Несмотря на начало дня, завершение его просто идеально. Маша тащит меня на прогулку в парк и, когда мы остаемся одни, уходя в дальний конец, решает поделиться новостью:

— До меня тут слух дошел, что в город приехал Краснов, — она говорит тише, будто случайным прохожим и парам на скамейках есть до нас дело, — и решил остаться.

Ох, хотела бы я удивиться. Хотя способность подруги узнавать все раньше меня и правда поражает. Киваю совсем уж обреченно и усмехаюсь — рассказать-то ей так и не успела. Сначала не было желания, потом времени, а под конец настроение стало таким хорошим, что портить его рассказом не хотелось.

— Я знаю, Маш, мы теперь соседи.

— Чего? И ты молчала? Когда узнала-то? — подруга не дает вдохнуть без вопроса.

— Сегодня утром, он меня затопил. А потом мы застряли в лифте ненадолго.

— И что он? Как выглядит? Сильно изменился? Узнал тебя?

— Маш, я его фамилию на весь подъезд проорала, там было сложно не узнать, — смеюсь и прикрываю глаза, вспоминая Максима. — А выглядит еще лучше, чем в школе. Может, мне переехать?

— Ага, и ремонт заново сделать, и ипотеку еще одну взять. Не выдумывай! — Маша смотрит слишком загадочно, а потом хитро улыбается. — А может, вы… ну, того-этого… сойдетесь?

— Нет! Я до сих пор не могу его простить, а ты про сойтись говоришь.

— Ну так и дай ему возможность, — она наклоняется ближе и почти шепчет: — зализать прощение.

— Маша! — вскрикиваю, но подруга уже не слышит, поглощенная телефоном и разговором с очередным парнем.

— Что Маша? Взрослые же люди, да и тебе в воздержании жить не стоит. Пойдем, Сережа приехал, подбросим тебя, — уже у машины она останавливается и тихо говорит: — Подумай о том, что я сказала. Десять лет уж прошло, а если не выгорит с серьезными отношениями, так хоть развлечешься.

Я только отмахиваюсь от подруги, но вот ночью мысли о Краснове так и лезут в голову. Вряд ли он изменился. Наверняка так и таскается по всем красоткам, мне рядом с таким точно не место. Это нужно будет все время переживать и думать, правда ли на работе задерживается или смотрит, как на пилоне крутится девушка. Мне бы спокойной жизни, чтобы без сложностей и проблем. И чтобы высыпаться. Не так многого прошу.

Вот только у Вселенной на меня, очевидно, другие планы, поэтому всю ночь я плохо сплю, кручусь, мучаюсь от духоты и отгоняю сны, в которых все-таки узнаю, что у Краснова под полотенцем. Впервые не радуюсь отсутствию будильника и почти подпрыгиваю, когда звонит телефон.

— Доброе утро, хозяйка, забирай доставку.

— Что, простите? — не сразу понимаю, что привезли мой комод, но потом выбегаю на балкон. — У меня доставка до квартиры, позвоните в сто восьмую, я открою.

— По накладной до подъездной двери, так что спускайтесь.

Бред какой-то. Я ведь помню, что вчера просила доставку до квартиры. Как я сама-то все эти ящики потащу? Наспех одеваюсь и, прихватив кошелек, сбегаю вниз по лестнице. Отчего-то пользоваться лифтом пока нет желания.

Приводить себя в форму после долгого перерыва тяжело, но, чтобы не ударить в грязь лицом перед детьми и родителями, приходится. Поэтому с самого утра мы с братом тренируемся в зале, хотя каждую свободную минуту Дима говорит о бизнесе. Это мешает сосредоточиться, поэтому заканчиваем раньше планируемого.

Брат ссылается на дела и быстро уезжает, пообещав заглянуть в новую квартирку в выходные, а я не спеша иду домой, по пути закупаюсь продуктами в магазине и думаю, что пора открывать интернет и осваивать готовку.

Заходя во двор, слышу ругань. Подхожу ближе, а там моя Рыбка отчитывает двух грузчиков, которые повторяют ей, что доставка у них только до подъезда и поднимать большую коробку они не станут даже за дополнительную плату.

— Хозяйка, милая, подпиши накладную, нам ехать дальше надо.

— Ничего я не буду подписывать, пока не донесете комод до квартиры! — грозная Сомова — это явно что-то новенькое, но для меня все равно остается милой и забавной даже с растрепанными волосами и испепеляющим взглядом. — Я, между прочим, доставку до двери квартиры оплатила! У меня даже чек есть и все документы! Сейчас принесу, — она разворачивается, а мужчины чуть ли не воют от досады.

