– Эй, соня, к тебе пришли! – мамин голос вкупе с негромким стуком в дверь вырвал меня из объятий Морфея, и я, если честно, с каким-то облегчением из них выпутался. Слишком притомился бегать за таинственной незнакомкой во сне!

– Кто, мам? – крикнул я, выбираясь из-под одеяла.

– Пашка с Артемом! – крикнула в ответ мама откуда-то со стороны кухни.

– Ничего, Виолетта Игоревна, мы сами его разбудим! – загоготали друзья, заваливаясь в мою комнату.

– Потише вы, кони! – встретил я их улыбкой.

– А что, спящие красавицы есть? Время уже десять! – ответил мне Пашка, мой однокурсник и по совместительству самый близкий друг, с которым мы еще в школе, классе в восьмом, крепко так подружились. Естественно, после хорошей драки, как же иначе!

А вот Артем был сыном папиного заместителя и на пару лет старше нас с Пашей. Но это не мешало ему тусоваться с нами. «Я за любой кипиш!» – девиз нашего ловеласа-сердцееда. Сколько было скандалов с его участием – не счесть! Но отец его всегда старался вытащить любимого сыночка из любой передряги, поэтому из него и выросло то, что выросло: довольно эгоистичный хамоватый мажор любил покутить и менял девчонок, как перчатки. Не скажу, что я – его полная противоположность. Конечно, мы часто зависали с друзьями в ночных клубах и любили весело погулять с девушками, согласными ради пары-тройки коктейлей обслужить любого более-менее богатого папиного сыночка. Но без того фанатизма, приверженцем которого часто бывал Артем Стрельцов.

Может быть, в этом было виновато и мое воспитание – мама с отцом постоянно твердили мне, что не хотят краснеть за мои необдуманные поступки и пьяные кутежи. Поэтому отец и старался меня запрягать на работу в своей довольно процветающей фирме, «чтобы оставалось меньше времени на ерунду», – как любил он повторять.

– Ты чего валяешься до сих пор в постели? – завалился на мою кровать Пашка. – Забыл, как договаривались на сегодня с девчонками в кино сходить?

– Разве на сегодня? – нахмурил я брови.

Из головы вылетело, что перед Новым годом мы сидели в большой компании и планировали эти длинные выходные потратить на разные развлечения. Первого января все должны были высыпаться, поэтому и развлекательная программа начиналась со второго числа.

– Ты что, вчера тоже бухал? – Артем, как всегда, рылся в моих кубках.

– С чего ты взял? – огрызнулся я. – Эй, поставь вещи на место!

– Да не соображаешь ни фига! – отрезал он, нарочито небрежно закидывая мои спортивные награды на полку шкафа. – Там три сочные красавицы дожидаются нашего внимания, а ты тут дрыхнешь без задних ног. Давай быстрее собирайся, хватай пачку презиков и прыгай в свою тачку. Девок будем распределять уже на месте, они пока все в моем джипе сидят. Куда ехать, надеюсь, не позабыл?

– Атеросклерозом пока не страдаю… – буркнул я, уже жалея, что согласился в этом участвовать.

– Ты чего, передумал? – разглядел мой настрой Пашка. Он-то был моим настоящим другом и сразу замечал перепады моего настроения.

– Да не охота что-то, – признался я. – Может, вы как-нибудь без меня справитесь?

– Справиться-то, конечно, справимся, нам больше достанется! – хохотнул Артем. – А вот у тебя что за упаднические настроения? Мамка, что ли, наругала, что носки за собой не прибрал?

– Оч-чень смешно! – разозлился я. – Ты бы хоть шутить нормально научился, Артем!

– Не, серьезно, – забеспокоился Пашка. – Мы ведь тебя и в клубе не дождались в тот день. Что-то случилось?

Не хотелось рассказывать о Кате перед Артемом, потому что исподволь я ощущал в нем какую-то склизкость, от которой меня иногда ощутимо передергивало. Казалось, что для него не существует понятий «неудобно» или «неприлично», поэтому и говорить при нем о каких-то личных вещах, касающихся семьи и близких людей, я остерегался. Подспудно ожидал насмешки, а то и издевок, что ли?

– Давай я тебе потом все расскажу, окей? – сказал я Пашке тихонько, но Артем своими локаторами меня вмиг услышал.

