Алиса громко рассмеялась, высказывая вслух общее мнение:

– Да кто с тобой станет объединяться, Салливан, когда ты пару часов назад живых людей расстреливал? Нам твой террористический опыт даром не нужен. И не мечтай о сотрудничестве.

Келл закивал в знак одобрения:

– С преступниками мы не сотрудничаем и в панику впадать не станем. Если бы нас хотели убить, нас бы не похищали. Мы кому-то нужны. Не ясно только, кому, и зачем? Почему с нами никто не вступает ни в какие переговоры?

– А зачем с нами вступать в переговоры? – вновь озадачились «политические эксперты». – Мы – товар для обмена. Переговоры будут вестись с теми, с кого захотят получить за нас выкуп. И, скорее всего, этот выкуп будет немаленьким. Эх.

В возникшей паузе всхлипнула Гарнет:

– Да с чего вы решили, что нас вообще похитили люди? Может, это происки инопланетян, и нас давно уже везут на их летающей тарелке к ним на планету?

– Ага, в другую Вселенную!

– Вселенная всего одна. Вы астрономию, что ли, не изучали?

– Ну, не в другую Вселенную, а в другую галактику. Какая разница для нашего положения? Я же Вашу теорию поддерживаю.

– Для нашего положения разницы нет, Вы правы.

Сразу несколько голосов бурно запротестовали:

– Конечно, никакой разницы нет, потому что всё это чушь! Никаких инопланетян не существует. Это всё выдумки. Ненаучно.

– Про злобных микробов, проживающих внутри нас и пожирающих людей изнутри, учёные тоже долгое время говорили, что это всё выдумки. Но микробы ведь есть.

– И что Вы этим хотите сказать? Что нас сейчас похитили злобные микробы?..

Догадкам, предположениям, пустым разговорам в нашем зале не было ни конца ни края.

– А какой версии на тот момент придерживались лично Вы? – заинтересованно спросили студенты.

Владимир Иванович по-стариковски переспросил:

– Какой-какой? Наиболее вероятной, разумеется. Я сомневался, что нас украли пираты, и отметал фантастические версии о космических захватчиках. Дейден ещё до отплытия «Престижа» был под плотным кольцом наблюдения. И пасла его не наша служба. Значит, оставалось подозревать разведки других стран. Аргументы о том, что в этих водах не должно быть китайцев или корейцев, были несерьёзными. Моя работа давно научила меня подозревать всех. Похитителем мог оказаться кто угодно, хоть самое малочисленное племя с тихоокеанских островов, если им тоже вдруг понадобится информация о климатическом оружии. И переместить нас, пока мы были без сознания, могли в любую часть света. Мы могли находиться как на секретной военной базе где-нибудь в Северном ледовитом океане, так и в жарких песках африканской пустыни. И это было ещё не самое главное, о чём нам следовало беспокоиться.

Данный мной Дейдену совет о расширении круга знакомых, чтобы ввести шпионов в заблуждение, сослужил этим людям плохую службу. Не зная, кто из нас является потенциальным приобретателем секретов Дейдена, нас похитили всех разом. И теперь, естественно, за нами наблюдали. Я был уверен, что через это цветное стекло нас разглядывали чуть ли не под микроскопом, а специальные компьютерные программы и целый штат психологов изучали наше поведение и личность каждого. Кто лидер? Кто ведомый? Кто сомневающийся? Кто живёт по принципам? У кого их нет? Кто умён? Кто болтлив? Кто наиболее скрытен? Они просчитывали всех, и меня, в том числе. А какая самая важная задача у секретного агента? Правильно, не выдать себя. Мне необходимо было казаться обычным человеком. В меру активным, в меру скромным, в меру напуганным. Никто не должен был догадаться о том, что мне было что скрывать. И я старался соответствовать данной модели поведения. Я поддерживал сестёр Южаниных и Гарнет, потерявшую супруга, перебрасывался репликами с Джошкуном и Келлом, иногда задавал вопросы бывшему мужу Алёны Никите и его подруге Екатерине.

Время в нашем заключении, казалось, остановилось. И это было очень странное чувство. Вообще, каждый человек, начиная с подросткового возраста, приучает себя к мысли о том, что необходимо спешить. Мы вечно куда-то несёмся и делаем массу дел сразу. Ведь так? А тут у нас появилось огромное количество времени, а мы совершенно не представляли, как нам его использовать.