Не знаю зачем, но уверенно иду к горе-троице, останавливая на полпути Юлю. Наверное, нашел повод разузнать о ней побольше. Она теперь не влюбленная малявка, которую я помню, а совсем другая, и эта разница мне слишком уж нравится, чтобы ее так просто игнорировать.

— Помощь нужна?

— Нужна, дорогой, очень нужна! — вмешивается грузчик, а вот Сомова качает головой и направляет всю злость на меня. — Ты в этом доме живешь?

— В этом.

— Помоги соседке комод донести. Нам машину нельзя оставлять.

— Без проблем, мужики. Езжайте.

— Что? Нет! Краснов, ты какого черта творишь? — снова включает пиранью, а я только пожимаю плечами. Кусайся, Рыбка моя, но никуда в ближайшее время от меня не денешься. Грузчики оставляют ящик у подъезда и подсовывают Сомовой накладную. Она обреченно выдыхает и все же подписывает. — И что это было? — смотрит на меня, хмурится и поджимает губы, когда мы остаемся вдвоем.

— Предлагаю помощь. Возьмешь пакет? — кажется, я слышу, как она рычит, но списываю все на ее слишком злобный вид. Юля кивает и забирает продукты, открывает дверь, а я беру коробку, признавая, что она все же чертовски тяжелая и с ней впору справляться вдвоем. Но мне ведь главное дотащить ее до лифта.

Чувствую, как мышцы, измученные тренировкой, неохотно напрягаются, работая на пределе, но взваливаю коробку на спину и почти бегу с ней к лифту. В напряженном молчании мы едем до ее этажа, Сомова не говорит даже когда оказывается у двери собственной квартиры, и это немного напрягает. Она заходит первой и рукой указывает на место, где поставить коробку.

— Можешь оставить здесь, спасибо, — держится подчеркнуто отстраненно. — Я благодарна за помощь, но больше не лезь в мои дела. Я в состоянии сама справиться со своими проблемами.

— Под справиться ты имеешь в виду крик на весь двор? — она смеряет меня таким суровым взглядом, что мне хочется провалиться на первый этаж прямо сейчас. Ладно, перегнул, согласен. Нельзя женщине так явно указывать на ее ошибки, особенно когда она к тебе явно не расположена. — Извини, я не хотел тебя обидеть.

Рыбка вмиг расслабляется и ставит пакет на тумбочку.

— Еще раз спасибо за помощь, Максим, — Юля выдавливает из себя подобие улыбки, а мне вдруг становится не по себе. Нет уж, Рыбка, так дело не пойдет. Я, может, и был козлом в прошлом, но сейчас не хочу жить с угрюмой соседкой под боком.

— Ты сейчас дома будешь? — осторожно спрашиваю, не представляя, какую реакцию вызовет вопрос. Сомова меняется в лице и хмурится, строго смотрит и нерешительно кивает. — Отлично! Тогда я за инструментами и переодеваться, а потом обратно к тебе.

— Зачем? — спрашивает изумленно, а я смеюсь. Не ожидала от меня такого, значит, двигаюсь в правильном направлении.

— Как зачем? Комод собрать!

— С этим я справлюсь сама, — мягко возражает, не желая переходить в открытую конфронтацию, а мне это только на руку. Значит, она бы и не против принять помощь, но гордость не позволяет.

— Юль, не глупи. Сколько ты будешь с ним возиться? А я соберу за полчаса.

— Я специально заказала доставку на выходной, так что времени у меня предостаточно. Спасибо за предложение, но руки у меня все же не из задницы растут, так что соберу, — злится, решительно настроившись выставить меня за дверь, только вот не одна она упрямая.

— Просто соседская помощь, ничего больше.

— Я не верю в бескорыстие, — скрещивает руки на груди, пока я гадаю, не выставляет ли она меня из-за своего мужика. Видел я мельком этого хлыща, когда Рыбка прыгала к нему в машину.

— А, значит, баш на баш? Тогда… — рассеянно перевожу взгляд с люстры на стену и обратно, пытаясь что-то придумать. Опускаю взгляд, гадая, что может мне понадобиться, кроме приятной женской компании (на это она точно не согласится), и цепляюсь за пакет с продуктами, которые я набрал скорее по привлекательным картинкам, чем по рецептам, — можешь приготовить мне обед.