— Все в порядке, Юль? — Вадим садится рядом, и мне становится еще противнее. Ушла с праздника, чтобы поностальгировать о бывшем. Фи. — Ты же знаешь, что можешь рассказать мне.

— Знаю, — выдыхаю и кладу голову на его плечо, — но не уверена, что хочу.

— Давай, у тебя свободная пара ушей, а ты не хочешь воспользоваться. Кто залез в твое сердце?

В чем прелесть мужчин старше, так это в том, что они понимают девушек куда лучше сверстников. Вадим старше на шесть лет, и за то время, что мы провели вместе, научился читать меня слишком хорошо.

— Сосед сверху, — сознаюсь, шмыгая носом. — Мы встречались в школе, потом разошлись, и вот теперь он поселился надо мной и затопил. Позвал на свидание, а потом мы поссорились из… — замолкаю, понимая, что не хочу делать Вадима виноватым, потому что не в нем дело, а в Краснове, который все такой же вспыльчивый, как и десять лет назад.

— Из-за нашей поездки сюда? — заканчивает за меня Вадим, ловко сложив два и два.

— Да. Но я тебя не виню, это все он. Я объяснила, что нас с тобой ничего не связывает, — из меня льется поток слов. В любой другой ситуации я бы заткнулась, и слова пришлось бы тащить клещами, но с бывшим мужем никогда так не выходило. Поддержка всегда и во всем. — Он не поверил, решил, что ты хочешь вернуть меня, вот и повздорили.

Вадим молчит, обрабатывая полученную информацию, а я и не жду ответа. Выговорилась, и отпустило. Даже немного протрезвела.

— Знаешь, Юль, если бы я имел на тебя виды, тоже никуда бы не отпустил, тем более к подозрительному бывшему, — он улыбается и подмигивает. — Так что не суди его слишком строго. Знаешь ведь, что все мужики — собственники.

— Ты не такой, — выпрямляюсь и не сдерживаю усмешки.

— Такой, просто ты никогда не ставила наши отношения под сомнение, — он встает первым и подает мне руку. — Поехали отвезу тебя, бабушка начала разговор о детях, не думаю, что ты захочешь слушать.

— Спасибо, — несильно сжимаю его руку и встаю, позволяя Вадиму обнять себя и довести до машины. — За все.

Пятно неохотно светлеет, но мне от этого ничуть не легче. Застирываю, тру, смываю и опять по новой. Ладно, насрать на майку. Надо завязывать с этим цирком, потому что темы для разговоров заканчиваются, а я только и думаю, что о Сомовой, которая весь день не хочет выходить из головы. И когда только успела так много места занять?

Жанна появляется с половиной лимона и полотенцем. Ладонями смываю вино с живота и поворачиваюсь, чтобы забрать, но соседка подходит ближе и касается меня через полотенце, собирая влагу. Хочу отойти, но упираюсь в стиралку, а пальцы тем временем скользят через махру ниже.

— Спасибо, но это лишнее, — останавливаю ее, взяв за руку, но Жанна считывает мой жест иначе и прижимается всем телом, наваливаясь. Не помню, чтобы с таким рвением выбирался из рук симпатичной женщины. Обычно я стремился задержаться в них подольше, но сейчас меня интересует только одна, та, которая выбрала не меня.

Твою ж! И всегда так теперь будет?

— Может, продолжим в спальне? — спрашивает она, в конец осмелев, пока я понимаю, что хочу ощущать ладони Рыбки на теле, а никак не Жанны, которая мне даже не нравится.

— Нет, — выдыхаю и мягко беру ее за плечи, осторожно отстраняя. — Мне не нужно никакое продолжение. Ни сегодня, ни вообще никогда, — добавляю, когда она собирается что-то сказать. — Спасибо за ужин, но на этом все. Через неделю буду ждать Димку в зале, начнем восстановление.

Не оборачиваясь, выхожу из ее квартиры и спешу скрыться за дверью своей. Какой же идиот! Нахрен мне не нужна Жанна. Я Рыбку хочу. Но сам умудрился все испортить. И вроде с людьми серьезными переговоры веду, а в личной жизни как не умел язык за зубами держать, так и не научился до сих пор. Придурок. Причем полнейший.

Наспех переодеваюсь. Вообще не помешало бы и освежиться, потому что вином от меня еще порядочно несет, но вовремя вспоминаю, что в воде я пока стеснен. Отлично! У Сомовой не будет причин отвертеться. Не хотела ремонт у себя делать — пусть терпит меня в душе еще один вечер! Главное — в квартиру попасть, а дальше я уж найду подход.

