Не могу противиться просьбе, сказанной так невинно, но таящей столько разврата, что я поражаюсь способности этой женщины так легко перевоплощаться. Мое сбивчивое дыхание обжигает, она кусает губы, сдерживая рвущиеся крики. Сжимает меня внутри, подводя обоих к грани. Жадно, резко, до щемящей дрожи вколачиваюсь в нее, сосредотачиваясь только на ощущениях. Ярких, будоражащих, незабываемых. Рыбка замолкает и выгибается, прижимается ко мне, и я чувствую ее пульсацию. Сплетаю наши пальцы и снова целую губы, стоит ей расслабиться. Она смотрит мне в глаза, и в лихорадочном блеске я вижу что-то теплое и нежное, пробивающее грудь насквозь и захватывающее в плен сердце.

— Отдохнула? Теперь моя очередь, — выхожу из нее и, выпрямившись, переворачиваю Рыбку на живот. Она выставляет попку, легко покачивая, и я не сдерживаюсь, отвешиваю шлепок, легкий, но звонкий.

— Да-а-а-а…

Обязательно ее отшлепаю, но в другой раз. Снова вхожу, теперь грубее, и слышу сладкое шипение. Рыбка сжимает простыни, продолжая подмахивать мне навстречу. Так я недолго продержусь, но она будто этого и добивается. Все тело превращается в провод, к которому подключают ток в сотни вольт. И я позволяю себе прочувствовать каждую искру, до отчаяния вбиваясь в женщину, которая с готовностью принимает меня.

Оргазм настигает нас одновременно. Она улыбается, посмеиваясь, а я кусаю ее лопатку и падаю рядом, сгребая в охапку и собираясь провалиться в крепкий сон.

Не знаю, сколько я сплю, но просыпаюсь только когда солнце слепит глаза. Наверное, забыла вчера задернуть шторы. Медленно выплывающее из дремы сознание ненавязчиво намекает, что вчера я забыла не только о шторах, но и о здравомыслии. А может, не забыла и сделала то, чего давно хотела?

Поворачиваюсь и смотрю на Краснова, он такой милый, когда спит, спокойный. Хочется коснуться его, но боюсь разбудить, поэтому глупо улыбаюсь, глядя как забавно дергаются его ресницы.

Боже, я ведь вчера не смыла макияж! Осторожно сползаю с кровати и надеюсь, что он не решит проснуться сейчас, пока я голая пробираюсь украдкой по собственной квартире. Оказавшись в ванной, опускаюсь на бортик и чувствую всю тяжесть в теле. Оно приятно ноет, и я неосознанно опускаю руку вниз живота, вспоминая вчерашние прикосновения Максима. Организм реагирует моментально — внутри все вспыхивает и требует повторения.

Открываю горячую воду и прячусь под тонкими струями, смывая растекшуюся косметику. Чувствую себя куда лучше, и даже похмелья нет, что странно, учитывая мое вчерашнее состояние. За шумом не слышу ничего, а боязнь попадания шампуня вынуждает закрыть глаза. Я бы так и стояла под душем целую вечность, пока не раскисну окончательно и больше не соберусь, но мое спокойствие нарушается самым вероломным образом.

— Доброе утро, — Максим заглядывает за шторку, и я поворачиваю голову, отчего-то чувствуя себя неловко, когда он пожирает меня взглядом.

— Максим, что ты здесь делаешь? — к щекам приливает краска, и я отворачиваюсь, когда голый Краснов шагает в ванну, останавливаясь за мной. Он по-хозяйски переключает кран, и бросает на дно пробку, которую я ногой толкаю к сливу.

— Решил проверить, течет ли здесь что-то, — смеется, опуская ладони на мои бедра. Прикусываю губу, но все же не сдерживаю смешок и поворачиваюсь лицом к нему.

— Не боишься, что в этом будет виноват твой стояк? — веду пальцем от груди вниз, завороженно наблюдая за сокращающимися мышцами.

— Я на это надеюсь, — он перехватывает мою руку, целует по очереди каждый палец, запуская миллионы мурашек по телу, и садится. — Иди ко мне.

Придерживая, помогает мне сесть сверху и сжимает ягодицы до приятной боли и первого «М-м-м», слетающего с губ вместе с выдохом. Быть рядом с ним до безумия приятно, а сейчас, когда ладони скользят по талии вверх, и вовсе хочется согласиться на все, что он предложит.

