Я с ней встретился неделей позже. С гонцом пришло приглашение и я, прихватив с собой супругу, явился. Полдня я прождал приема в Зимнем, просидев, бездельничая, гоняя в руках свою трость, в зале и таращился в высокое подмороженное окно. Маришка моя, нервничая, мерила помещение широкими шагами, обмахиваясь прихваченным из дому японским веером. Наконец, уже далеко за полдень, меня пригласили:

— Господин Рыбалко, Вдовствующая Императрица вас ожидает, — сообщил хорошо поставленным голосом щеголь-офицер. — Я вас провожу.

Я встал, подозвал к себе жену.

— Прошу прощения, — остановил офицер, — Императрица приглашает только господина Рыбалко.

И Маришка, нервно выдохнув, беспомощно посмотрела на меня. Я, словно извиняясь, пожал плечами — сделать что-либо я был бессилен. Пришлось моей супруге и дальше куковать в большом зале, высматривая в окно степенно вышагивающих аристократов.

Меня провели длинными коридорами, залами, лестницами. Перед нами распахивались двери, от потоков воздуха трепыхали гобелены, угрожающе нависали гигантские сверкающие люстры. Наконец, перед нами распахнулась очередная дверь, и я очутился в помещении, выдержанном в красный цвет. Красные стены, красные портьеры, красная мебель. Слишком много красного.

— Господин Рыбалко! — громко возвестил проводивший меня офицер и, тут же развернувшись, вышел.

Я не сразу разглядел Вдовствующую Императрицу. Она сидела в кресле в самом углу комнаты и ширма, что так неудачно стояла рядом со мной, загораживал обзор.

— Подойдите же, господин Рыбалко, — донесся ее голос с заметным акцентом. — Не стойте там.

Я подошел, остановился в нескольких метрах. Мария Федоровна была не одна, рядом с ней сидела ее подруга и, так же, как и она с интересом меня разглядывала.

— Присаживайтесь, прошу вас.

— Удобно ли, Ваше Величество? — с сомнением спросил я.

— Нечего стесняться, присаживайтесь, — подтвердила она и жестом, не терпящим возражений, указала мне на кресло напротив себя. Я аккуратно примостил свой зад, не позволяя себе растечься так как я привык. Напряг спину, выдерживая осанку. Императрица, видя мои старания, улыбнулась уголками губ.

— Итак, господин Рыбалко, вы просили аудиенции, — произнесла она, разглядывая меня. — Зачем? Что у вас случилось?

— Ваше Величество, благодарю вас за то, что смогли уделить мне минутку своего драгоценного внимания, — сказал я уважительно и голова моя сама собою сделала признательный наклон. — Я попросил вас об аудиенции лишь целью выпросить высочайшего дозволения отправиться на Дальний Восток. В Порт-Артур.

Мария Федоровна удивилась. Посмотрела на подругу, даже нахмурила царственный лоб:

— Дозволения? Позвольте, а при чем тут я? Разве за такими разрешениями необходимо беспокоить меня?

— Ваше Величество, — снова сказал я, понимая, что эту фразу я стану произносить в будущем по десятку раз на дню и именно поэтому она будет меня выбешивать, — прошу прощения, но именно вы сможете мне помочь. И никто другой.

Она молчала. Смотрела на меня внимательно и беспрестанно поправляя на плечах меховую горжетку. Что-то было неправильно, похоже я выбивался за рамки общепринятого.

— И чем же, простите, именно я могу вам помочь? Объяснитесь.

Я глубоко вздохнул. От волнения вспотели руки, а во рту пересохло.

— Ваше Величество, — в который раз сказал я. — Поймите меня правильно — я великий патриот своей страны и всегда желал ей самого хорошего. Я богатый человек и могу позволить себе жить в свое удовольствие, тратя деньги на ненужные безделушки. Но мне больно видеть, что уже менее чем через год на Дальнем Востоке разразится война с Японией и, увы, мы не сможем ее выиграть. Ваше Величество, прошу вас…, - поднял я руку, перебивая ее возражения. Наглость, конечно, с моей стороны возмутительнейшая, но что поделать, я вырос в другой эпохе и у меня не выработан на генном уровне инстинкт чинопочитания. И потому, на эмоциях я непроизвольно осек собеседника. — Война будет, нам от нее никуда не деться. Я даже знаю, как она будет происходить. Конечно только лишь в общих чертах, но все равно — мы потерпим поражение. Что на море, что на суше.