– Эй, а когда в зале появилась эта тумба? – в тишине, к которой мы постепенно стали привыкать, громко спросил кто-то из мужчин, и мы вновь живо подскочили на ноги.

В нашем зале действительно появился новый предмет, которого не было здесь изначально. И мы опять проморгали столь важный момент. Откуда взялась здесь эта каменная тумба? Кто и когда её принёс? С какой стороны? Почему так бесшумно?

Мы с любопытством подошли ближе. Тумба была шириной в пятьдесят на пятьдесят сантиметров, а высотой метра в полтора. Внутри неё была выдолблена большая круглая ёмкость, вроде чана, и сейчас она до краёв была заполнена чистой водой. С двух сторон в чан были опущены стеклянные черпаки, с квадратными кружечками на конце, чтобы можно было набирать ими воду.

– Вы думаете, это питьевая вода? – с подозрением и присущей ей брезгливостью спросила Тиша.

– Ой, я так сильно хочу пить! – пожаловалась Катерина и вопросительно посмотрела на Никиту.

Бывший спасатель выразил свои опасения:

– А если нас хотят отравить?

Половина пленников с ним тут же согласилась. На что вторая половина резонно заметила, что смысла в подобном действии нет. Железный аргумент Келла: «хотели бы убить – не похищали бы», всё больше завоёвывал умы нашего коллектива.

– Она выглядит обычной водой, без цвета и запаха, – вновь прокомментировала свои наблюдения молодая модель. – И меня так вымотала моя тошнота, что мне, честное слово, уже без разницы: вода это или яд. Давайте на мне попробуем!

– Катя, да ты что? Я не позволю!..

– У меня нечто подобное твоей тошноте было в прошлом году, – заметила одна из женщин. – Мы с подругами отправились в круиз вокруг Южной Америки, и все две недели, что я была на лайнере, меня штормило от морской болезни. Мне полегчало только в два последних дня путешествия. Но это ещё полбеды. Потому что когда круиз закончился, и я ступила на материк, мне снова стало плохо и пришлось обращаться к врачу. Доктор сказал, что это морская болезнь наоборот. Слишком слабый у меня мозжечок. Сначала он очень долго привыкал к равномерной качке, а потом ему потребовалось много времени, чтобы привыкнуть к её отсутствию. И у тебя, Катя, похоже, также. Вот нас ведь уже не качает, верно?

– Умоляю Вас, давайте не будем о качке! У меня опять закружилась голова! Я всё же попью.

– Благородное решение: спасти других ценой собственной жизни, – злорадно похвалила девушку Алиса. – Хотя я бы лучше в качестве опыта напоила террористов. Убить убийц, наверно, не такой страшный грех, как смотреть на страдания этой болезной?!

Жажда к этому моменту начала мучить уже многих. Поэтому идея Алисы проверить безопасность воды на людях, которые сами недавно всем угрожали убийством, большинству пленников пришлась по вкусу. Келл и Никита быстро зачерпнули по черпаку воды и силком напоили Беллу, Салливана и Оберона.

Связанная Белла откашлялась и сквозь зубы процедила:

– Я вам всем это припомню!

Но её угрозы уже никого не пугали. Более того, они практически потонули в возгласе нашего удивления. Ведь одна из стен нашей стеклянной коробки подвинулась, и в образовавшемся проёме показался Уберто.

– Вот вы где?! – радостно воскликнул он, переступая порог. За его спиной перегородка вернулась на место, но он этого даже не заметил, выискивая глазами в нашей компании свою супругу. – А я боялся, что я в этом странном месте совсем один. Гарнет, как ты?

Гарнет стояла на месте, словно пригвождённая:

– Уберто? Откуда ты здесь взялся? Где ты был? И твоя рана… Нет, не может быть! Мы все видели, как ты чуть не умер!

По лицу женщины было похоже, что она вот-вот упадёт в обморок. Ведь этот Уберто, который сейчас бодрой походкой зашёл в наш зал, раненым не являлся.

– Он либо брат Вашего супруга, либо клон, либо робот, сконструированный по его образу и подобию, – авторитетно просветила всех Алиса. – Надо проверить, магнитится ли к нему металл и ощущает ли он боль? Келл, стукнете по нему чем-нибудь тяжёлым!