню, пытаясь его расстегнуть.

— Подожди, Инга, — выдергиваю руки из ее трусиков и перехватываю снова ее руки, — Не сейчас, — отстраняю ее от себя и снимаю с колен, пересаживая на соседнее сидение.

— Ты… — начинает она, одергивая юбку и загораясь злостью.

— Я не могу так,

— Как?! — почти кричит она и выскакивает из машины, — Придурок! — громко хлопает дверцей и исчезает за дверью подъезда. Правильно, молодец, Денис, обидел девчонку. Сижу, пытаясь успокоиться. Вот что сейчас было? Я отказался от девчонки, которая с ума по мне сходит, причем уже давно, ради той, которая на меня почти не смотрит. Почему? Возбуждает, да, но это просто физиология, а к Снежане у меня совсем другое отношение. Я хочу ее нежно и трепетно, я бы ласкал ее, целовал, берег, защищал. Все взаимосвязано по отношению к ней, не просто тупо желание, а именно чувства. Меня от одного ее вида так кроет, что сердце бухает в груди, крышу сносит напрочь. Я при ней двух слов связать не могу, стою и смотрю, полностью пропадая. И ладно бы это было месяц, два, год, но это длится уже четвертый год. Как увидел ее в толпе студентов-первокурсников, длинные золотые волосы, личико сердечком с чуть пухленькими розовыми губками, пропал. И подойти боюсь, дотронуться не смею.