— Юра, — не удивилась она. Бинго! Это он ее научил азам управления сознаниями других. Не думала, что он настолько силен, но в жизни бывает разное.

Мужчина хмыкнул, не дождавшись желаемой реакции, сменил свой облик снова.

— А так? — мягко спросил он, наслаждаясь, как женщина чуть не рухнулась в обморок, если бы не Мальтус, поймавший ее.

— Не может быть?! — тихо слетело с ее красивых губ.

— О, любовь моя, я рад, что ты меня вспомнила, — довольно улыбнулся он.

Теперь Мальтус был не в теме, но он еще больше ненавидел своего родственника, а тот продолжил, медленно меря паркет шагами:

— Знаешь, Мальтус, вы с отцом очень похожи: и ты, и он, — позарились на мое. На мою женщину. В свое время Сигизмунд украл у меня невесту. Да-да, твою мать, она была мне предназначена в жены. Наш союз должен был состояться вскоре после ее окончания Института Благородных Девиц. Но стоило ей выйти в свет, как она встретила на балу моего братика, — а в голосе столько ненависти, — который, между прочим, был не желанным гостем. Его туда никто не звал, — он замолчал. Не получив должной реакции, продолжил (А что он хотел, Мальтус давно знал эту историю? Ничего нового): — Вот и ты присвоил себе то, что должно принадлежать мне. Я ее давно присмотрел. Помнишь Софи, как я тебя целовал под дубом?

Пришедшая в себя Сэнта уткнулась лицом в сюртук мужа, содрогаясь всем телом, изображала рыдание, чтобы он не видел ее лица. Она быстро смекнула, что Боб наслаждался ее эмоциями, и решила этим воспользоваться. На это клюнул не только «зритель» ее маленького театра, но и супруг, который стал нежно гладить ее по спине, утешая.

А Мальтус сложил дважды в два:

— Ты дар-пир. Ты чуть ее не убил. И теперь смеешь заверять, что она твоя?! — гневно воскликнул он.

— Так не убил, — флегматично выдал факт дядя, и тише, чтобы услышали: — А был близок, какая досада.

Не с того не с сего, многочисленные марионетки вдруг подорвались с места и разбежались в неизвестном направление, оставив Спасителя одного без армии зомби.

— Неблагодарная дрянь, — сквозь зубы выругался Боб, перехватить контроль и подавить панику на корню ему не удалось, да и не ожидал он такой подставы.

— Не думала, что будет так просто, — насмешливо произнесла повелительница огня, смело посмотрев в глаза Жана.

Теперь на него смотрела не та романтичная юная девушка Софи, влюбленная по уши, а зрелая женщина Ансэнтана, чье имя было дано самой стихией, прошедшая огонь, воду и медные трубы. Оказалось, реально посмотреть страху в глаза, перенести предательство любимого и очистительный костер инквизиции. Жан не выглядел страшным и пугающим, которым приходил в мучающих ее кошмарах, он был жалок. Трус по природе. Не будь свиты зомби за плечами, вряд ли он рискнул бы с ними встретиться, хотя сейчас Боб не паниковал, да был недоволен, может зол, лишившись пушечного мяса, но не бежал, а это значило, что у него есть козырь в рукаве — принцессы — ее девочки.

— Зачем ты нам это все рассказываешь? — решила играть по его правилам Сэнта. Очевидно, мужику не хватало внимания, а ей надо было время, чтобы найти детей.

— Знаешь…, — после паузы: — …скучно. Никто не понимают. Никто не может оценить по настоящему, что я достиг. Проникнуться всей важностью момента. Реально, не эти «травоядные»? — брезгливо поморщился кукловод на свои трусливо сбежавшие игрушки. — Вы сейчас и не представляете, чего я достиг.

— Почему не представляем? Отлично представляем, О Великий Спаситель, — позубоскалил Мальтус.

— А это? — небрежно бросил он. — Всего лишь малая часть моих достижений. Быть Богом в этом определенно что-то есть. Мне нравится. Но быстро надоедает. Все эти жалкие людишки, их глупые пустые мысли наскучили. Я менял королей, менял судьбы людей.

— Ураган, тоже твоя заслуга?

— Конечно, моя ля-мур, это часть моего великого замысла. Который я воплощаю в жизнь.