Императрица предостерегающе подняла руку.

— Император заверяет, что война не состоится ни при каких обстоятельствах, — сурово ответила она.

— Увы, но она состоится при любых обстоятельствах, — упрямо произнес я. — И мне чрезвычайно больно это осознавать. Много жизней будет погублено из-за…, - я запнулся.

— Из-за?

— Из-за наших гигантских расстояний, недостроенной дороги, общей неготовности к войне и нерешительности генералитета. Ваше Величество и именно поэтому я прошу вас отпустить меня на Дальний Восток, чтобы я своими деньгами смог хоть чем-то помочь. Хотя бы в Порт-Артуре.

Я видел, что она мне не верила. Какой-то выскочка строил из себя Кассандру и вещал бедствия, что обрушаться на страну. И все из-за того, что ее сын сам не считал такой вариант развития событий возможным. Да, напряженность там существует, но война?! И с кем — с Японией? Со страной, в которой не так давно самураи с мечами и луками друг друга жизни лишали, а промышленности не было вообще никакой?! И это островное карликовое государство решится бросить вызов одной из самой большой Империи мира и побить ее? Нет, пожалуй, я не смогу убедить ее, это я и сам понимал — слишком уж невероятно. Но вот заронить зерно сомнения и заставить более внимательно к себе отнестись я мог. Тем более что она единственная кто не присягнула на верность новому Императору земли Русской. Между прочим, не присягнула своему сыну! И она была полностью от него независима и имела очень серьезное на него влияние. Настолько серьезное, что на многих приемах она выходила с ним под руку, а ее невестка, супруга Николая Второго, униженно вышагивала за спиной. А это что-то значит! Классические, между прочим, отношения свекрови с невесткой и классическое влияние матери на своего безвольного ребенка.

— Ладно, допустим, — произнесла она, после непродолжительного молчания. — Допустим, состоится война с японцами, хоть это и звучит невероятно. И как же вы собираетесь помогать?

— У меня есть технологии и знания. Но нет влияния, чтобы к моему голосу хотя бы прислушались. У меня есть технология голосового радио, которую вы уже смогли оценить, но наш флот, при всех наших настойчивых попытках их заинтересовать, этот факт почему-то проигнорировал и до сих пор продолжает использовать устаревшие методы разработанные господином Поповым. У меня есть новый вид артиллерии навесной стрельбы, которая очень может помочь в предстоящей обороне Порт-Артура, но наше Главное Артиллеристское Управление предпочитает ее не замечать. А еще есть мотоциклы, моторикши, полевые телефоны, взрывчатка и еще много чего другого. Я знаю, как можно с большей эффективностью оборудовать огневые позиции, как вести акустическую контрбатарейную борьбу. И все это может помочь. Наша компания неоднократно обращалась в различные министерства, вносила предложения на рассмотрение, но бюрократическое болото поглощает любое движение. Да даже своими деньгами я могу помочь в обустройстве Порт-Артура. Ваше Величество, я уже говорил, что я горячий патриот России и единственное мое желание, это помочь нам выиграть войну. Поэтому и прошу вас разрешить мне отправиться на Дальний Восток от вашего имени и позволить там участвовать своим капиталом и знаниями в обустройстве к обороне. И более того, я могу там снимать от вашего имени хронику…, извините, документальные фильмы и фильмы художественные. Моральная составляющая защитников тоже очень важна, а фильмы, снятые в нужном русле очень сильно воодушевляют.

Я выдохся. Замолчал, терпеливо ожидая ответа. Мария Федоровна не отвечала, кутаясь в свою пышную горжетку и задумчиво глядя куда-то в сторону. Подруга ее дивилась моей наглости и укоризненно качала головой.

— Ваше Величество, — снова подал я голос, привлекая внимание.

Она очнулась, поморщившись, сморгнула.