— Доброе утро, — шепчу, упираясь ладонями в его грудь, чувствуя твердые мышцы и наслаждаясь близостью. Первой тянусь к его губам, но Максим не дает опомниться и набрать побольше теплого воздуха в легкие, потому что сжимает мои волосы на затылке и не позволяет отстраниться. Хотя я бы не отстала от него, даже если бы нас клещами отдирали друг от друга. Слишком хорошо было рядом с ним.

— Теперь оно и правда доброе, — выдыхает мне в губы, рассыпая поцелуи по шее, прикусывая кожу, заводит сильнее, и я подаюсь бедрами вперед, утягивая за собой и водный поток, который быстро откатывается назад, шлепаясь о стенку. Прижимаюсь к его… стояку и наблюдаю, как лениво Краснов отстраняется и, с вызовом глядя на меня, выгибает бровь.

— Что? — спрашиваю, продолжая легонько раскачиваться и задевая его каждый раз.

— Ты слишком коварная, Рыбка, — ладони с силой сжимают талию, и я шиплю, — но мне нравится, — Краснов резко меня поднимает и опускает уже на член, а я прикрываю глаза и хватаюсь за его шею.

— Боже, да! — улыбаюсь, снова чувствуя его в себе. Неторопливо двигаюсь, с каждым разом замедляясь, потому что под пристальным взглядом до чертиков смущаюсь. — Мне определенно нравится, что ты решил устроить проверку, — облизываю губы и наклоняюсь к его шее, вдыхая запах, состоящий из одних феромонов. Тело напрягается, и за сладкую пытку я расплачиваюсь с Красновым парой синяков на плечах и десятком поцелуев.

Прикусываю кожу на шее, не зная, кому из нас больше понравилось: мне исследовать его тело весьма интересным способом или ему получать удовольствие.

— Если ты продолжишь, проверка станет ежедневной, — слова тянутся, как будто кто-то замедлил звук, я выпрямляюсь, глядя на довольное лицо Краснова, и кусаю его подбородок.

— Может, поставим на паузу? Мне нужно подумать, — произношу кокетливо.

— Никаких пауз, Рыбка. В омут с головой, — он не дает возразить, начинает ритмично двигаться и снова завладевает моими губами, проскальзывает языком, вынуждая подчиниться, но я пока сопротивляюсь и слышу довольный рык, вырывающийся из груди.

Все происходит быстро, но ярко. Вода выплескивается на пол, но мы не обращаем внимания — меньше всего меня беспокоит перспектива затопить соседей снизу. А вот зубы, сжавшие сосок, стоят внимания, как и весь мужчина — сильный, грубый и полностью мой. Впускаю его, позволяя делать с собой что угодно.

Поддаюсь уверенной ласке, умелой, но местами все же робкой, будто он боится сделать что-то не так. Помогаю Краснову, кладу его ладонь на свою грудь, чуть сжимая, и он улыбается, уверенно следует указаниям на пути к моему оргазму.

— Хочу, чтобы ты поцеловал меня, — веду пальцем по шее, опускаюсь к плечу и возвращаюсь обратно. — Здесь.

Мне не приходится просить дважды — голова кружится от коктейля эмоций, я стараюсь поддерживать ритм, упираюсь руками в бортики ванны и ускоряюсь, увеличивая амплитуду.

— Ты невероятная, — Максим перестраивается быстрее, продолжая контролировать ситуацию даже затуманенным рассудком. Он сжимает мое горло и позволяет себе сорваться на сумасшедшую скорость.

Искры вылетают из глаз с каждым толчком. Хватаюсь за руку, сжимая сильнее, но не отстраняюсь, а только пытаюсь поймать ртом воздух. Его восхищенный взгляд придает уверенности, поэтому уже не думаю о том, как выгляжу, и продолжаю извиваться на его члене, пока он входит на максимальную глубину. Задыхаюсь, и волна оргазма накрывает меня. На несколько мгновений перестаю видеть и слышать, только осязаю этот мир каждой клеточкой, в которые щедро плеснули окситоцина, и опускаю голову на его плечо, ненадолго приходя в себя и снова теряя связь с реальностью.

Невозможно выглядеть еще глупее и еще счастливее. Мы недолго нежимся в воде, а после Краснов, замотав меня в полотенце, тащит в спальню и укладывает в постель.

— Не уходи, — беру его за руку, когда он целует меня в лоб.

— Я ненадолго. Отдохни немного, а я схожу за чистыми вещами и закажу нам завтрак.

— Ладно, — соглашаюсь и отпускаю его ладонь, потому что глаза слипаются. Мне бы и правда не помешали еще пара часов сна. — Помнишь, ты звал меня на свидание? — Краснов недоуменно застывает в дверях, оборачивается и кивает. — Я согласна.