– Тайны мадридского двора? – усмехнулся он.

– Ну почему же, – попытался я откреститься, – просто не хочу вас тут задерживать длинными разговорами. Сам же сказал, что тебя сочные красотки дожидаются. Боюсь, они могут за это время порядком зачерстветь.

– Ну-ну, – с издевкой кивнул Артем. – Пошли тогда, Пашка, не будем заставлять себя ждать! Стасик Владиславович от своей порции счастья на сегодня отказался.

– Да уж, главное не переешьте своего «счастья», – усмехнулся я в свою очередь. – Как бы несварения не случилось!

– Не боись за дядю! – подмигнул Артем и двинулся в сторону двери. Но тут, как назло, она отворилась, и в проеме появилась Катя в своей смешной пижамке с зоопарком.

– Ой! – пискнула она. – Я стучала… Извините…

Она попятилась назад и хотела уже выскочить из комнаты, но Артем выбросил руку и успел схватить ее за край пижамки.

– Ух ты! – воскликнул он, нагло рассматривая смущенную сестренку с растрепанными от сна густыми волнистыми волосами, за которыми она поспешила скрыть свое раскрасневшееся лицо. – А это что за чудо? Ты что, телочку в дом привел? То-то никуда идти не хочешь!

– Не смей ее так называть! – взвился я. – И отпусти, наконец, мою сестренку!

Половину ночи мы с Виолеттой Игоревной проболтали. Удивительно, как легко она меня приняла в свою семью! Такой доброй и великодушной женщины я еще никогда в жизни не встречала!

Она расспрашивала меня о моем детстве, о маме, о бабе Любе, моей учебе в колледже, моих друзьях…

Сама же рассказала о том, как посвятила свою жизнь заботе о муже и сыне. Она с отличием закончила финансовый институт, но в тот же год встретила свою первую и единственную любовь – отца Стаса, который к тому времени уже достиг приличного уровня в бизнесе. Окунувшись головой в свои чувства, они быстро съехались, и буквально через месяц Виолетта Игоревна забеременела. Как настоящий мужчина, Владислав Петрович тут же предложил ей руку и сердце.

– Я ни разу не пожалела о том, что согласилась стать его женой! – призналась мама Стаса. – Даже когда он начал сутками пропадать на своей работе, оставляя нас с сыном без своего внимания, я понимала, что он вынужден это делать, чтобы обеспечить нашу безбедную жизнь. Правда, одно время мы как-то отдалились друг от друга, между нами появилась какая-то отчужденность, прохлада в отношениях. Сейчас я понимаю, что, вероятнее всего, именно тогда у Славы была связь с твоей мамой… Не смущайся, Катенька, ты же в этом совсем не виновата! – приобняла она меня.

Так получилось, что мы обе оказались в одной кровати. Совсем как в детстве, когда моя мама забирала меня в свою постель, если у меня были какие-то детские обиды или проблемы… Я любила лежать с ней, крепко обнявшись и слушая ее тихий убаюкивающий голос, при звуках которого сразу же забывались все мои страхи и мой розовый мир возвращал свои яркие краски. Когда я рассказала об этом Виолетте Игоревне, она сразу же прилегла ко мне на кровать, спросив разрешения. Как я могла отказать этой прекрасной женщине? И вот теперь мы лежали, тихонько разговаривая и делясь самым сокровенным. Нет, не как с мамой, с моей настоящей мамой! Скорее, как с лучшей подругой…

Итог – я не заметила, как уснула, а утром снова проснулась почти в обед! Что-то с режимом у меня сбои начались! Баба Люба бы меня уже давно растолкала и отправила чистить картошку или мыть полы, а Виолетта Игоревна, которая что-то готовила на кухне, судя по аппетитным запахам, кажется, наоборот, ходила на цыпочках, чтобы ненароком меня не разбудить…

Мышью проскользнула в туалет, а потом вспомнила про Стаса и захотела ему пожелать доброго утра. Тихонько стукнула в дверь, но, не дождавшись ответа, приоткрыла ее и чуть не столкнулась с высоким парнем в дорогом свитшоте и зауженных джинсах, который в это время, кажется, собирался выйти из комнаты Стаса.

– Ой! – пискнула я, смутившись. – Я стучала… Извините…