Второпях спускаюсь по лестнице, вдохновленный легко появившимся планом по завоеванию Рыбки, и улыбаюсь, останавливаясь в нескольких шагах от двери Сомовой, глядя на попытки попасть ключом в замочную скважину.

— Помощь нужна? — спрашиваю, подходя ближе. Юля смотрит на меня растерянно, с трудом фокусируется, но ключи все же протягивает и переплетает наши пальцы на несколько мгновений:

— Ты нужен, — робко произносит, и мне срывает крышу.

Целую ее прямо в подъезде, и Рыбка отвечает, почти повиснув на мне. Нет сил ждать, говорить или вообще что-то делать. Я бы никогда в жизни больше не отрывался от ее губ, потому что они слишком манящие. С трудом открываю дверь, потому что приходится одной рукой держать Юлю — не хочу отпускать ее, — и мы наконец оказываемся в квартире, где за нами захлопывается дверь.

Она сама стягивает пальто, бросая то на пол в прихожей, и тянется ко мне за новым поцелуем, который я ей охотно дарю.

— Юль, прости меня, — шепчу, оторвавшись от губ. Кожа ее под моими пальцами горячая. Вижу улыбку и улыбаюсь сам. — Я знаю, что идиот и наговорил глупостей.

— Прощу, если перестанешь отвлекаться и займешься уже делом, — она снимает ботинки и отходит к дальней двери, ведущей в спальню.

Подхожу ближе, ведомый ее манящим пальчиком, хитрой улыбкой и блеском в глазах. Подозрительным блеском. Обхватываю талию Рыбки, прижимая к себе. Тело мгновенно отзывается на ее присутствие, и в штанах становится теснее.

— Ты пила? — смеюсь, скользя носом по шее, и заглядываю в раскосые карие. Тут только слепой не заметит.

— Тебя это останавливает? — она хмурится, но получается слишком забавно.

— Не хочу, чтобы утром ты сбежала, потому что не будешь ничего помнить, — втягиваю кожу рядом с яремной веной и возбуждаюсь еще сильнее от ее стона. Блядь. Она может быть не такой сексуальной? Иначе мы никогда не договорим.

— Тогда можешь привязать меня, — Рыбка запускает пальцы в мои волосы и оттягивает, вынуждая посмотреть на нее, — и утром напомнить еще раз о том, чем мы занимались, — сама впивается в мои губы, и дальше я уже не сдерживаюсь.

Сдираю с нее одежду, оставляя белье, любуясь совершенным телом. И как я вообще мог подумать о ком-то еще, когда здесь меня ждало настоящее сокровище. Моя Рыбка. Целую, кажется, каждый сантиметр ее кожи, потому что невозможно оторваться, а она тихо стонет, кусает пальцы и тянет меня к себе, забираясь под майку.

— Ты очень красивая, Рыбка, — оставляю след губ на ключицах, и она ерзает подо мной. А у меня внутри все сжимается от предвкушения, и плевать на весь мир. В моей жизни теперь существует только она. Помогаю Рыбке снять мою майку и даже штаны. Она кладет ладонь на член, массируя его через ткань трусов, и я шиплю от удовольствия.

— Я хочу тебя, Краснов, — на последнем выдохе, после которого оба забываем о Вселенной вокруг. Потому что есть только мы, отчаянно желающие близости друг с другом. Мои руки на ее коже. Ее крики, тонущие в простынях. Запах секса, терпкого вина и полевых ромашек.

Хочу растянуть каждое мгновение, поэтому вхожу медленно, выходя почти полностью, чтобы медленно толкнуться обратно. Это чертовски хорошо, и я мычу в удовольствии, слушая глухие стоны Рыбки, которая движется навстречу, не желая терпеть, хотя колени ее дрожат. Готов наслаждаться таким видом очень и очень долго. Не сдерживаюсь и глажу ее скулу, очерчиваю линию подбородка, пока она ластится кошкой, следуя за каждым моим прикосновением. Большим пальцем скольжу по губам, и она приоткрывает рот, чтобы коснуться его языком. Точно свяжу и буду напоминать снова и снова. Завтра как минимум дважды.

— Пожалуйста, — хнычет и снова ерзает. — Хочу быстрее, — обхватывает ногами, прижимая к себе, и сама пытается двигаться, держась за мои плечи. Млеет подо мной, а у меня голова кругом от ее затуманенного взгляда и твердых сосков, трущихся о мою грудь.