— Так, можешь, поведаешь, что мы, жалкие людишки, не знаем? — Сэнта спокойно прохаживалась по тронному залу, Жан не нападал. «Спасителю» хотелось просто трепаться, он явно чувствовал свое превосходство над ними. Опрометчиво. Он просто волшебник и два повелителя стихии, силы не равны.

— Чего ж не поведать, моя женщина, — противно улыбнулось «божество». — Располагайтесь поудобней, — появился диван напротив трона. — Предстоит длинный рассказ, — и Бобнифаций уселся на свое «законное» место, вернув свой естественный облик. Смысл кем-то притворяться, когда сброшены маски?

Волшебники не стали строить из себя гордых и уселись на предложенные места.

— Ты их нашел? — одними губами спросила женщина.

— Да, — кивнул Мальтус.

Игру мимики Боб не заметил или не посчитал данное обезьянство достойным его внимание.

— Мне по праву рождения суждено было стать королем. Увы, не сложилось, — пусть Боб и говорил спокойно, но в его глазах плескалась неподдельная ненависть. — Нас с матерью Сигизмунд великодушно выслал….

«Если бы кто-то не рвался рьяно прибить папу, а нашел бы с ним компромисс, принял сложившуюся ситуацию, то жили бы они с мамой на Цветкольф долго и счастливо, занимая теплое местечко. Отец говорил, что пытался поладить с новыми родственничками. Данный форс-мажор был не виной Сигизмунда, а ошибкой молодости Варфоломея, глупо было идти наперекор, доказывая свою индивидуальность, тем более чужим владыкам, в Совете над ним, понимаете ли, зло пошутили. С родовым проклятьем не шутят», — мысленно поделился комментариями с женой Мальтус.

— …из родового гнезда, так сказать. И поселились мы у мамы на родине. Перзын нас радушно принял, оказал поддержку. Род матери далеко не последний и занимает важное место в королевстве, мы состоим в роду с правящей королевской династией.

— Поэтому твой главный храм на Перзыне, а Теодор влиятельная марионетка в Совете, неплохо родственничка простроил? — между делом поинтересовался Мальтус, о родстве с местной короной он не знал.

— Ну, да, — раздраженно дернул плечами рассказчик. — Мы до этого не дошли. Так вот, все бы хорошо и жизнь наладилась: престижная должность, приличный достаток, влиятельная социальная роль, уважение в обществе, идеальная по всем канонам невеста. О чем может мечтать почтенный мужчина, как не о жене с дипломом Института Благородных Дев? Родовитая, воспитанная леди, знающая свое место в доме, красота. Но не успел я поближе познакомиться со своей избранницей, как ее украл не абы кто, а мой ненаглядный братик! — Боб не сдержал эмоции и повысил голос, желваки заходили по лицу. Успокоившись, он продолжил: — И это унижение я пережил. И все бы ничего и на этом бы закончилась моя история, но мой родной дядя, брат матери открыл мне маленький секрет, кем является наш род. И хоть я и не унаследовал силу стихии воды в полной мере, только жалкое подобие, зато во мне проснулся дар сильнейшего дар-пира. Я способен чувствовать потенциальную жертву на огромном расстоянии. Я могу впитать в себя куда больше энергии и куда в меньшем искажении от первоисточника овладеть чужими способностями. С тех пор, когда дар-пиры тупо наполняли свой резерв, прошло много лет. Мы поумнели стали создавать артефакты, которые через нас впитывали способности до последней капли и сохраняли энергию столетиями…

Сэнта невольно посмотрела на его пальцы, которые были унизаны многочисленными перстнями, на шее был не один медальон с различными камнями. Она догадалась, что каждый кристалл — это чья-то жизнь!

— …Увы, но на Листерии дар-пиры не приветствуются, мы вынуждены скрывать свою сущность. Дядя подарил мне перстень, позволяющий путешествовать по мирам. Он был не молод, и ему было тяжело приспосабливаться в других мирах, да и источники силы я находил быстрее. Дядю я отблагодарил, ты должна была стать его подарком, но ничего я быстро нашел замену. Казалось бы Земля планета без магии, но даже там есть много одаренных, которые и не ведают о своих талантах. Не мир, а целое поле урожая, — мечтательно закрыл глаза он, предаваясь воспоминаниям. — Я долгое время собирал урожай, а потом вернулся на Листерию, и каково было мое удивление, когда встретил тебя, Софи. Ты сильно изменилась и имя другое взяла, но я тебя узнал. Я всех помню, — приглушенно сказал он и замолчал, наверно, изображая минуту скорби.